Эдмон (встает): Вы… вы допрыгаетесь… Я вам устрою взбучку…
Луи: Что это за школьный жаргон? А, ну да, конечно…
Входит Анри, все еще смеясь. Он смотрит на Сильвиану и, утирая слезы, отдает Мод телеграмму.
Мод (с улыбкой): Успокойся, Анри, тебе же не двенадцать лет. Вы позволите? (Открывает телеграмму.) Боже мой…
Анри: Что случилось?
Мод: Дети мои, Жан Лу приезжает.
Всеобщее оцепенение.
Анри: Жан Лу? Он же умер…
Мод: По-твоему, это мертвец отправил телеграмму? Вот смотри. Ах! Я знала, я чувствовала, что он жив. Иначе было бы слишком глупо и жестоко. Послушай, что он пишет: «Получил твою телеграмму. Приеду двадцать пятого. Жан Лу». Луи, Луи, скажи, ты рад?
Луи: Нет, я волнуюсь.
Мод: Он жив, понимаешь…
Луи: Но какой ценой? Какой ценой? Он ведь тоже что-то делал все эти двадцать лет. А время не проходит бесследно — посмотри на нас.
Мод: О нет… Только не порти мне удовольствие.
Луи (мягко): Как скажешь, Мод.
Анри: Вот это новость… Но я буду очень рад повидаться с Жаном Лу!
Эдмон: И я.
Мод: Двадцать пятое… Но ведь сегодня и есть двадцать пятое! А я даже не причесана. Мы живем здесь, как дикари в лесной хижине. Сильвиана, помоги мне переодеться.
Эдмон: Как думаете, на чем он приедет?
Мод (со смехом): Пешком придет, как же еще? С палкой на плече, худой, а в шевелюре несколько седых волосков.
Анри: Или одолжит у какой-нибудь несчастной женщины старый «пежо торпедо» и примчится на нем. А может, зайцем на поезде. Интересно, чем он занимался в Бразилии двадцать лет?
Сильвиана: Небось жил в каком-нибудь племени и смотрел, как утекает время.
Эдмон: Или влюбился без памяти в аборигенку и любовался ею издали, не раскрывая своих чувств… чтобы не запятнать ее честь…
Луи: Эдмон, вам нельзя читать рыцарские романы.
Мод: Луи, что с тобой? Смотри, как мы счастливы. Неужели ты не рад вновь увидеть Жана Лу?
Луи: Рад, конечно. Это меня и волнует.
Анри: Что же тебя смущает?
Луи: Я же сказал: меня пугают эти двадцать лет.
Эдмон: А как же белот? Мы ведь не доиграли.
Мод: Белот… Какое это имеет значение? Сильвиана, пойдем скорее.
Мод выходит, следом за ней Сильвиана.
Эдмон: Вот это да. А я выигрывал. Надоело, всюду несправедливость… (Кидает карты и выходит.)
Луи и Анри остаются вдвоем.
Анри: Кажется, Эдмон сходит с ума. Он был абсолютно нормальным, когда приехал, а теперь… Ох уж эта Сильвиана… Луи, о чем ты думаешь?
Луи: О том, как сильно любил Мод.
Анри (удивленно): Понимаю. Я тоже любил ее. Но почему ты об этом заговорил?
Луи: Я подумал, что действительно очень ее любил, а теперь переживаю за нее.
Анри: С чего вдруг? Она так счастлива, сегодня приедет ее ненаглядный Жан Лу.
Луи: «Ее» Жан Лу… Ты уверен, что это будет ее Жан Лу? Анри, посмотри на нас с тобой. Вернее, на меня. Ты-то выглядишь гораздо лучше из-за своей подростковой одержимости женщинами. Любовь — я имею в виду ее физическую сторону — продлевает молодость. Но взгляни на меня! Помнишь, каким я был в юности?
Анри: Ты неплохо сохранился, старина.
Луи: Спасибо, очень мило с твоей стороны. Скажи, ты доволен своей подтянутой фигурой?
Анри: Знаешь, дружище, у меня нет выбора. В наше время нужно быть стройным, загорелым и веселым, иначе нет смысла жить…
Луи: Это же каторга. Представь, что я каждый день хожу в спортзал, не злоупотребляю виски и глотаю витамины? Может, еще поселиться в торговом центре «Парли II» и пользоваться лосьоном после бритья с брутальным мужским запахом? Скажи, что это за мир? Они что, с ума посходили? Если женщина меня любит, ей плевать на мой вес. Я ведь никогда не влюблялся в женщину только потому, что у нее тонкая талия… Меня привлекает другое…
Анри: Меня тоже, но ничего не поделаешь. Они только и говорят, что о диетах и вибромассажерах.
Луи: Знаешь, что я скажу, Анри, чувственность и красота почти не связаны между собой. Покажи мне самую красивую стройную девушку, но если у нее в глазах нет искорки… ничего не получится.
Анри: А что ты думаешь об Изабель?
Луи: Изабель — это да, я тебя понимаю.
Анри: Спасибо, мой хороший. А насчет Жана Лу… Мод выглядит прекрасно, и даже если он поправился на несколько килограммов и немного поседел…
Луи: Анри, я имею в виду не только внешность. Пойми, мы ждем не человека, а нашу молодость. Он ее воплощение. Из-за него мы тут торчим, как идиоты. Разве ты не понимаешь?
Тишина.
Анри: Луи, не надо. Зачем ты все время говоришь то, о чем лучше молчать?
Луи: Я хочу, чтобы ты помог мне… защитить Мод, если можно так выразиться.
Анри (со смехом): Защитить Мод… Странная идея… От кого?
Луи: От нее самой. Ладно, надо привести себя в порядок!
Анри и Луи выходят. Тут же входят Сильвиана и Мод в длинном платье. Сильвиана выглядывает в окно.
Мод: Сильвиана, там никто не едет?
Сильвиана: Нет. Странно, ни разу не видела, чтобы вы так нервничали.
Мод: Я не нервничаю — я радуюсь, что скоро увижу Жана Лу, вот и все.
Сильвиана: Вот и все? Простите, Мод, вы кое-что забываете. Двадцать лет я распаковывала ваши чемоданы в сотнях гостиниц в разных странах мира и, если вдруг вы были без мужчины, всегда знала, куда поставить пожелтевшую фотографию Жана Лу: на ночной столик.
Мод (холодно): И что?
Сильвиана: Вы забываете, что именно я расплачивалась с детективными агентствами, когда вы разыскивали его по всей Латинской Америке.
Мод: И что?
Сильвиана: Ничего.
Мод: Вот и хорошо.
Пауза.
Сильвиана: Ах… Я вижу машину, вернее, свет фар.
Мод (вставая): Это он?
Сильвиана (медленно): Не знаю… Едет сюда… Нет, свернул направо.
