До Горо он добрался к полудню. Это было одно из тех диких, отрезанных от внешнего мира местечек, где время, кажется, давно остановилось. Неприветливый, тоскливый пейзаж: деревеньки, стиснутые со всех сторон мрачными горами, ни зеленого лесочка летом, ни снега среди зимы. В сезон сюда наезжают две-три отчаявшиеся семьи — вот и все туристы.
Деревенская площадь была безлюдна. Странно, подумал Джованни, чтобы после такого бедствия все разбежались по домам и не высовывали носа за дверь. Или, может, обвал произошел несколько в стороне и все теперь там? Тусклые лучи солнца осветили неказистую гостиницу. Джованни вышел из машины, толкнул стеклянную дверь и услышал громкие, веселые голоса застолья.
Хозяин гостиницы сидел за столом среди своего многочисленного семейства. Постояльцев в это время года, судя по всему, не было. Джованни представился и спросил, не знают ли они чего об обвале.
— Какой такой обвал? — воскликнул толстый, простоватый и вполне добродушный хозяин. — Никаких обвалов у нас нет… Вы, наверно, проголодались! Садитесь с нами, сделайте милость. В зале ведь не топлено.
Пока они беседовали, два подростка, нимало не смущаясь присутствием постороннего, продолжали смешить своими выходками все семейство. Хозяин уговаривал Джованни сесть за стол. По его словам, в зимнее время позавтракать здесь не так-то просто. Конечно, не мешало бы перекусить, соглашался Джованни, но хорошо бы сначала посмотреть на обвал. Странно, что тут никто о нем ничего не слышал, ведь главный редактор четко указал ему, где это…
Они продолжали спорить, и мальчишки в конце концов начали прислушиваться.
— Это вы про обвал-то? — спросил один из них. — Был тут обвал. Туда, дальше, в Сант-Эльмо, — затараторил он, довольный, что в чем-то переплюнул отца. — Это в Сант-Эльмо был обвал, мне Верзила говорил!
— Откуда Верзиле-то знать? — одернул его хозяин гостиницы. — Уж лучше помалкивай. Был и впрямь один обвал, когда я пацаном еще бегал, но это дальше вниз, в стороне от Горо. Вы, должно, видели его, сударь, там, где дорога этак изворачивается, километрах в десяти отсюда…
— Да я ж тебе говорю, па, что в Сант-Эльмо тоже был обвал! — не унимался сынишка.
Они бы еще долго пререкались, но Джованни остановил их:
— Все ясно, поеду в Сант-Эльмо, погляжу.
Хозяин с сыновьями проводили его до площади. Их сильно заинтересовала машина, новейшая модель — такую здесь еще не видывали.
До Сант-Эльмо было недалеко, всего четыре километра, но они показались Джованни бесконечными. Дорога поднималась в гору крутым серпантином, и повороты были порой до того узкими и крутыми, что приходилось давать задний ход. Долины попадались все сплошь сумрачные, невеселые. Лишь издалека доносился колокольный звон, и это немного веселило душу.
Сант-Эльмо оказался маленькой деревушкой, совсем безлюдной и убогой. Времени было без четверти час, но могло почудиться, что дело к вечеру. То ли горы слишком тесно подступили к домикам, то ли место было такое, но на всем лежала печать запустения.
Джованни охватило беспокойство. Так где же обвал? Разве главный редактор отправил бы его так спешно на место происшествия, если бы у него была хоть тень сомнения? Может быть, просто название перепутал? Что же делать, время не ждет, он ведь так не успеет подготовить материал.
Джованни притормозил и стал расспрашивать местного паренька. Тот сразу понял, что от него требуется.
— А-а, это вы про оползень! Да там он! — Мальчишка махнул рукой куда-то вверх. — Минут двадцать будет.
Потом добавил:
— Только на машине туда не проехать. Пешком надо. Там тропка.
Он согласился сопровождать Джованни.
Выйдя из деревни, они пошли по скользкой тропинке, взбиравшейся на горный хребет. Джованни еле поспевал за своим проводником и не мог даже перевести дух, чтобы задать несколько вопросов. Да какая теперь разница? Через несколько минут он сам увидит этот обвал или оползень и первым даст сенсационный материал. (Странно, однако, что никто сюда не спешит; выходит дело, жертв никаких нет, о помощи никто не просил, а завалило какие-то заброшенные лачуги…)
— Во, пришли, — вытянув указательный палец, сказал парнишка, когда они добрались до следующего отрога.
Перед ними на другом краю узкой горной долины и в самом деле громоздился мощный оползень красноватого оттенка. От вершины разлома до громадных глыб на дне долины было метров триста. Но казалось невероятным, чтобы там могла находиться деревня или хотя бы горстка домов. Еще более странным казалось то, что кое-где на скалах уже пустили корни ползучие растения.
— А мост видите? — спросил проводник, указывая на развалины в самом центре нагромождения камней.
— Там что же, никого нет? — удивился Джованни, который, сколько ни вертел головой, так никого и не увидел.
Его окружали только голые скалы, сочащиеся глинистыми ручьями, убогие, кое-как возделанные огороды, обнесенные каменными стенами, рыжие, ржавые глыбы да затянутое облаками небо.
Мальчик смотрел на него, не понимая.
— Когда же все это случилось? — спросил Джованни. — Сколько дней прошло?
— Да кто его знает? Кто говорит, лет триста прошло, кто говорит — четыреста. Но до сих пор нет-нет да и сползет еще глыба-другая.
— Придурок! — заорал Джованни. — Ты что, раньше не мог сказать?
Этот трехсотлетний оползень Сант-Эльмо был, поди, отмечен во всех путеводителях по краю! А уцелевшая кирпичная кладка — наверняка остатки моста древних римлян, не иначе! До чего же глупо вышло. Меж тем наступал вечер. Где же он, этот чертов оползень?
Джованни бросился обратно, а парнишка бежал за ним по пятам и плакал от предчувствия, что не получит своей монетки. Он никак не мог понять, что произошло и почему этот господин вдруг рассердился.
— Господин ищет оползень! — говорил он каждому встречному. — Я не знал, чего он хочет. Я думал, он хочет посмотреть на старый мост. А он другой оползень ищет. Где еще-то у нас оползень?
— Постой-ка, — сказала ему одна старушка, возившаяся у порога дома. — Сейчас я моего кликну, авось он чего знает.
Вскоре послышался грохот деревянных башмаков, и на порог вышел человек лет пятидесяти, высохший и мрачный.
— А-а, посмотреть пришли! — закричал он, едва завидев Джованни. — Мало того, что столько трудов псу под хвост, так еще господа посмотреть приходят! Ну что ж, смотрите, смотрите на здоровье.
Обращался старик к журналисту, но было ясно, что кричит он для своих, может быть, даже для себя самого.
Он схватил Джованни за локоть и потащил на тропинку, которая, подобно предыдущей, извивалась среди высоких острых скал. Джованни поднял руку, чтобы поплотнее запахнуть пальто (что-то стало холодновато), и, опустив глаза, случайно взглянул на часы. Было уже четверть пятого, скоро станет совсем темно, а он так и не нашел пресловутый оползень, даже не знал, где его искать. Хоть бы этот паршивый старик привел его куда надо.
