От расстройства зашла в магазин модной одежды, выбрала себе длинную юбку, броскую, с павлинами по подолу — не все же в обтягивающей все места белой ходить. А эта — дорогая юбка, немецкая, двести долларов. Там прямо в магазине сразу ее и надела.
«Мерседеса» у подъезда уже не было, зато на скамейке сидела Тата. Возле нее стояли два чемодана и мешок.
— А я как раз вас жду. Вы знаете, меня тетка… того, выгнала. На порог не пустила. Прямо в дверях все мои вещи передала и шварк дверью. Говорит, замуж выходит. Я, правда, не знаю, кому она нужна в таком возрасте, ну да ладно. Это все так неожиданно. Позвольте я у вас перекантуюсь пару дней, пока жилья не найду. Вам это в будущей жизни обязательно зачтется. К тому же, я слышала, ваш муж все равно уехал, а детей у вас нет… Вы не возьмете ли мой мешок, а то там лифт сломался?
Марина Павловна недовольно поджала губы, но мешок взяла.
— Да, но только до приезда Бориса Михайловича, — строго предупредила она.
А то еще поселится — не выгонишь. И потом — если предстояли эти тяжелые боевые действия с Жанной, так эта Тата — темная лошадка, еще неизвестно, как себя поведет, чью сторону займет. Где гарантии, что именно ее, Марины Павловны? С другой стороны, если будет в квартире Тата, то Людочка к ним уже не сунется. А это плюс.
Вдруг, проходя мимо Людочкиной двери, они услышали в квартире какой-то грохот и через несколько секунд — нечеловеческий вопль. Марина Павловна позвонила в дверь. Она тут же распахнулась, и на пороге возникла дрожащая от ужаса Людочка.
— Ой, Марина Павловна, вы не поверите — он ночью мои духи французские выпил, которые сам же мне на день рождения подарил. А потом в ванной заперся и там чего-то нахлебался — у меня в шкапике и дихлофос, и зубной элексир, и средство для прочистки труб. В общем, явно он какой-то отравы хватил и теперь все громит — зеркало, ванну, кажется, расколол. Громит, а потом сам кричит так нечеловечески тоскливо:
— Помогите!
— Помогите! — раздалось из ванной. Потом воцарилась пауза. Потом опять это душераздирающее:
— Помогите!
— Так это Костик у вас там в плену? — недобро ухмыльнулась Тата. — Вы за него, что ли, замуж собрались? Заперли его там, а меня не пустили? На измор берете?
— Да, дурно вы с ним обошлись, — вдруг поддакнула ей Марина Павловна, пощипывая свои окаянные усики. — Нельзя никого ни силком, ни подкупом, ни хитростью за себя тянуть, — назидательно добавила она. — Теперь расхлебывайте. Вызывайте психушку. Горячка это наверняка белая. Делириум.
Вдруг дверь ванной распахнулась, открывая страшную картину разгрома, на фоне которого стоял безумный Костик в белых трусах и вращал прекрасными глазами.
— Вяжите его, — скомандовала Марина Павловна.
Они кинулись на него, скрутили, повалили на пол, связали шелковыми индийскими шарфами и белым толстым шнурком. Он пробовал отбиваться ногами и один раз съездил-таки Марине Павловне по ее непоправимому лицу, но Тата уселась ему на ноги, и он затих.
Марина Павловна дождалась вместе с ними врачей и пошла было домой. Но тут Тата посмотрела победоносно на Людочку да так прямо и ляпнула врачам:
— Я его невеста. Я с вами поеду. Только вещи на другой этаж перетащу.
А Людочка только ей поддакнула и принялась дом убирать.
Марина же Павловна привычно глотнула коньячку, потому что, и это подтверждается, он есть самое верное средство от стрессов.
— Вот, уехал, — сказала она глухо и жалобно. — В деревне там, на лоне, свежем воздухе. А меня оставил наедине с таким злом. Это зло уже — девяносто восемь процентов целого мира заняло, мне эксперт говорил. С сумасшедшим послал бороться. А где, спрашивается, его мужское плечо?
В раздражении набрала номер: он опять был «вне зоны действия сети».
А интересно — откуда она взяла, что Буся заказывал путевки именно для себя и для нее? Где эти путевки? Он сказал что-то неопределенное — вроде как чуть ли не накануне вылета должны позвонить, и вот тогда надо будет поехать и получить эти путевки на руки. Странно как-то — заказывал две недели назад, а получать чуть ли не по дороге в аэропорт.
А может он — да, действительно их заказал, но где гарантии, что для Марины Павловны? Слишком большая вероятность, что он заказал их для себя с Жанной… Страшная эта догадка потрясла бедную женщину.
Она опять набрала номер, и опять ей ответил противный издевательский голос: «Вне зоны действия сети».
— Я тут как забытый Фирс! — закричала она что есть мочи и зарыдала.
«Фирс, фирс» зашуршало вокруг. В растерянности она оглянулась. Но в доме никого не было. Наверное, это сквозняк задел страницы валявшейся на полу газеты. Она подняла ее и перелистнула. Там шли объявления. У Марины Павловны разбежались глаза.
«Бабушка Любава. Ясновидица, целительница. Предскажет судьбу по древнерусской рукописной книге, старинным картам, линиям руки, снимет порчу, вернет мужа, соединит судьбы.
Настоящая древнерусская магия. Без обмана.
Гарантирую отвращение, ненависть мужа к любовнице в день обращения. Сильнейшая любовная магия. Настоящая колдунья Марика.
Старый колдун приворожит навеки.
Имею 40 ступеней посвящения. Гарантия. Гос. регистрация. Чеки.
Внимание! Решение ваших любовных проблем без поиска СЛОЖНЫХ ИКОН!
Вуду-приворот. Половая завязка.
Сербский пожизенный приворот.
Сильнейшая рассора между любовниками. В день обращения — навсегда.
Потомственная чародейка. Честная работа. Безгрешный приворот».
«Может, действительно поможет? — подумала Марина Павловна. — Не все же они мошенницы с мошенниками? Вот тут и с государственной регистрацией есть, и с лицензиями, и с чеками… Кого вот только выбрать? Жаль, фотографий их нет».
Решила выбирать по принципу территориальной близости к ее квартире. Ну вот — телефон начинается с 299 — это где-то здесь. И это именно то объявление, где написано про чеки. Марина Павловна набрала номер.
— Мне срочно, — сказала она.
— Через два часа вас устроит? Записывайте адрес.
Теперь-то она всем им задаст!
Чародейка вела прием в соседнем переулке. Это была огромная квартира — по всей видимости, составленная из двух или из трех, без вывески, но с видеокамерой над дверью, с крошечной прихожей. Опрятно одетая женщина, впустившая Марину Павловну и, по-видимому, говорившая с ней по телефону, ввела ее в одну из трех дверей, за которой оказалась очень прихотливо обставленная большая комната с несколькими диванами, креслами и журнальными столиками.
— Сейчас магистр вас примет.
— Магистр? — удивилась Марина Павловна. — А я думала — это женщина, чародейка…
— Ну что вы, — улыбнулась женщина, — какие могут быть чародейки. Я говорила вам, сколько стоит прием? Может быть, мы бы с вами произвели расчеты…
