— Пиздец вам, суки, поняли? — повторял лейтенант, шепелявя и отхаркиваясь.
Второй, Гоша, так и сидел у стены, но раздышался немного. Смотрел безумными глазами по сторонам.
— Ты чё творишь, черт?! — крикнул Олегу, вернувшемуся с улицы, и даже ногой его попытался пнуть. Олег, не реагируя, нагнулся, замотал ему рот припасенной клейкой лентой.
Офицеру тоже перевязали его кровавое и, по всей видимости, поломанное лицо. Он дышал через нос, обильно выдувая красные сопли.
— Не задохнется? — спросил Саша.
Олег махнул рукой — задохнется, и хер с ним.
— Давай их в спальню обоих, — сказал. — Там дневальному вторую руку надо пристегнуть. Я за это время наручники уже открыл бы. Любой булавкой.
Но дневальный сидел на кровати, наклонив голову и гладя лоб ладонью свободной руки. Башку ему Олег пробил-таки.
— Вень, посторожи их, — велел Олег, сунув ему пистолет.
Дверь в дежурку открылась просто — нужно было кнопку нажать, замаскированную, в уголке. Олег знал, где эта кнопка.
Телевизор показывал порнографию.
— Уроды, — криво ощерился Олег. — Дневального спать уложили и порнуху смотрят. Так всю страну можно проебать. Вызывай наших пацанов. Скажи, пусть в переднюю дверь не ломятся — обходят сзади.
Пока Саша звонил прямо с телефона на пульте, под стеклом на столе Олег нашел клочок бумаги, где было написано название какого-то города и трехзначная цифра.
— Сейчас позвоним во вневедомственную охрану и вскроем оружейку, — сказал Олег.
Сашка встретил у двери «союзников» — озираясь, они прошли в здание. Стояли в коридоре, кто-то — в удивлении, кто-то — в жестком напряжении, но никто пугливо не дергался и не суетился.
Олег набрал номер на телефоне и сообщил:
— Мадрид, 972, вскрываю на двадцать минут.
— Хорошо, — ответил ему невыспавшийся женский голос.
Взяв в ящичке длинный ключ, Олег набрал на кодовом замке двери в подсобное помещение, оказавшееся оружейкой, код. Вставил ключ, сделал три оборота. Дверь щелкнула. Олег с напряжением потянул ее на себя.
Вошли в оружейку — она вся была уставлена стальными ящиками. Олег быстро орудовал связкой ключей, отцепленной от пояса лейтенанта, вскрывая ящики. Каждый был полон различным оружием.
— Твою мать! — сказал Саша, видя ощетинившееся разнокалиберным, очаровательным железом нутро ящиков.
— Выносите всё, — распоряжался негромко Олег. — Здесь сто калашей, сто макаровых, шесть граников, три ПКМ, три эсвэдэшки, пятьдесят гранат… а вот и «кедры» еще — это типа узи, только русское… еще что-то вроде было.
Олег извлек один калаш, погладил его ласково.
Зашел один из «союзников», по кличке Бурый, ошарашенно огляделся.
— Это чего тут такое? — спросил.
— Магазин новогодних подарков, — ответил Олег. — Ну, давайте, мужики, чего стоять, у нас девятнадцать минут. В коридоре пока складывайте, — и вложил автомат в руки вопрошавшему.
Через семнадцать минут коридор был завален оружием, гранатами, цинками с патронами. Веня восхищенно смотрел на все это, высунув рожу из дверей спальной комнаты.
— Вень, держи ключи от раздевалок, — Олег бросил ему связку из трех ключей. — Там форма, на ремнях висят наручники. Пристегни моим браткам и ноги тоже, а то ускачут.
Олег закрыл пустую оружейку и снова созвонился с охраной, бодро отрапортовав о том, что все в порядке: «Мадрид, 972, ставлю на охрану».
Сашкины «союзники» остановились на минуту в коридоре, тоже взирая на оружие. Кто-то закурил, пытаясь поставить мозги на место.
— Парни! — сказал Саша, глядя в честные лица своих друзей. — Парни. Сегодня в России будет революция. Сегодня утром наши братья по всей стране, в каждом городе устроят праведный беспредел. И мы сделаем это здесь. Всё, за дело.
— И Москва в деле? — спросил Дальнобойщик.
— И Москва, — сказал Саша.
— Выбирай форму по росту, — весело заорал Олег, выбрасывая из раздевалок комплекты зимнего, шуршащего, терпко пахнущего камуфляжа, разгрузки, бронежилеты.
— Броники — по желанию, — орал Олег, сбросив с себя все до трусов и ловко одеваясь, — мне лично он не нужен. Я не собираюсь жить вечно. Давайте, давайте, мужики, время жмет. Веня, пристегнул братков моих? Ну, молодца…
Олег оделся самый первый — разом превратился в камуфлированного зверя, щерился довольно, приговаривая свое привычное: «Зол злодей, а я трех злодеев злей… Черт, как же давно я этого ждал!» Передернул затвор автомата, набросил калаш на плечо, вставил в кобуру макарова, в разгрузку ловко приладил «кедр», гранат насовал, попрыгал на месте. Всё, готов.
Неслужившие пацаны с непривычки не могли справиться с формой, разглядывали разгрузки, поднимая их перед собой, удивленные, как дикари.
На полу валялась гражданская одежда «союзников»: жалкие рубашки, нелепые штаны, сбитые ботинки, куртки с дырявыми подкладками.
— Что, бесы? Сбросили свои поганые шкурки! А разгрузок ни разу не видели! — вдохновенно суетился Олег. — Эх, сычи, вам только лифчики расстегивать… Давай помогу!
— Олег! — позвал быстро разобравшийся с формой Саша. — Там по рации какую-то «базу» вызывают.
— А это наш ночной патруль, — сказал Олег. — И хули им надо так рано?
У спецназа работал один ночной патруль, четыре человека на «козелке», — Олег собирался вызвать их и разоружить, но позже… Так они договаривались с Сашкой, так хотели сделать…
Олег прошел в дежурку, взял рацию, дождался, пожевывая обкусанные свои губы, пока еще раз запросили «базу».
— База на приеме, — ответил глухо.
— Вы чего молчите?
Олег покрутил рацию перед лицом, раздумывая, и спросил спокойно:
— Чего хотим?
— Дверь открывай, у нас печка сломалась. Замерзли. Кто это говорит вообще? Гош?
Олег бросил рацию на стол, вылетел в коридор, окинул все быстрым взглядом — развал оружия и формы на полу, четверых «союзников» еще полуголых, белотелых и худых, в штанах с расстегнутыми ремнями, в расхлябанных берцах… развернулся и щелкнул своей тяжелой ладошкой по выключателю. Во всем коридоре погас свет.
— Трое с этой стороны выхода, трое с другой, — скомандовал внятно. — Как они заходят, кладем всех на пол. Орите на них громче. И не стрелять. Саш, Вень, прикладами можете поработать, пожестче.
Поспешил открывать — к двери, по темному узкому коридорчику. Пройдя этот коридорчик, патруль должен был попасть под приклады «союзников».
Сашка стоял слева от выхода, видел силуэт Вени, притаившегося напротив. Выглянул вслед Олегу, и хоть почти ничего не было видно, догадался, что тот смотрит в глазок.
