– Вот похожих козлов мы на той горе находили, только маленьких, – послышался тихий голос Дибира в углу. – Несколько штук металлоискателем нашли и хорошо продали. Пять тысяч, что ли, лет им было.
– Так зачем продавали? – наседал неуемный Керим. – В музей почему не отнесли?
– В музее тоже можно было продать, директору. Но он меньше давал, а мы прямого покупателя нашли. В музей за копейки сдашь, а потом они там сами кому надо за большие деньги продадут, – объяснял Дибир. – Вот жены моей брат нашел ружье старое с медными пулями, отнес в хранилище бесплатно, а потом музейный директор на это ружье себе машину купил. Так что ты, брат, сабур{Терпение (араб.).} делай, а то нервы тратишь…
Юсуп взял вторую бутылку кагора и разлил вино по бокалам.
– Я к Магомедову подойду, конечно. Но не обещаю…
– Почему не обещаешь?
– Связи у меня не те уже, Абдул-Малик, – ответил Юсуп, пододвигая ему бокал. – Ты к другому лучше обратись. А вообще, по закону надо действовать. Ранили твоих родственников, значит, виновных судить надо.
– Не-е-ет, – закачал головой Абдул-Малик, отодвигая от себя бокал, – я за тебя пить не буду, пока слово не дашь. Я же тоже могу по закону действовать. Вот твой племянник где на той неделе был?
– Какой?
– Да вот он сидит, – кивнул Абдул-Малик на Магу, повышая голос. – Его из Кяхулая парень обидел, а он в ответ друзей на семи легковушках и трех мотоциклах из Альбурикента привел. Стали того парня избивать. Бах, бух, к тому тоже из Кяхулая целая толпа прибежала. Стрельба, туда-сюда. Одному нашему лейтенанту, который разнимал, пуля в колено попала.
– Это не Мага же сделал, у него оружия нет.
– А ты откуда знаешь, Юсуп? Он драку начал, а потом сбежал.
Мага услышал разговор и застыл в нерешительности.
– Что за хабары про тебя, Мага? – спросил Юсуп.
– Да не трогал я никого. Нет-нет, с пацанами рихтуемся, но двадцать человек на одного не ходим! Я же не очкошник!
– Я с твоим отцом поговорю, Мага, – сказал Юсуп угрожающе.
– Там уже все в порядке, маслиат{Примирение (араб.).} сделали, но все равно неприятно, – проговорил Абдул-Малик, вставая со стула.
– Сядь, давай выпьем еще, – остановил его Юсуп.
– Не могу, у нас с Нуриком вечер тяжелый впереди, – отозвался Абдул-Малик.
Нурик разгладил усы и молча поднялся вслед за дядей. Распрощались, пожимая друг другу руки. Появилась Зумруд с заварным чайником, но Абдул-Малик с Нуриком уже выходили во двор. Юсуп вышел с ними.
– Ну че, была драка? – спросил Анвар у Маги.
– Балабол пузатый, вот он кто, – раздраженно откликнулся Мага. – Это вообще не я начал, меня Запир позвал, когда там уже бакланились.
Дибир и Керим все еще стояли у козла.
– Ну что вы все расстроенные? – спросила Гуля, вплывая в комнату в своей сверкающей кофте.
– Садитесь пить чай, – пригласила Зумруд.
Хлопнула дверь, и вернулся Юсуп.
– Хотел их за ворота проводить, они не пустили. Темно там как-то, надо лампочку вкрутить…
Как будто в ответ на его слова люстра вдруг погасла, мигнула несколько раз и вновь засияла.
– Контакт, наверное, – сказал Керим, блеснув очками.
Дибир глядел на окно, в котором отражалось его четырехугольное лицо, и что-то шептал себе под нос.
* * *
Зумруд цедила крепкий чай из раскаленного стеклянного стакана с сахаром вприкуску. Остальные – из позолоченных чашек. Дибиру вспомнилось, что похожие чашки он видел в Мекке, когда ездил в хадж впервые. Была толкотня у Хаджра Асвада. Дибиру очень хотелось подобраться поближе и поцеловать черный камень, но в страшной сутолоке ему сломали ребро. А когда собрался туда во второй раз, то сначала поехал за напутствием к старцу Саиду Чиркейскому, который учил его и других паломников, как нужно вести себя в Мекке. А потом все вместе читали дуа{Произвольная молитва в исламе (араб.).} и на прощание целовали старцу руку…
Анвар нашел пульт и включил телевизор. Показывали местное ток-шоу.
– Халид, двести изобретений – это много или мало для республики? – спрашивала у полного круглолицего гостя представительная ведущая в тафтовой юбке.
– Пока ни одно из этих изобретений в Дагестане не действует, значит, мало пока. Но, я думаю, все впереди, – отвечал круглолицый гость, то и дело сглатывая слюну и тяжело дыша. – Вот я изобрел почтофон, аппарат, через который можно отправить письмо в любой конец мира. Отправляешь письмо, и через минуту аппарат выдает его адресату в запечатанном виде, в конверте, с адресом. Себестоимость – три-четыре рубля всего, представляете? У нас же в обычном почтовом отделении конверт один пятнадцать рублей стоит, а тут! Патенты российские, все это у нас есть.
– Замечательно. Ну, а что вы скажете, Халид, о своей теории гравитации? – улыбаясь, спросила ведущая.
Публика в студии скучала. Какой-то человек в дорогом пиджаке и с широко расставленными ногами тыкал в мобильник стилусом. Женщина средних лет внимательно разглядывала собственные туфли с большими приклеенными бантами. Гость снова сглотнул слюну и заговорил:
– Вот Ньютон считал, что сила тяжести зависит от массы, что космос заполнен эфиром. Эйнштейн говорил, что кривизна пространства характеризует гравитацию. Я не согласен с этими утверждениями. Я не считаю, что в космосе – пустота. Так называемую силу тяжести порождает борьба двух материй, я не буду подробно об этом сейчас говорить. И вот что интересно: мой сын находит подтверждение моей теории в Коране. Я сомневался в божественной природе Корана, но, увидев эту суру, был просто ошарашен. Радости не было предела! И вот в священный месяц Рамазан мы с сыном начали работать над этой гипотезой, разбирали аяты. И мы доказали, что в космическом пространстве не пустота, а первородное поле, которое давит на тело, возмущается и хочет вернуться в спокойное состояние. Поэтому притяжение, поэтому инерция, поэтому нет торможения в этом мире! Вышла книга, но никто нас не опроверг. Никто! Потом мы нашли в Коране все основы мироздания – протоны, нейтроны, строение электрона....
– Вы опровергли Эйнштейна, но почему ваше открытие остается на задворках науки? – спросила ведущая.
– Мне говорят, мол, это всего лишь гипотеза, доказательств нет, а я им отвечаю, что доказательство уже есть в Коране. Я не их кадровый ученый, бывает же, мне рекламу делать не хотят. Мне Всевышний сначала дал за год сто изобретений сделать, а потом дал вдохновение для книги, чтобы никто не говорил, что я выскочка!
– Спасибо, Халид Гамидович, мы надеемся, что ваше открытие научного потенциала Корана, как вы назвали свою книгу, будет признано мировым сообществом. Ну а мы прощаемся с вами, дорогие телезрители.
В студии зааплодировали, пошла саксофонная музыка и титры. Дибир одобрительно хмыкнул: «Какой красавчик!»
