Военнопленные поднялись неожиданно, почти одновременно и побежали вперед, петляя и пригибаясь. События развивались быстро. Теперь Маврин понимал, что от места, где залегли военнопленные, было кратчайшее расстояние до траншей. А значит, этот путь был наиболее удачным к замаячившей свободе. Вжавшись в землю, он наблюдал за тем, как быстро приближаются военнопленные. Вот уже перешагнули рубеж предельного расстояния для пистолетного боя. Еще каких-то несколько секунд, и они каблуками втопчут его в землю, после чего устремятся дальше.
Чем ближе они подбегали к траншее, тем плотнее сбивались в кучу, рассчитывая численностью получить превосходство. Маврин видел, что у каждого в руке был пистолет, и каждая пуля могла быть предназначена для него.
— Ну, я вас, гады! — скрипнул зубами Побегайло.
Едва приподнявшись, он уткнулся головой в землю. Вот и еще один не сдал экзамен. Во лбу аккуратная дырочка, из которой тонкой струйкой просачивалась кровь. Петр обратил внимание на то, что крови вытекло совсем немного.
Все верно, остается жив тот, кто выстрелит первым. Слева от себя, в каких-то метрах двадцати, Маврин рассмотрел высокие кусты бузины, от пистолетного огня они, конечно, не спасут, но вот от противника прикроют. Отыскав камень, Маврин с силой швырнул его далеко в сторону. Ударившись о ствол дерева, тот мгновенно привлек внимание наступающих. Развернувшись к источнику шума, они присели, ожидая нападения.
Воспользовавшись заминкой, Маврин выскочил из окопа и, не целясь, стал стрелять в плотную группу людей, стараясь двигаться как можно быстрее. Упал один, споткнулся другой… Кусты были совсем близко. Маврин нажимал и нажимал на курок, стараясь поразить как можно большее количество целей. Он не испытывал ни злости, ни страха, существовали только мишени, которые нужно было поразить в предельно сжатый срок. Маврин, стиснув зубы, давил на спусковой крючок, заставляя эти мишени ошибаться и падать.
Прыгнув в кусты, Петр почувствовал, как колючие ветки ободрали лицо, и струйка крови, неприятно досаждая, потекла по щеке.
Два выстрела пришлись выше, срезав над головой ветку. Значит, раскрыт, нужно перебираться на другое место. Перекатившись, Маврин спрятался в небольшой ямке, откуда можно было контролировать передвижение неприятеля.
А это что за призрак!
Поднявшись из неглубокой траншеи, прямо на него побежал невысокий красноармеец. «Качая маятник», он переступал с одной ноги на другую, уверенно сжимая пистолет и целясь точно в голову Маврина. В какой-то момент Петр был заворожен его правильными, до автоматизма отработанными движениями. И вдруг четко осознал, что еще одна секунда промедления — и он никогда не поднимется с земли. Перекатившись, Маврин тут же поднялся, выстрелив в надвигающуюся цель. Красноармеец, кувыркнувшись дважды, пальнул в ответ.
Происходящее превратилось в самый настоящий поединок. На кону серьезный приз — жизнь! За него стоило побороться. Не существовало никаких правил, никаких рекомендаций. Знай стреляй по всему, что движется, только оставайся в живых. Справа от себя Маврин уловил едва заметное шевеление и мгновенно выстрелил в ту сторону. Видел, что не попал, но просвистевшая пуля любого заставит задуматься.
Пальнул и отползай! Не будь мишенью. Петр Маврин уже поменял место, стараясь обойти наседавших красноармейцев.
Вот она, жестокая необходимость, — стреляй сам, иначе будешь убит!
В прогалине, со стороны леса мелькнула чья-то фигура. Петр увидел ее только периферическим зрением, ухватив лишь легкое шевеление.
Рука будто бы сама собой вскинулась, а палец дважды надавил на спусковой крючок.
На этой цели не стоило заострять внимание, даже если промахнулся, — выискивай следующую, этот уже не опасен.
И тут Маврина осенила страшная догадка: справа от него, там, где была небольшая осиновая рощица, у красноармейцев имелась хорошая возможность прорваться до блиндажа и получить желанную свободу. Там, похоже, не было никакого заслона. Но красноармейцы вопреки всякой логике и не считаясь с потерями обходили его с двух сторон. Так делают только в том случае, когда хотят захватить неприятеля в плен.
Нет, что-то тут не так!
Зачем им это надо? Что еще за игры!
Приподнявшись, Петр увидел, как на него надвигаются сразу несколько бойцов. Двигались они грамотно, преодолевая расстояние короткими перебежками. В какой-то момент Маврин почувствовал, что приближается развязка, — нападавшие стали реже стрелять, да и расстояние значительно сократилось. Сейчас они поднимутся одновременно все, плотным огнем прижмут его к земле, не давая возможности даже отползти в сторону, и захватят в плен.
Петр резко вскочил, понимая, что через какое-то мгновение он окажется совершенно беспомощным, и устремился прямо навстречу противнику, стреляя во все, что казалось ему подозрительным. До небольшой расщелины, заросшей кустарником, оставалось метров двадцать — это всего лишь рывок и три-четыре кувырка, вот только проделать все это надо на предельной скорости. Замешкался на мгновение — считай, что ты труп!
Два силуэта появились в тот самый момент, когда он уже находился у расщелины. Одним из тех, кто сейчас стоял перед ним на расстоянии убойного выстрела, был тот самый красноармеец, что так умело качал маятник. Крепко сложенный, хорошо тренированный, с задорной ухмылкой, он казался одним из подручных бога войны. Маврин какое-то мгновение смотрел прямо ему в глаза, периферическим зрением контролируя его пистолет. Каким-то шестым чувством Петр осознал, что в следующую секунду раздастся выстрел. И, совершив немыслимый кульбит, дважды, находясь еще в падении, выстрелил по надвигающимся фигурам. Почувствовал, что спиной упал на какой-то камень, но боль тотчас утонула в очередном мощном выбросе адреналина.
Падая, Маврин успел заметить, что слева поднялись еще два силуэта. Его явно пытались взять в клещи. Надо шевелиться… В опасной близости прозвучало два выстрела — пули легли совсем рядом.
Пригнувшись, Петр втиснулся в расщелину, мгновенно прополз по ней несколько метров. Вслед запоздало раздался еще один выстрел, но это уже не страшно. Теперь его не достанут. Есть несколько секунд, чтобы отдышаться, осмыслить ситуацию. Воспользовавшись передышкой, Маврин поменял обойму. Вот теперь можно вести круговую оборону. Прислушавшись, он понял, что его никто не преследует. Выждав еще некоторое время, Петр постарался как можно дальше отползти от этого места. Вскоре он выбрался в густой подлесок. Отсюда рукой подать до заветного блиндажа.
* * *
То, что произошло в следующий час, никак не увязывалось с отгремевшим ожесточенным боем. Петр находился у Редлиха, докладывая ему о подробностях схватки! Неожиданно дверь открылась, и в кабинет начальника разведшколы в сопровождении Грейфе вошел тот самый красноармеец, который «качал маятник» и казался заговоренным от пули. Ни малейшего намека на ранение, а ведь Петру казалось, что он его подстрелил. Что за черт?!
Оберштурмбаннфюрер Грейфе остался доволен произведенным эффектом, скупо улыбнувшись, он сказал:
