— Я не обязан вам докладывать, подполковник, о своих намерениях! — повысил голос Калистратов. — Раз я спросил — значит, мне надо было спросить. При всех.
«Интересно, — подумал Александр Тимофеевич, — а знает ли он о моей встрече с „Колей“? Похоже, что нет. А раз так — генерала нынче не всегда держат в курсе дела». И он с облегчением процедил:
— А я полагал, что вы всех, кого надо, проинформировали. Выходит, члены коллегии не в курсе… о вашем заботливом отношении к Варягу?
Калистратов при этих словах заметно побледнел.
— А вы наглец, подполковник! — выдохнул он и, резко развернувшись, удалился.
После обеда Беспалый, как договаривались, позвонил Коле но новому телефону. Номер почему-то начинался с «восьмерки» — как межгород. Выходит, «Коля» уже обретался где-то под Москвой.
Коля сказал, что выезжать в Ленинград — он почему-то упрямо называл Петербург по старинке — надо сегодня в ночь, что билеты уже доставлены к нему в общежитие на Фестивальную вместе с командировочным предписанием.
Беспалый чертыхнулся про себя: накрылось очередное свидание с московской шалуньей. Но делать нечего. С половыми излишествами придется повременить.
Он и сам рвался в Питер — надеялся там вынюхать все, что сможет, про контакты Варяга. Тем более намекнул, что сидящий в Петербурге человек выведет его на нужный след. А это очень важно, особенно сейчас. Если Варяг жив и не удастся его взять в тайге по горячим следам, то он обязательно где-нибудь, по своим старым адресам, засветится. Тут-то Беспалый его и прижмет!
ГЛАВА 33
— Знаешь, Марьяша, мне придется на несколько дней уехать. — Он провел рукой по ее голому плечу и скользнул ниже, к смугловатой выпуклости груди.
— Что, Витюша, командировка? — отозвалась она, взяла его сильную ладонь и положила на свой уже отвердевший сосок.
— Командировка. В Германию.
Марианна не стала его мучить расспросами. Не спросила даже, надолго ли. Она давно заметила, что Виктор Синцов — человек скрытный: о себе он рассказывал неохотно, и она практически ничего про него не знала. Но это Марианну не беспокоило: она почему-то испытывала к нему подсознательное доверие. Наверное, оттого, что ее приворожила, загипнотизировала его мужская сила, Да, ее Виктор был сильный — это она в нем сразу распознала и это ее в нем и привлекало прежде всего. От него просто веяло несгибаемой, упрямой, мощью — не только физической, но и душевной. Похоже, это был человек с железной волей. Марианна видела, как бесстрашно он сцепился с тремя бандитами в ресторане, она видела, как спокойно он воспринял ее взволнованный рассказ о встрече в «Гостинке» с одним из тех бандитов…
При всей своей внутренней силе он оказался удивительно нежным, внимательным, предупредительным. Цветы каждый вечер, за три недели знакомства три флакона французских духов, дорогое шампанское к ужину. Каждый вечер они проводили вдвоем — до его переезда к ней они встречались всегда у него в квартире, потом, когда она его заманила к себе — естественно, у нее. В рестораны он Марианну не приглашал, а она сама не предлагала.
На прошлой неделе он пришел к ней и принес — ну надо же! — несколько номеров «Крим-экспресса» и «Криминальной недели». Это ее удивило: странно, такой серьезный человек, бизнесмен, а читает какую-то бульварщину. Действительно, у каждого свои слабости. Или причуды.
