— Слушайте, мне у вас тут очень нравится, — нахально заявил Виталик, представ перед Даниилом Юрьевичем. — По-моему, у вас сегодня даже лучше, чем было вчера, когда мы уходили.
— Да, возможно, возможно, — кивнул шеф, прислушиваясь к своим ощущениям, вернее будет сказать, прислушиваясь к ощущениям своего дома. Дом, кажется, был счастлив, как бывает счастлив ребёнок, которому наконец-то подарили долгожданного щенка.
— Если вы заняты, то давайте я к бабкам пока сгоняю. Они меня вчера обещали угостить.
— Сгоняй, сгоняй, — улыбнулся Даниил Юрьевич, придумывая и отвергая сто сорок восьмой способ оставить этого Виталика здесь насовсем. — Только не называй их бабками. А то можешь недосчитаться зубов или даже жизненно важных органов.
— Интересно вы живёте! — с завистью произнёс парень — и умчался.
Когда Даниил Юрьевич дошёл уже в своих мыслях до того, чтобы похитить мальчишку и запереть в подвале по методу его родной бабушки, а Кастора попросить слепить какую-нибудь убедительную отговорку для прикрытия, к нему на приём попросился Артур. Уж он-то никогда не позволял себе врываться к начальству без предупреждения — а вдруг его не примут и выставят за дверь? Это же унижение, практически несовместимое с жизнью.
Артур коротко и по-деловому отчитался о своей вчерашней встрече с носителем, о том, что уже передал это дело Шурику, а потом сразу, без перехода, заявил, что Кастор нашёл для него другую команду — где-то в Норвегии. Дескать, именно его там и не хватает, и, судя по описаниям, это как раз то, что нужно. Он, безусловно, готов отработать столько, сколько потребуется, но душой он уже со своими новыми коллегами, даже переписываться с ними начал, благо, все они прекрасно знают английский. А ещё там фьорды.
— Самое главное, — сняв защиту, пояснил Артур, — они там ничем посторонним не занимаются, просто живут. И это важно, потому что я не могу распыляться, меня это очень утомляет.
— Вот надо же! — в дверях уже маячил Виталик. — А я, наоборот, просто обожаю распыляться! Чем больше разных дел, тем лучше у меня всё выходит. А бабушка почему-то говорит, что...
— А ваша бабушка не говорила, что вмешиваться в чужие разговоры — это верх невоспитанности? — холодно спросил Артур.
— Вы мне сейчас как бы урок изящных манер преподали, да? — поинтересовался Виталик.
— Кто это? — вполголоса спросил Артур у шефа.
— Похоже, это твой шанс улететь в Норвегию хоть сегодня вечером.
— Что?
— Виталик Петров, тебе у нас очень понравилось? — возвысил голос Даниил Юрьевич, не обращая внимания на растерянность Техника.
— До чрезвычайности! Но намёк понял, ухожу. Никого не хотел обидеть, если что.
— Куда это ты пойдёшь? А кто будет писать заявление о приёме на работу?
— Вы хотите взять его вместо меня? — наконец справился с гневом Артур. — Первого встречного? Или это всё было давно спланировано? Нет, я не изменю своего решения, разумеется. Мне просто стало интересно.
— Считай, что это счастливое стечение обстоятельств. Ну? Я долго ещё буду ждать, пока многоуважаемый господин Петров подберёт с пола челюсть, усядется за этот стол, возьмёт ручку, чистый лист бумаги и напишет заявление о приёме на работу с завтрашнего дня?
— Меня? — спросил Виталик. — Сюда? Честно?
Здание помолодело ещё лет на двадцать и с трудом сдержалось, чтобы не почесать парня за ухом — хватит с него на сегодня приключений, да и силы можно не рассчитать, и останется новый Техник без уха, а то и без головы.
До получения первой зарплаты на новом месте Виталик вынужден был жить на работе: родственники скептически отнеслись к тому, что младший отказался от серьёзного ремесла в пользу какой-то сомнительной ерунды, и порекомендовали не казать в доме носа до тех пор, пока он не одумается. Но после того как блудный сын и внук снял квартиру, а потом накормил всё семейство в ресторане, Петровы сменили гнев на милость. А бабушка даже заявила, что время от времени будет приезжать к внуку в гости, потому что так, как его, она никого не любила, и не зря: ведь вышел же из бездельника толк! Она и в самом деле время от времени исполняет свою угрозу. В такие дни Виталик по старой памяти предпочитает ночевать в своём кабинете.
Мёртвого Хозяина Дом довольно легко свыкся с тем, что его любимая зверюшка по ночам будет уходить в какое-то другое гнездо. Это было даже к лучшему: терпеть Виталика круглые сутки не может никто. Даже прочное, старинной постройки каменное здание.
— В Интернете все люди злые, а в жизни, оказывается, такие добрые! — пронзительно запищала смешная школьница в розовой диадеме, к которой были прикреплены плюшевые кошачьи ушки. — Я так боялась сюда приходить!
— Да я тоже не хотел идти, — пробасил в ответ пузатый бородач, — мне казалось, что ты полная дура, да и остальные — те ещё идиоты, а вышло, что нет. С вами даже интересно.
— Я же говорила! Это волшебное место, где забываются все размолвки! — радостно воскликнула тощая красноволосая девица, сидевшая во главе целой вереницы из шести столиков, составленных вместе.
«Фея-кофея» ещё открыться не успела, а о ней уже прознали интернетчики и в считаные дни превратили кофейню в место официальных сборищ. Джордж даже расписание выучил: в понедельник приходит клуб рукодельниц, во вторник — любители советской мультипликации, в среду — реконструкторы, в четверг — поклонники винтажной фотографии, в пятницу — и те, и другие, и пятые, и тридесятые, и ещё новые посетители, и влюблённые, и одинокие, и отмечающие праздник, и зашедшие погреться, и любители всего необычного, и туристы, и «городские просветлённые», тонко чувствующие настоящие чудеса, и жильцы из соседних домов, и... Джордж не понимал, как они все помещаются в его крохотной кофейне, но вот помещались же как-то и не жаловались на тесноту.
Сегодняшнюю компанию он видел впервые, но был уверен, что теперь они станут частыми гостями: бородач, девочка с кошачьими ушками, красноволосая предводительница, которая, кажется, уже была здесь однажды, только волосы у неё были зелёные.
— У тебя на лице такое неприятное самодовольное выражение, — одёрнул Джорджа Дмитрий Олегович, — как будто ты только что своими руками примирил двух врагов, на крови поклявшихся сжить друг друга со света.
— Извини, я отвлёкся. Забавно наблюдать каждый раз одно и то же: люди, которые не могут найти общий язык в Интернете, встречаются лично и не понимают: о чём спорили-то? Я бы вообще запретил Интернет как средство общения: материалы пересылать или там письма — пожалуйста, а переписываться в режиме он-лайн — только после того, как сдашь экзамен на вменяемость.
— Как на права, — подсказал Дмитрий Олегович, — или даже как на ношение оружия.
— Точно, как на оружие! — чуть громче, чем следовало бы, воскликнул Джордж.
Они с другом решили не изменять своим традициям и начали дегустацию настоек прямо на глазах у посетителей. Елена Васильевна, наблюдавшая за этим безобразием со стороны, в какой-то момент плюнула на приличия и прислала им из кладовой трёхлитровую бутыль: пейте, мол, черти окаянные, чтоб вам лопнуть.
