Шрам старался держаться равнодушно.
– Не знаю. Я не в курсе. Да и честно говоря, это меня мало интересует. У меня своих дел по горло.
– Но вы же не могли не знать о том, что его пытались убить в колонии.
Шрам заколебался, обдумывая ответ.
– Конечно. Газеты ведь писали…
– Нет, я имею в виду – из первых рук. Разве… наши общие знакомые вам ничего о нем не сообщали?
– Что-то я вас не пойму, о каких общих знакомых вы говорите? – холодно спросил Шрам.
Беспалый забеспокоился всерьез. Kaков шельма! С ним следует вести себя поосторожнее.
– Хм… Возможно, я что-то не понимаю, но мне показалось, что у вас достаточно оснований, чтобы ненавидеть Варяга. Здесь наши интересы с вами соответствуют всецело. И если вы созреете для данного решения, то дайте мне, пожалуйста, знать.
При последних словах подполковник поднялся и, едва кивнув на прощание, направился к двери.
* * *
Известие, поведанное подполковником Беспалым, повергло Шрама в шок. Если это правда, что Варяг жив, то он обязательно нагрянет в Питер, стянет сюда верных людей и расставит свои капканы. Шрам знал, что когда Варяг объявит на него охоту, то наезды Придана покажутся ему детскими шалостями.
Вернувшись к себе в офис в «Прибалтийскую», Шрам первым делом позвонил Моне. Узнав, что новостей о Сержанте нет, невольно загрустил. Подумав, отдал команду: как только Сержант выйдет на связь, отложить заказ на Придана и посулить ему любой гонорар за устранение Варяга. Шрам надеялся на то, что давняя вражда Сержанта и Варяга окажет ему добрую услугу и что киллера не придется долго упрашивать.
Глава 7
Убивать людей несложно Около трех часов дня из пятиэтажного кирпичного дома на Литейном проспекте вышел мужчина крепкого сложения, в темных очках, с усиками и в соломенной шляпе. В руке он держал черный пластиковый потрепанный кейс. Редкие прохожие не обращали на пешехода внимания. Но если бы внимательный наблюдатель присмотрелся к мужчине и к кейсу в его руке, то сразу бы отметил тяжесть ноши. Похоже, в кейсе лежали не бухгалтерские счета и даже не деньги.
Но наблюдать за ним сейчас было некому.
Никто из его многочисленных недругов, да и немногих друзей не догадывался, что суперкиллер Степан Юрьев по кличке Сержант находится в Петербурге. Скоро, кому надо, об этом узнают: покидая Лос-Анджелес, он сообщил Егерю, что едет в Россию. А где его найти в России, Егерь знает.
Так что если он кому понадобится – его найдут!
Сейчас, конечно, Сержанту требовалась полная конспирация. Никто не должен знать, что он приходит сюда на Литейный, берет из тайника в квартире кейс со снайперской винтовкой и идет на очередное дело.
Сержанта уже давно терзали мысли. Убивать людей несложно, особенно когда подобное занятие становится всего-то ремеслом, за которое платят приличные деньги. Задача профессионала заключается в том, чтобы исполнить его без брака.
Юрьев понимал, что ему приходится заниматься мерзким делом. Но ведь, черт побери, те, кого он убивал, ничуть не лучше его. Иногда свою профессию он сравнивал с работой собачника, который вынужден расстреливать беззащитных животных только лишь для того, чтобы они не захламили весь город.
Когда-то он убивал по приказу командира, потом – за деньги, потом это вошло в привычку. Но, кажется, впервые за долгие годы своего киллерского ремесла Сержант трудился бесплатно – из принципа. Предательство Шрама возмутило его до глубины души. Ладно, если он – мразь, то пусть его мерзкое ремесло послужит уничтожению всякой другой мрази. Так почему-то получилось, что Шрам, погубив Варяга и его корешей, словно нанес ему, Сержанту, смертельное оскорбление. И Сержант не мог не снести этого оскорбления. Теперь, когда Варяг мертв, обида на него куда-то улетучилась, но где-то в глубине души он начинает осознавать, что Варяга ему не хватает.
Наверно, Сержант ощущал себя отомщенным. Но и радости от мысли, что Варяг сгинул, тоже не было. С его гибелью образовалась какая-то пустота. И тем острее ранило его предательство Шрама, который из своего властолюбия и жадности заманил смотрящего России в гибельную ловушку.
Сержант всегда был далек от внутренних разборок в российском криминальном мире, и ему по большому счету было наплевать на расстановку сил в воровской иерархии. А в истории с поимкой и гибелью Варяга его больше всего удручало то, что Шрам преступил, как говорится, корпоративные законы. Ведь что ни говори, а уголовный мир, или, как принято сейчас писать в газетах, мир организованной преступности, – такая же артель, как артель старателей или лесорубов, все члены которой должны свято соблюдать правила общежития и ремесла.
Иначе она просто развалится изнутри!
Приняв непростое решение, Сержант как-то внутренне успокоился. Его тайное пребывание в Петербурге словно обрело смысл: он твердо пообещал уничтожить всю эту кодлу, окружающую Шрама, и его самого. А что потом?
Потом можно было возвращаться в Америку. За последнюю неделю Сержант ухлопал двоих людей Шрама – Сударика, его «кладовщика» из Колпина, и Шпилю, «контролера», снимавшего для Шрама данные питерских казино и ночных клубов. На обоих Сержант вышел через Хитрю – давнишнего своего приятеля, который когда-то помогал ему в подготовке убийства Колуна.
Хитря после знаменитой разборки на Васильевском три года назад потерял три пальца на правой руке и утратил квалификацию киллера, теперь он торговал газетами в подземном переходе перед Гостиным двором. На самом же деле Хитря, отошедший от крупных дел, держал под контролем здешних попрошаек и аккуратно сдавал их выручку шрамовой братве. Хитря знал все связи Шрама и держал в голове все городские происшествия за последние три года. Словом, он был бесценным кладезем нужной информации. Хитря, целыми днями сидящий в самом центре питерской паутины слухов и сплетен, мог выведать едва ли не любые сведения о прошедших и готовящихся разборках, о конфликтах между группировками или ведущихся важных переговорах.
От него Сержант узнал и о последних неприятностях Шрама – об объявленной ему войне беспредельщиком Придановым, о налете на колпинский склад и о перестрелке у обменного пункта на проспекте Металлистов. Недолго думая, Сержант решил воспользоваться полученной информацией как прикрытием. Он не сомневался в том, что Шрам воспримет убийство Сударика и Шпили как новый наезд Придана.
Сегодня ему предстояла самая важная акция из всех им задуманных. Он собрался за город, чтобы понаблюдать за дачей Шрама. Подстерегать его на городской квартире Сержант не счел возможным – слишком велик был риск: после всех последних разборок с Приданом, а тем более после убийства Сударика и Шпили, смотрящий усилил охрану в городе. За глухим же забором дачи он, понятное дело, будет чувствовать себя куда надежнее.
Сержант уже установил, что Шрам до семи-восьми вечера сидит в своем офисе в гостинице «Прибалтийская», а на выходные почти всегда сваливает куда-нибудь за город – причем, как сообщил всезнайка Хитря, необязательно к себе на дачу. Хитря добавил, что и туда вот уже добрых полгода он не особенно наведывается, предпочитая отдыхать после праведных дел либо в Колпине, либо в Петергофе.