У себя на работе она часто думала о нем, все гадала, что он за тип. А воспоминания о ночах, проведенных с ним в постели, неизменно заставляли ее ощущать сладкий зуд, и волна возбуждения пробегала по ее телу, заставляя хотеть его еще и еще…
Да, любовник он потрясающий. Вот и сейчас, чувствуя, как его ласковые пальцы трогают набрякший сосок, как другая его рука уже устремилась к ее животу и дальше вниз, к треугольнику волос между ляжками, ею овладела сладкая истома желания. Классный любовник! Она невольно хихикнула. В его-то возрасте! А сколько ему, кстати, лет? На вид лет сорок пять — сорок семь. Она провела рукой по его светлым волосам и стала всматриваться в спокойное лицо, изборожденное резкими овражками морщин. Обветренное многими ветрами лицо много пережившего и много повидавшего человека.
Кто же он, этот сильный, спокойный, нежный самец? В ее представлении таким мог быть… наемный убийца. Да-да, вот ведь какая дурацкая мысль!
Виктор властно откинул одеяло с ее обнаженного тела и, привстав на локти, стал жадно оглядывать ее груди, живот, талию, бедра. Потом так же властно просунул ладонь между ляжек и раздвинул их широко в стороны. Губы Марианны тронула робкая улыбка — хотя минуло уже три недели, как они стали любовниками, она все еще стеснялась его. А он — нет. Виктор стал ласкать ее там, сжимая медленно наливающиеся, набухающие губы, проскальзывая пальцами в скользкий податливый зев… Она застонала. Боже, как, же ей было приятно!
Она ждала этого момента, мысленно поторапливала его, подгоняла. Вот он наконец лег на нее, почти всей тяжестью своего сильного мускулистого тела, — и мощно, но нежно вошел в нее. Ей показалось, что внутри у нее оказался горячий поршень. Поршень начал мерно всаживаться и выходить, всаживаться и выходить… Она ощутила спазматический толчок там, потом все сжалось и запульсировало. Горячий поршень убыстрил движения: дыхание Виктора участилось и стало шумным. Это еще больше распалило ее. Она согнула ноги в коленях и расставила их пошире. Он выпрямил руки, а она обхватила его могучую спину руками.
Вдруг он остановился, резко выскочил из нее и сел.
— Что такое? — с тревогой воскликнула она.
— Дай-ка я под тебя лягу — поднимись! — Не попросил, а потребовал он.
Марианна, не говоря ни слова, послушно выполнила его приказ.
— Давай, доярушка моя, — зашептал он, закрыв глаза. — Сядь на меня, подои меня, выдои до капли!
Она села на него верхом, а он обхватил ее за бока и стал сам с силой насаживать на себя. Ей было хорошо как никогда.
…Потом она без сил повалилась рядом с ним. Жуть! Что за мужик! Но теперь, когда девятый вал оргазма отхлынул, она вновь вернулась к своим тревожным мыслям.
Когда Виктор сообщил ей о своей командировке, она сразу почуяла обман. В первую секунду ей подумалось, что он бросает ее. Правда, это было на него совсем непохоже — уйти вот так, трусливо, навесив лапшу на уши…
Ясно было, что он уезжает в командировку. Это она чувствовала. Но все же решила, что не стоит форсировать события. И просто спросила:
— А вернешься когда? — Он помолчал.
— Не знаю. Планирую дней через десять. А там…
Вот тут он не соврал. Сержант и впрямь не знал, насколько затянется его «командировка». И вообще куда он денется после завершения дела. Он не исключал и того, что придется рвать когти из Питера, и ему, возможно, только хватит времени забежать в квартиру на Литейный, чтобы спрятать разобранную винтовку в тайник.
Сержант встал с постели и подошел к окну. Внизу гудел Большой проспект. Времени было девять утра, и жизнь уже бурлила вовсю. Он устремил взгляд вдоль проспекта. Потом обратил внимание на невзрачное ветхое трехэтажное здание напротив. Он проходил мимо него — судя по вывеске, в доме помещалась областная книготорговая контора. Он заметил, как крепкий, плотный мужчина свернул с проспекта к книжной конторе. Наметанный глаз Сержанта тотчас отметил необычную для книжного торговца военную выправку. Интересно, подумал он, какие темные делишки могут проворачиваться под этой невинной вывеской?
