– А контроль лечения?
– Так полечитесь сначала, а потом уже приходите на контроль. Что вы сегодня приперлись? Или это такой немой укор в мой адрес – зря, мол, госпитализировала?
– Нет, почему же...
– Тогда ступайте в аптеку за лекарствами. Всего хорошего...
– До свидания.
– Я тебе, Лен, так скажу – при деле должны быть все, и мужики, и бабы. Если баба не работает, она должна заниматься домом. А у этой что – работы нет, детей нет, а вот домработница, я уверена, есть. Вот она, бедняжка, и не знает, чем себя занять. Так, кто у нас там следующий?
– Здравствуйте.
– Здравствуйте. Много там за вами народу?
– Четверо.
– Как в мавзолей, честное слово. Давайте карту. Как самочувствие?
– Нормальное, тошнить перестало.
– Лен, обмерь, завесь и дай направления на кровь и мочу. Про покой помните?
– Помню.
– Рожать где собираетесь?
– Не решили пока.
– Пора бы определяться, а то попадете в наш районный гадюшник...
– Не хотелось бы.
– Вот и я о том же. И учтите, что не обязательно платить официально бешеные тысячи за то, что неофициально можно получить гораздо дешевле. Вы подумайте, посоветуйтесь с мужем, прикиньте ваши возможности, а в следующий раз можно будет подобрать вам достойный вариант.
– Спасибо, Полина Викторовна. А можно я вместе с мужем приду?
– Можно. Всего хорошего.
– До свидания.
В конечном счете выйдет то на то, если не больше, но поначалу всем кажется, что выгоднее договориться неофициально. Озвучивается же не вся сумма, а только «вступительный» взнос, включающий в себя и процент посреднику. А дальше, когда коготок уже прочно увяз, начинается дойка. Неонатолгу дай, анестезиолога поблагодари, сестрам ежедневно отстегни, врачу в послеродовом дай... Как говорила покойная бабушка, царствие ей небесное: «Всем давать – устанешь штаны скидавать». А еще говорится: «Скупой платит дважды». Ладно, наше дело не рожать, а немножечко заработать...
– Можно?
– Если вы опять по поводу вашей эрозии – то нельзя!
– Почему?
– Потому что с таким недоверием, как у вас, лучше прижигать ее в другом месте. В каком-нибудь платном центре, где вам не только эрозию прижгут, но и танец живота перед вами танцевать будут.
– А если я не хочу в платном центре? Если я хочу у вас?
– Тогда меняйте свое отношение! И для начала поговорите с заведующей.
– А с вами, значит, нельзя?
– Значит так. И не мешало бы еще у онколога проконсультироваться. Вы так запустили процесс, что он мог и того...
– Что, вы действительно так считаете?
– Дорогая моя, я же русским языком вам сказала – поговорите с заведующей. Ну и для онколога время найдите, чтобы потом не было поздно.
– А заведующая сейчас принимает?
– Принимает.
– Я все понимаю, Лен, – каждый заботится о своем здоровье в меру своих умственных способностей. Но эта язва меня просто достала. А почему так, а почему эдак, а каков прогноз, а что именно я планирую делать. а какова вероятность... Так во все вникает, что можно подумать – силиконовые сиськи пришла делать, а не эрозию прижигать. Нет, раньше без Интернета было куда лучше. Каждый знал то, что ему полагалось. Весь этот поток информации пагубно влияет на неокрепшие умы, а у нас ведь почти все умы неокрепшие. Начитаются всякой белиберды – и давай нас учить. Смешно!
– Девочки, посмотрите пожалуйста, нет ли у вас анализов Марченко. А то мы к Байрамкулиевой пришли...
– Нет у нас чужих анализов.
– Но вы же даже не смотрели.
– Я их только что перебирала, и никакой Харченко там не было!
– Марченко...
– И Марченко тоже. Вот, еще одна сопровождающая. «Мы пришли», ура, ура, ура! Можно подумать, что без тебя твоя дочка или невестка дорогу в поликлинику бы не нашла! Ой, мать... Да проходите же, не топчитесь на пороге! Что у вас?
– В санаторий я собралась...
– Санаторно-курортные карты оформляются по записи!
– Но мне уезжать скоро...
– Санаторно-курортные карты оформляются по записи!
– Я уже всех прошла...
– Санаторно! Курортные! Карты! Оформляются! По! Записи!
– Почему вы кричите?
– Потому что вы плохо слышите!
– Я хорошо слышу!
– Тогда в чем дело?
– Мне же всего два слова написать...
– Это вам так кажется! Два слова! Прежде чем я напишу эти самые «два слова», мне придется изучить данные вашего обследования, собрать ананмнез, осмотреть вас. На все нужно время.
– А если вот так?
– Уберите ваши деньги и идите вон! Взятку она мне придумала дать! Как не стыдно! Нельзя всех мерить на свой гнилой аршин!
– Извините...
– Думать надо сначала, потом делать! Тогда и извиняться не придется! Идите, записывайтесь и приходите по записи. И всем расскажите, что доктор Шилова подачек не берет!.. Ну, Лен, это не наглость, это супернаглость! Предложить мне пятьдесят рублей! Ладно бы еще... ну – двести, но пятьдесят! На, доктор, купи себе два батона! И еще с таким видом, будто она нас озолотила. Хрен тебе, а не санаторно-курортная карта!
– Она сейчас к Байрамкулиевой пойдет. Та всех жалеет...
– Потому что работает без году неделя, вот и жалеет! Я, знаешь, когда пришла сюда, тоже всех жалела. А потом – как отрезало. Атрофировалась моя жалелка. Я теперь только себя жалею и больше никого... Шилова слушает!.. Тамара Ивановна, вы что, с ума сошли? Или перегрелись у себя в регистратуре?! Чего это ради я должна спускаться и искать чью-то карту?.. Ах, это был риторический вопрос? Ясно... Ну, я вам скажу без риторики – идите в жопу со своей Комаровой!.. В жо-пу! У вас еще и слух плохой? Ой, Леночка, там опять бабка Комарова приперлась. За что мне такое наказание? Или скандалов сегодня мало было?
– Ни мало, ни много – как обычно.
– Я те дам «как обычно»! Как обычно у меня тишь, гладь и полное спокойствие. Ну, а когда идиотки набегут – шум да гам, как же иначе? Нет, ну как же меня достала эта Комарова! Я ей уже сто... нет – тысячу раз объясняла, что опущение влагалища амбулаторно не лечится! Так нет же – ходит и ходит! И каждый раз прямо от меня на четвертый этаж бежит! Главный уже от нее прятаться начал, а мне куда спрятаться? То-то же! Запри-ка дверь, надо подготовиться к приему любимой больной... Будешь?
– Самую капельку.
– На два пальца, значит... За счастливое окончание сегодняшнего приема!
