— Ничего хорошего, — сухо отозвался Нестеренко.
— Я передал маляву и назначил Ангела главным по этим вопросам.
— Я знаю, — кивнул академик. — Ангел уже в Питере вьется. Но пока никаких результатов.
— Проследить бы за ним, — задумчиво проговорил смотрящий.
— Об этом не волнуйся, мой мальчик. Есть у меня в Питере человек, уж он-то не позволит, чтобы случилось что-то незапланированное, — успокоил Нестеренко.
— Кто он?
— Грач.
— Тогда действительно можно расслабиться. Он вор правильный, сделает, — кивнул Варяг.
Нестеренко бросил короткий взгляд на охранника и сказал:
— Я тут наводил справки…
— О чем? — вскинулся Варяг.
— О тебе. — Егор Сергеевич сделал паузу и продолжил:
— Пока ничего обнадеживающего сказать не могу. Крепко тебя генералы упрятали.
— Я особо не переживаю… — начал было Владислав, но Нестеренко жестом руки остановил его.
— Все же мы будем делать все возможное, чтобы вытащить тебя, — сказал он. — А ты займись Питером. Свяжись с Горюновым. Ладно, сам знаешь… Ты здесь держись и жди. Мы позаботимся…
— Хорошо, — пожал плечами Владислав. Прощание было коротким.
Варяга увели в камеру.
Нестеренко поднялся и вышел в предусмотрительно открытую охранником дверь.
* * *
Миша Грач был одним из немногих людей, к которым на сходняке относились с особым доверием. Кроме того, он был тайным советником Нестеренко, и об этой его роли не догадывался даже смотрящий Питера. Грач по распоряжению Егора Сергеевича потихонечку присматривал за непредсказуемым Аркашей Тархановым, славившимся своими бандитскими замашками. А Тархан в свою очередь тонко и очень умело старался держать Грача под хомутом.
Грач оставался той черной лошадкой, которая внезапно могла выскочить вперед, оставив на вторых позициях не только авторитетного Анзора Кивилиди, но и самого смотрящего. Для такого могучего рывка у него имелось все: авторитет, поддержка сходняка, люди, но самое главное — огромные деньги, которые могли выполнить не только роль крепкого кляпа, но и хорошей дубинки.
Дом, в котором проживал Грач, выходил на набережную. Обыкновенный «клоповник», где в середине девятнадцатого века селились безденежные разночинцы и неимущие студенты. Охрана встретила Ангела на выходе — приветливо и галантно проводила в покои питерского законного.
Грач занимал двухуровневую квартиру площадью почти в четыреста метров. Глядя на здешнее великолепие, обступавшее со всех сторон, трудно было поверить, что пару лет назад здесь проживала дюжина семей с общими туалетом и кухней.
В кабинете Грача было очень комфортно. Было видно, что над интерьером основательно потрудились опытные дизайнеры.
Посреди всего этого великолепия, в мягком кресле, с рюмкой в руке, наполненной коньяком, сидел человек, который только за последний год сумел преумножить воровской общак Петербурга почти на целый порядок. Человек, который начал свою карьеру в детдоме, когда продавал за копейки старшеклассникам чинарики. А сейчас только на одни свои карманные деньги способен был скупить половину любого роскошного магазина. Поставив рюмку на маленький столик, он встал навстречу гостю с распростертыми объятиями.
— Слышал о твоем приезде. Не думал, что заглянешь, а ты вот пожаловал! Признаюсь, польщен. Как добрался? — начал разговор Грач.
— Хорошо, — коротко отвечал Ангел. — Теперь к тебе и не подберешься. Всюду охрана. В подъезде, на лестнице, — произнес он, усаживаясь в кресло напротив.
— Времена сейчас такие, — лаконично отвечал Грач, улыбнувшись. — Ты ведь тоже в одиночестве не ходишь.
— Согласен, что поделаешь… Но я к тебе с другим пришел. Ты не знаешь, что за люди вертятся вокруг судостроительного? — поинтересовался Ангел.
Ангел подозревал в нападении на него всех. А что, если вчерашняя слежка и неудавшееся покушение дело рук Грача? В характере этого вора прятались неудовлетворенные амбиции, ему могла поднадоесть роль закулисного кукловода, вот он и решил выползти на свет.
— А-а, вот ты о чем, — протянул Грач. — Там сейчас кого только не встретишь! Все разбогатеть хотят.
— Кого ты имеешь в виду? — насторожился Ангел.
— Из мэрии, из Госкомимущества, — начал перечислять Грач, загибая пальцы. — Потом братва разных мастей, едва ли не со всей России понаехала. Но то все пустое! Их даже на порог не пускают. У нас там все схвачено, отвечаю!
Мой человек заместитель генерального. То есть один из тех людей, кто делает погоду в компании. Генеральный без его совета не решает ни одну проблему, а точнее, спихнул все на него. Сам же генеральный по заграницам разъезжает и девок восемнадцатилетних трахает, а самому уже под семьдесят!
— Силен, бродяга! — без всякого интереса заметил Ангел.
— Не слаб, — в тон ему согласился Грач. — Чего же это он вдруг решил пустить свою компанию с молотка? — продолжал расспрашивать Ангел Ему сейчас важна была любая информация.
— Неужели не понятно? — искренне удивился Грач. — А ты посмотри под другим углом. Генеральный директор ни за что б не пожелал расстаться с такими деньгами. Просто на продаже судостроительного и сталелитейного решили заработать в Москве.
— Это каким же образом?
— Объявили заводы нерентабельными и выставили их на продажу. Сам понимаешь, у каждого чиновника есть семьи, любовницы, а они все желают вкусно кушать и хорошо отдыхать. А потом генеральный судостроительного всем изрядно поднадоел. Сам ворует, a другим не дает. А еще за ним чудачества всякие числятся. Тоже раздражает, — объяснил Грач и продолжил:
— Ну, а если говорить начистоту, то у меня самого имелись кое-какие виды на эти заводы. Потом до меня докатился слушок, что их хотят присовокупить к большому общаку. Месяца три назад я связался с Варягом, предложил ему посодействовать перед генеральным. Но он почему-то мне отказал.
— И что же он ответил? — Ангелу очень интересно было узнать мнение большого смотрящего.
— Сказал, что дел у меня хватает и без этого, а заводами займется другой человек. Никак не думал, что этим «другим» будешь ты, Ангел, — заметно погрустнел Грач.
— Так сложилось, — пожал плечами вор. — Для меня самого такой расклад тоже неожиданность. — Миша Грач понимающе качнул головой.
— А может быть, все это и к лучшему. Мне кажется, что с тобой легче договориться, чем с другими.
— Что ты имеешь в виду? — насторожился Ангел.
— Мне известно, что с заводами возникли серьезные напряги, я берусь их разрешить. У меня есть свои каналы. Я помогу тебе, а ты предложишь сходу, чтобы я взял под свою крышу заводы. Понимаешь, Ефимович хоть и тертый старик, но сейчас он блефует не хуже этой сявки Шевалье. Он недооценивает обстановку. Взял деньги у серьезных людей, а всего расклада не знает. Думает, что проскочит. Вообще, воры про него разное говорят… Ладно. Как ты смотришь на мое предложение?
