Абакумов отодвинул стул, пытаясь встать, но Сталин небрежно махнул рукой, дескать, сиди себе!
— Так точно, товарищ Сталин!
— Ну вот и хорошо.
— Покушения будут продолжаться до тех самых пор, пока будет жив Гитлер. Его надо устранить, товарищ Сталин.
Иосиф Виссарионович на минуту задумался, после чего удивленно спросил:
— У вас и план имеется?
— Так точно, товарищ Сталин!
— Давайте поделитесь.
— В резиденции Гитлера, в «Бергхофе», его, конечно, не достать. Там его хорошо охраняют.
— Кто его охраняет?
— В его личную охрану входят тщательно отобранные эсэсовцы. И все же устранить Гитлера можно где-нибудь за пределами его логова.
— Где именно? — В голосе Сталина послышалась явственная заинтересованность.
— Гитлер часто бывает в Мюнхене, там у него собственная квартира. Весьма, впрочем, скромная. Она находится в многоэтажном доме, на первом этаже там располагается комната привратника и служебное помещение для охраны. На втором этаже комнаты для гостей, а на третьем его частная квартира.
— А что же на остальных этажах?
— На остальных этажах живут частные лица. У нас есть возможность поселить на один из этажей нашего человека. — Кашлянув в кулак, Абакумов добавил: — Мы даже разработали вариант, при котором мы сможем занять квартиру непосредственно над спальней Гитлера. И как только мы узнаем, что он появился в квартире, приводим в действие бомбу, которая разнесет его квартиру в щепки.
— И как же вы узнаете о его появлении? Насколько мне известно, он не сообщает, когда прибывает в Мюнхен.
— Все так, товарищ Сталин, но обычно перед его приездом на зданиях развешивают государственные флаги.
— Как часто он бывает в своей квартире?
— Случается, что несколько раз в год. Часто на праздники, например, в национальный День труда. Но это только один из вариантов. Можно поселить напротив его дома нашего человека, умеющего хорошо обращаться со снайперской винтовкой. Один выстрел — и Гитлера не станет. Можно подкараулить его и в городе…
— Разве Гитлер не меняет внешность, когда прибывает в Мюнхен? — перебил Сталин.
— Никогда! Он даже не снимает мундира. Говорит, что пока его страна воюет, он не имеет права надевать гражданскую одежду. Имеются и еще кое-какие недочеты и в его охране.
— Какие, например?
— Приезжая на спецпоезде в Берлин, он просто садится в «Мерседес», который ему подают, и уезжает на свою квартиру. Никакого пышного сопровождения, никакой толпы и никаких встречающих, всего лишь одна машина. Можно выяснить, когда на вокзал приходит спецпоезд, и взорвать Гитлера вместе с машиной.
По лицу Сталина невозможно было понять, о чем он думает. Но слушал он внимательно, слегка наклонив голову. В какой-то момент Абакумову показалось, что Хозяин потерял интерес к его рассказу, взгляд его стал отстраненным, задумчивым, но едва Абакумов понизил голос, как он с ожиданием посмотрел на него.
Следовательно, все эти подробности были ему интересны.
— Имеется еще один вариант. Во время пребывания в Мюнхене Гитлер предпочитает обедать в кабачке «Бавария» на Шеллингштрассе. Прежде Гитлер являлся завсегдатаем этого ресторана, и когда приезжает в Мюнхен, непременно посещает его и садится за свой любимый стол. В ресторане он появляется практически без охраны, в сопровождении двух или трех эсэсовцев, одетых в штатское. Гитлер никогда не обедает в одиночестве. Разделять с ним трапезу могут его старинные приятели по партии или секретарши. Мы, в принципе, могли бы заложить радиоуправляемую бомбу под стол, куда он обычно садится… Товарищ Сталин, мы готовы работать по любому из вариантов. На всякий случай можем разработать и еще несколько. Я не сомневаюсь в том, что операция пройдет успешно.
Некоторое время Иосиф Виссарионович хранил молчание. Именно в эту минуту решалась судьба Гитлера. Было над чем поразмышлять. Всматриваясь в лицо Хозяина, Абакумов подумал о том, что неделю назад тот выглядел значительно свежее. Во всяком случае, отсутствовали те крохотные морщины под глазами, что теперь добавляли его лицу несколько лишних лет. Да и держался он тогда как-то попрямее.
— Вот что я вам скажу, — наконец заговорил Верховный, — я не хочу, чтобы Гитлер был убит именно так. Мы должны разбить его армию, а его самого как главу преступного государства судить по законам международного права. Надеюсь, что скоро наша встреча состоится, — усмехнулся Сталин, — так что Гитлера пока не трогать.
Абакумов попытался не показать своего разочарования.
— Так точно, товарищ Сталин!
— Вы мне вот что скажите, товарищ Абакумов, советской контрразведке по плечу большие задачи?
— Да, товарищ Сталин.
— Тогда не будем мелочиться… Попробуйте внушить немцам, что этим летом на фронтах будет затишье и что наши войска в районе Первого Прибалтийского фронта собираются передислоцироваться и перейти к обороне.
— Сделаем, товарищ Сталин. Мы сейчас ведем с ними очень активную радиоигру. Думаю, что проблем с этим не будет.
— Как только они успокоятся, мы предпримем кое-какие действия.
Виктор Семенович обратил внимание на то, что в кабинет уже дважды заглядывал Поскребышев — всемогущий секретарь Сталина. С первого взгляда он не производил особого впечатления — невзрачный, с редкими волосами, однако влияние у него было огромное. Даже маршалы, заходя в приемную, понижали в его присутствии голос на полтона и всегда интересовались у секретаря, в каком настроении сейчас Иосиф Виссарионович.
Встреча подходила к концу.
— Назовем операцию по дезинформации немцев «Меркурий». Послезавтра я жду от вас подробного плана операции.
— Так точно, товарищ Сталин! Разрешите идти?
— Идите, — слегка наклонил голову Хозяин.
* * *
Едва Абакумов появился в своем кабинете, как к нему зашел Марков. Выглядел он встревоженным.
— Наши худшие опасения оправдываются, — сразу заговорил он, едва присев на предложенный стул. — Близ Пскова обнаружена группа диверсантов из пяти человек. Под видом раненых они пробирались по нашим тылам в санитарной машине. Конечная цель — Москва. К сожалению два диверсанта в результате задержания были убиты, других двоих удалось захватить. Удалось уйти и руководителю группы некоему гауптштурмфюреру СС Альфреду фон Фелькерзаму.
— Как это ему удалось уйти? — строго спросил Абакумов.
— Тот же самый вопрос я задал и командиру, проводившему задержание. Он объяснил мне, что этот фон Фелькерзам был окружен и, можно сказать, находился у них в руках, но потом неожиданно стал «качать маятник», стреляя одновременно из двух пистолетов, причем делал это настолько искусно, что нельзя было даже поднять головы. Воспользовавшись замешательством, он скрылся в лесу. Было организовано преследование, но, к сожалению, враг ушел…
