Договорить он не успел. Ева не смогла выразить свои чувства словами, доступными широкому читателю. Поэтому она выразила их действием. Репортер получил коленом под дых, а когда согнулся, ребром ладони по шее.
– Вот, что я чувствую, – сказала Ева, когда тот, скрючившись, повалился на цветочную клумбу. – Так и передайте своим читателям.
Она подвела вконец перепуганного Симпера к его же машине и затолкала внутрь.
– А теперь я еду домой к детям, – сообщила она репортерам, – вместе с мистером Симпером. Мой адвокат уже ждет нас.
Больше ни слова не говоря, Ева села за руль. Через десять минут в сопровождении небольшого эскорта репортерских машин она затормозила у въезда на Фаррингтон-роуд, блокированного полицией. Там же Госдайк что-то тщетно доказывал сержанту полиции.
– Боюсь, миссис Уилт, ничего не выйдет. У полиции приказ не пускать никого.
– И это называется свободная страна! – фыркнула Ева и вытащила из машины мистера Симпера с бесцеремонностью, явно не уместной при таком заявлении. – Если кто попробует не пустить меня домой, мы обратимся в суд, к уполномоченному по административным вопросам и в парламент! Пойдемте, мистер Госдайк!
– Простите, мадам… – остановил ее сержант. – Мне приказано…
– А ваш номер я уже запомнила! – сказала Ева. – И вы предстанете перед судом за посягательство на мое право свободного доступа к детям.
И, толкая перед собой упирающегося мистера Симпера, Ева преодолела колючую проволоку. Госдайк неуверенно последовал за ней. Позади радостно загалдела толпа репортеров. На какое-то время сержант просто остолбенел. Когда он в конце концов пришел в себя и схватился за рацию, вся троица уже свернула на Веллингтон-роуд, где и была остановлена двумя вооруженными бойцами.
– Здесь нельзя находиться! – крикнул один. – Разве не слышали про осаду?!
– Слышали! Потому и пришли! Я миссис Уилт, это мистер Симпер из Лиги охраны прав, а это мистер Госдайк, он будет вести переговоры. Теперь, будьте добры, проводите нас…
– У меня никаких указаний на ваш счет, – сказал солдат. – Только приказ стрелять…
– Приказано – стреляй! – подтвердила Ева. – Посмотрим, что потом от вас всех останется!
Солдат колебался. Стрелять по мамам не входило в Устав Королевских вооруженных сил, да и мистер Госдайк выглядел слишком прилично для террориста.
– Ладно, пойдемте со мной, – решил он и повел Еву с двумя мужчинами в дом миссис Де Фракас.
При их появлении инспектор Флинт грязно выругался.
– В чем дело?! – взвизгнул он. – Я, кажется, приказывал вам держаться подальше отсюда!
Ева подтолкнула Госдайка к инспектору.
– Ну-ка, скажите ему пару слов! Адвокат откашлялся, робко озираясь по сторонам, и начал:
– Представляя интересы миссис Уилт, сообщаю вам, что она желает быть вместе со своей семьей. Насколько мне известно, не существует никаких законов, согласно которым можно воспрепятствовать проникновению миссис Уилт в свой дом.
Инспектор Флинт изумленно вылупился на него.
– Не существует чего? – просипел он.
– Законов, согласно которым…
– Да в жопу все законы!!! – заорал Флинт. – Думаете, этим оглоедам в доме не насрать на ваши законы?!
Адвокат не мог не согласиться с таким предположением.
– То-то и оно, – успокоился Флинт. – Подумайте сами; полон дом вооруженных террористов; да они головы посносят ее чертовым дочкам. Вот так! Можете ей вдолбить это в голову?
– Не могу… – упавшим голосом сказал адвокат.
Инспектор Флинт плюхнулся на стул и с укором посмотрел на Еву.
– Миссис Уилт, – обратился он к ней, – растолкуйте мне одну вещь. Вы, случайно, не состоите в какой-нибудь религиозной секте самоубийц? Нет? Очень странно. В таком случае позвольте доходчиво объяснить вам – чтоб было понятно. В вашем доме находятся…
– Знаю! – перебила Ева. – Сто раз уже слышала! Наплевать!!! Я требую пустить меня в дом!
– Обязательно! Как вы собираетесь попасть туда? Подойти к двери и позвонить в звонок?
– Нет, в дом меня забросят!
– Забросят??? – В глазах Флинта угасла последняя надежда. – Я не ослышался, вы сказали «забросят»?
– Да, забросят! С вертолета, – объяснила Ева. – Так же, как вчера ночью забросили телефон Генри.
Инспектор схватился за голову. Он не знал, что ответить.
– И не вздумайте сказать, что это невозможно, – продолжала Ева. – Я по телевизору сколько раз видела. Меня спустят на веревке с вертолета и…
– О Боже! – Флинт закрыл глаза. – Неужели вы серьезно?
– Вполне, – ответила Ева.
– Миссис Уилт, если, я повторяю, если вы все-таки попадете в дом таким манером, скажите на милость, как вы будете спасать детей?
– Можете не волноваться!
– Представьте себе, волнуюсь. Очень волнуюсь. Даже так скажу: волнуюсь за ваших детей больше, чем вы, и…
– Тогда почему сидите и ничего не делаете? И не оправдывайтесь! Вы бездействуете! Вам просто нравится сидеть здесь с этими дурацкими магнитофонами и слушать, как там мучают девочек!
– Нравится?! Мне нравится! – взорвался инспектор.
– Да! Нравится! – тоже взорвалась Ева. – Потому что чувствуете себя здесь самым главным! А еще вы развратник! Слушали, развесив уши, как Генри в постели с той бабенкой… Слушали, слушали, я знаю!
Инспектор Флинт просто онемел. Он не находил слов. Он с трудом сдерживал поток грубых ругательств. Так могут и за оскорбление личности привлечь. Ведь чертова баба приперла сюда адвоката и еще какого-то недоноска – поборника гражданских свобод. Флинт встал со стула и направился в комнату с генеральскими игрушками, громко хлопнув дверью. Профессор Маерлис, доктор Фелден и майор сидели перед телевизором и наблюдали за Уилтом. Тот со скуки рассматривал головку своего члена, выискивая первые признаки гангрены. Флинт выключил телевизор, чтобы не видеть ненавистной рожи.
– Хотите верьте, хотите нет, – начал он. – Эта зараза требует забросить ее в окно мансарды с вертолета. Хочет, видите ли, воссоединиться со своей полоумной семейкой.
– Надеюсь, вы не допустите этого? – сказал доктор Фелден. – Не вздумайте рисковать. Вспомните, что она вчера пообещала сделать со своим муженьком.
– Не искушайте меня. Я с удовольствием посмотрю здесь, как она разрывает этого недоноска на кусочки. – Он замолчал, представляя себе чудесную картину.
– Черт побери, решительная малышка, – сказал майор. – Я, например, в гробу видал влетать в это окно на веревке. По крайней мере, без хорошей огневой поддержки. Однако в этом что-то есть!
– Что? – поинтересовался Флинт, недоумевая, как у майора повернулся язык назвать миссис Уилт малышкой.
