Взмахнув руками, как крыльями, здоровяк полетел кубарем по ступенькам, несколько раз перевернувшись через голову. Долетев до промежуточной площадки, он грохнулся всем своим весом прямо под окном — и застыл лицом к стене. Сержант поспешил за ним, на ходу подхватив упавшие ключи.
Здоровяк лежал, закрыв глаза. Из уголка рта у него сочилась кровь. Сержант порылся у него в карманах. Нашел сотовый телефон, портмоне и клочок бумажки — на ней карандашом были коряво нацарапаны слова «Гостиный двор» и телефон какой-то Зои Федоровны. Именно в «Гостином» работает Марианна.
В этот момент амбал зашевелился. Сержант наклонился над ним:
— Ты как меня нашел, боров? Кто тебя навел? — Амбал замычал в ответ нечто невразумительное. Сержант, не меняя позы, въехал амбалу кулаком в нос — фирменный хук: снизу по ноздрям. Сержант знал, что, если ударить достаточно сильно, можно сломать носовую перегородку. Амбал замычал от боли и чуть было не поперхнулся вытекавшим из носа ручьем.
— Последний раз спрашиваю — как ты меня нашел? — И Сержант сопроводил вопрос резким, молниеносным ударом ладонью по кадыку.
Толстопалый закашлялся и замотал головой.
— Баба твоя навела, — прохрипел он.
Новое дело! Неужели Марианна — наводчица? Быть того не может. Хотя почему же — ведь она была как раз в том кабаке, где и произошла стычка с братвой. Но ведь он сам туда пришел — и она уже там сидела. Нет-нет, не может быть.
— И как же она навела? На мобильный тебе позвонила?
— Я ее сегодня в «Гостинке» приметил — за ней пошел, привела сюда…
Так, уже легче. Значит, все-таки не наводчица.
— Вот что, боров. Я тебя и на этот раз отпускаю. Иди залечивай раны. И чтобы я тебя больше никогда не видел. Сам запомни и своим скажи. На меня тянуть не стоит — себе дороже выйдет. Уматывай отсюда — и быстро. Пока народ со всего дома не сбежался.
Амбал с невероятным усилием поднялся и, держась за стену, заковылял вниз по лестнице, роняя по пути кровавые пятна.
Сержант поднялся на этаж к своей квартире. Быстро открыл ее и, не теряя ни минуты, стал приводить себя в порядок. Обмылся в душе, сменил окровавленную одежду. На кухне нашел аптечку и взял аспирин. Голова раскалывалась. Нет, все-таки сегодняшний инцидент к добру не приведет: то, что шрамовские бойцы его засекли, было совсем паршиво — особенно теперь. С этой квартиры, как ни жаль, придется съехать. А что делать с Марианной? Если его вычислили через нее — значит, опять смогут вычислить.
Сержант принял аспирин и, сидя на стуле, пытался перевести дух. Шрам. Везде Шрам. Тут он вспомнил про купленные на Московском вокзале газеты. Он пошел в прихожую, где бросил пачку газет прямо на пол. Поднял их и вернулся в комнату. «Криминальная неделя» сильно напоминала дешевые американские таблоиды — сенсационные газетенки, в подробностях сообщавшие об убийствах, поджогах, изнасилованиях, разводах и бракосочетаниях. Он просмотрел от первой до последней страницы три номера. Ничего интересного. В четвертой газете его внимание привлекла заметка под крупным заголовком: «КТО НОВЫЙ КРЕСТНЫЙ ОТЕЦ РУССКОЙ МАФИИ?» Статейка была написана на редкость убогим и маловразумительным языком. Из двух колонок мелкого текста Сержант выудил лишь три факта: первое — что сейчас в криминальной России развернулась борьба за контроль над воровской казной, потому что — второе — хранитель общака Варяг погиб в лагере. И третье — что накануне бегства Варяга из аэропорта «Шереметьево» в Москве был убит его ближайший соратник Ангел…
Сержант уронил газету. Итак, Ангел и Пузырь убиты. Теперь ясно, каким образом Варяг был сдан ментам — его лишили самых верных людей, через которых он, находясь в розыске, мог держать связь с внешним миром — через Пузыря в Питере, и через Ангела в Москве. Варяг потерял эту связь, попал ментуре в лапы — и сгинул на зоне. И все это, как ни крути, может вписаться в намерения Шрама, если тот, к примеру, мечтает прибрать к своим рукам власть воровскую и общак.
Зазвонил телефон. Он, после раздумий, все же снял трубку. Это была Марианна. Голос звучал взволнованно.
— Я звонила и даже заезжала к тебе, но тебя не было дома, — торопливо заговорила она. — Сегодня произошел ужасный случай — ко мне на работу… то есть не ко мне, а в «Гостиный двор» в дирекцию приходил один из вчерашних бандитов… Помнишь, в ресторане? Он меня узнал… Он…
— Погоди, — мягко прервал ее Сержант. — Не волнуйся так. Давай по порядку.
— Ну, в общем, я испугалась, я… Я боюсь, он может тебя найти. И что-то с тобой сделать…
— Успокойся, Марьяша. Ничего не бойся. Ничего не будет.
— Я уверена — он придет ко мне снова!
— Никто не придет. Не волнуйся!
— Послушай, — после некоторой паузы сказала вдруг она, — может быть, тебе лучше пока пожить у меня?
Он даже улыбнулся. Надо же. Какое неожиданное и приятное предложение. И тем более она его сама сделала.
— Я готов принять твое предложение, но совсем не потому, что надо бояться этой шпаны.
— Нет, ты не знаешь, ты же ничего не знаешь! У нас страшный город — у нас мафия, бандиты везде и всюду. Даже наша «Гостинка», оказывается, ими опутана. Он же не просто так приходил — он приходил к нашей Зое Федоровне прямо в кабинет! Они же ничего не боятся!
— Говоришь, к вашей начальнице приходил. Это интересно. Ладно, Марьяша. Если тебе так будет спокойнее — давай я поживу у тебя немного. Недельку-две.
Вот как все удачно обернулось. Сложив в чемодан самое необходимое, Сержант напоследок осмотрел квартиру и вдруг вспомнил про картину.
Он приблизился к большому остекленному эстампу с изображением Казанского собора. Осторожно сняв картину с гвоздя, отложил ее в сторону. За картиной в стене спряталась металлическая дверка. Набрав четыре только ему известные цифры кодового замка, он отворил дверку. Аккуратно вытащил дипломат.
В этом дипломате таилось главное его сокровище — его золотой запас: снайперская винтовка с лазерным прицелом. Винтовка была когда-то выполнена одним ижевским умельцем за бешеные бабки — но на инструмент Сержант никогда денег не жалел. Сработана винтовка была на славу: из сверхлегкого и сверхпрочного сплава, она быстро разбиралась и ее можно было носить хоть во внутреннем потайном кармане пальто, хоть в любой небольшой сумочке.
Он любовно перебрал черные матовые детали, лежащие по разным отделениям пластикового поддона, спрятанного под крышкой: на первый взгляд это был просто атташе-кейс, с какими ходят научные сотрудники в большом городе. Затаившаяся в кейсе чудо-винтовка была основным источником доходов Сержанта в России, куда его выдергивали из теплой лос-анжелесской берлоги на очередной заказ. В европейских тайниках Сержанта хранились другие «орудия труда», но эта ижевская винтовочка была его любимицей. Она станет очень скоро его незаменимой спутницей и в новых событиях, в делах, ради которых он и приехал сюда из далекой Америки.
Сержант вышел на улицу и за углом поймал такси.
