Они ехали на север, удаляясь от центра города. Братья не разговаривали. Они больше ни о чем не разговаривали, кроме работы и бейсбола.
Братья были неразлучны, пока в жизни Мэтью не появилась Эмбер. А после смерти Эмбер его брат совершенно замкнулся в себе…
В больничной комнате ожидания Лукас отправил несколько сообщений с телефона и обменялся парой вымученных фраз с матерью. Его отец мерил шагами коридор и рявкал на проходящих мимо санитаров, пока, наконец, к ним не вышел врач. С мрачным лицом и трагическими новостями.
Лукас смотрел, как отец обнял мать, и она расплакалась у него на груди. Мэтью стоял у окна в стороне ото всех, несгибаемый и твердый, не желая ни с кем делить свое горе. Даже с ним, со своим братом.
Сцена разворачивалась медленно, словно в какой-то сюрреалистичной картине. У Лукаса не укладывалось в голове – его деда, патриарха Уилера, больше не было…
Сия, влетев в комнату ожидания, сразу бросилась к Лукасу. Он прижал к себе ее маленькое тело в каком-то яростном объятии. Мысль, что она могла прийти сюда только для галочки, тут же исчезла. Его жена была в его объятиях, там, где ей и следовало быть. Все в мире стало на свои места. Он крепче прижал ее к себе, аромат кокоса и лайма окутал его, снимая груз с его сердца.
– Я рад, что ты пришла, – сказал Лукас, его голос дрогнул. – Он так и не смог выкарабкаться.
– Мне очень жаль. Он был таким хорошим… – пробормотала Сия, уткнувшись в его рубашку.
Наконец, Лукас позволил Сии выскользнуть из его объятий. Она держала его за руку, стоя рядом, когда он говорил с родителями, а потом отвезла на своей машине к ним домой.
Фрэн обсуждала устройство похорон с мужем и бабушкой, и все это время Сия находилась рядом с Лукасом, предлагая свою молчаливую поддержку и крепко сжимая его руку. Наверняка у нее были и другие дела, которыми она предпочла бы заняться, а не торчать здесь, в этом доме, где все говорили приглушенными голосами. Но ее ключи так и остались лежать у нее в сумочке, и она никуда не ушла.
А это говорило о многом. Они стали не только любовниками, но и друзьями. Лукас не ожидал этого. У него никогда такого не было.
Впервые он подумал о том, что может произойти после развода. Будут ли они видеться? Смогут ли они поддерживать какие-то деловые отношения?
Сия была где-то на кухне, помогая Фрэн приготовить напитки.
Мэтью сделал ему знак выйти на террасу.
Из маленького холодильника, приткнутого в углу, он достал бутылку пива, умелым движением открыл ее и, плюхнувшись в плетеное кресло, начал пить прямо из горлышка.
Достав и себе бутылку, Лукас устроился напротив, перекинув ногу через подлокотник.
– Длинный день…
Мэтью сделал глоток и сказал:
– Длинная жизнь. И с каждым днем все длиннее.
– У тебя депрессия. Хочешь поговорить?
– Нет. Но придется. – Мэтью вздохнул. – Сначала Эмбер. Теперь вот дед. Я устал. Это была последняя капля. Я больше не могу.
Так. Похоже, все слишком серьезно.
– Тебе нужен отпуск.
– Точно. Ты очень догадлив, братишка. – Мэтью саркастически рассмеялся. – От себя самого. Проблема в том, что даже самый эксклюзивный курорт не в состоянии предложить ничего стоящего. Я не знаю, что могло бы поставить меня опять на колеса, но, что бы это ни было, это определенно находится не здесь.
– И где же?
Мэтью пожал плечам и залпом допил пиво.
– Не представляю… Придется поискать. Поэтому я удаляюсь. Насовсем.
– Насовсем? – Лукас тряхнул головой.
Мэтью был Уилером. Уилеры никуда просто так не уезжали. Очевидно, Мэтью действительно перетрудился.
– Ты не можешь просто уйти. Возьми отпуск. Да, ты слишком много работал, но это моя вина. Пару недель я могу один позаниматься клиентами. Прошвырнись по Гималаям или попей вина в Белизе. Но ты не можешь уехать совсем. Тебе придется вернуться.
– Нет, я не вернусь. Не могу.
Упрямство – еще одна характерная черта всех Уилеров.
– Наша фирма – это не шоу для солиста. Мы только что потеряли деда. Отцу теперь придется быть исполнителем завещания. Мы там все учтены.
«И Мэтью наверняка куда в большей степени, чем серая лошадка Лукас», – подумал он.
Взгляд Мэтью оценивающе скользнул по брату.
– Вы и без меня прекрасно справитесь. Ты изменился за последний год. Может быть, история с Ланой вложила в тебя какой-то здравый смысл. А может, это начало происходить и раньше, я не заметил. Тем не менее это случилось. Ты превратился в меня.
– Превратился в тебя? Что это означает?
– Надежный. Женатый. Преданный. Я всегда думал – это я буду тем, кто устроится, заведет семью. Даст начало следующему поколению Уилеров, чтобы продолжить дело компании. Но, увы, это буду не я. Это будешь ты.
Бутылка пива выскользнула из руки Лукаса и, упав на бетонный пол, раскололась на две половины.
– О чем ты говоришь? Я не устроился. И о какой семье ты говоришь?
– Ну да, – хмыкнул Мэтью. – Если Сия через месяц не забеременеет, со мной случится удар.
О боже! Выходит, они с Сией прекрасно справились со своей задачей – заставили всех поверить, будто их брак настоящий. И теперь Мэтью чувствует себя вправе уйти из фирмы, оставив все на руках Лукаса.
– Мы осторожны. Сия не хочет иметь детей.
– Знаешь ли, всякое случается. Особенно если заниматься этим слишком часто. Ты не так искусен, как думаешь, когда, подхватив жену под руку, удираешь в середине вечера, а потом возвращаешься, не дав ей даже возможности пригладить волосы. От вас двоих просто прикуривать можно.
– Извини, если тебя это беспокоит, – буркнул Лукас. – У нас нормальные, здоровые отношения. Что за проблема?
Мэтью поднял брови:
– Никакой проблемы. Чего это ты вдруг ощетинился? Я просто хотел сказать – наконец ты встал на ноги. И отлично! Я рад за тебя. Признаюсь, сначала мне показалось, ты бросился в этот брак из-за Ланы. Я ошибся. Сия очень подходит тебе. Сразу видно, что вы влюблены друг в друга.
– Спасибо.
– Хотя, – назидательно продолжал Мэтью, – тебе все же стоило подумать дважды, прежде чем жениться на той, кто не хочет иметь детей. Разве семья не важна для тебя?
– А для тебя она разве не важна? Сам-то ты что собираешься делать?
– Я отправлюсь получать удовольствия, не беспокоясь ни о ком, кроме себя.
– Ладно, хватит!
– Извини. – Мэтью бросил на него оценивающий взгляд. – Полгода назад ты бы и внимания на это не обратил. Интересная перегруппировка. Я теперь даже представить не могу, чтобы снова жениться. Чтобы иметь детей от какой-то женщины. Не от Эмбер. Что-то надорвалось внутри, и это невозможно исправить. Никогда.
