– Отвали, бабуля, – беззлобно ответил гвардеец Звана. – Кого надо, того и ждём. Не тебя – точно.
– Старшим хамить нельзя, тебя что, в школе не учили? – возникла рядом с первой вторая старушка, с виду ещё старше первой. – Наоборот, надо уступать место и слушаться. А то ножом пырну – будешь тогда знать.
– Она пырнёт! – страшным шепотом сказал третий чужак – невысокий чернявый парень, маячивший за спинами чокнутых бабулек.
– А ты что – её внук? – заржал кто-то.
– Нет, я её муж. Восемнадцатый, если учитывать официальных. На самом деле ведь никто не знает, скольких мужиков она сгубила, – грустно ответил Лёва (это конечно же был он). – Неужели не видели по телику передачу – «Чёрная вдова возвращается»? Так вот, это она. И она вернулась.
– А вторая – тоже чёрная вдова? – недоверчиво спросил боец из группировки Звана.
– А это тебе, милок, знать не нужно. Если жизнь дорога, – строго сказала Марина и продолжала: – Вас сюда звал кто-то или вы сами припёрлись?
Отважные народопокойцы тут же приободрились – перед ними был самый что ни на есть начальственный начальник, на вопросы которого отвечать было не зазорно.
– Короче, понятно, – важно кивнула Марина, делая вид, что после нестройных разъяснений этих охламонов ей и вправду стало всё понятно. – Нужно обезвредить врага. А для этого мы должны попасть туда, где он таится. У кого есть точные данные?
– Вроде там всех пускают, надо только сказать, что мы в офис на последнем этаже, – поднял руку один из бойцов.
– О том, как к тебе попала эта секретная информация, мы поговорим позже! – страшным шепотом сказала Галина. – Виновные будут наказаны. Жестоко. А пока – вперёд. Надо обследовать каждый этаж!
Когда в сторону лифтов промаршировала очередная колонна бородатых людей в чёрном, замыкаемая двумя дряхлыми старушками и вполне приличного вида молодым человеком, начальник охраны решил очень серьёзно поговорить с сыном господина Соколова и настоятельно порекомендовать, а если это не поможет – то и жестко потребовать прекратить эти безумные сходки. Хватит, наигрались.
– Кто-нибудь понял, что это за «Народный покой» такой? – спросил Лёва, когда мунги, аккуратно пропустив вперёд всех чужаков, остались втроём.
– Да по фигу, что это. Лишь бы у нас с этими ребятами были здесь разные цели. А они у нас явно разные, – рассудила Галина и решительно направилась к парадной лестнице. Остальные последовали за ней.
– Странное местечко. У кого здесь только нет офисов! – покачал головой Лёва, разглядывая табличку с названиями фирм, потом немного подумал и выставил защиту. – Да ещё и народники какие-то нелегальные, и шемоборы в ассортименте. И тут же во дворе пристроился тот ресторан, в котором я вчера бешеного носителя встретил, ну, помните, человек-воронка, с опасным желанием. Надо бы и нам сюда переехать. А что вы морщитесь, наоборот, будет очень удобно. Вы, такие, заходите к соседям, вежливо постукивая в дверь пистолетом: мол, извините, господа шемоборы, можно вас слегка поубивать?
– Да мы разве против? Только всё занято, небось, – проворчала Марина. – Да и Костя удавится, а денег на такое великолепие не выделит.
Но очень скоро выяснилось, что никакого особенного великолепия в этом здании не наблюдается и что многие помещения в нём пустуют. Прочёсывая этаж за этажом, мунги чувствовали себя исследователями заброшенной космической станции или водолазами, обшаривающими давно затонувший корабль.
Это здание превратили в бизнес-центр из обычного жилого дома в начале девяностых – и в нём сразу же с восторгом начали арендовать помещения разные сомнительные фирмы-однодневки. Столько тут их успело промелькнуть, что, наверное, у половины города были претензии к именно этому «фактическому адресу». Вторая половина тщательно скрывала, что когда-то здесь работала. При этом дурная слава Мутного дома на ресторан никак не распространялась. Всё-таки еда – это не финансовая пирамида, с ней сразу понятно: съедобная она, несъедобная, стоит в неё вкладывать деньги или нет, а ресторан существовал уже несколько лет, но в нём так до сих пор никого не отравили. Драки со стрельбой случались – это да, а вот продукты были только первой свежести.
Во время путешествия по пустым коридорам Галина с Мариной обстоятельно исследовали особо приглянувшиеся им бесхозные помещения, прикидывая, где можно было бы разместить офис Тринадцатой редакции. Лёва всё решительно и аргументированно отвергал, и это путешествие могло длиться до бесконечности, если бы в очередном заброшенном и почему-то раскрытом нараспашку кабинете они не обнаружили тех самых парней, которых встретили внизу, у входа. Несамостоятельные народопокойцы снова встали перед нелёгкой задачей: им надо было решить, что делать дальше, но телефоны командиров не отвечали, а мужик, которого они поймали, сотрудничать отказывался. Однако явно чувствовал свою вину и не сопротивлялся, когда его на всякий случай привязали к стулу. Появление сестёр Гусевых было встречено чуть ли не аплодисментами. Зато молодому подкаблучнику Лёве никто особенно рад не был. Впрочем, он сам виноват: назвался восемнадцатым мужем – терпи.
– О, бабки, вот и вы! – перебивая друг друга, закричали ребята. – Давайте, командуйте, чего дальше делать. Мы языка взяли!
«Язык», то есть Джордж, только-только пришедший в себя после предыдущего пленения, решил не прибегать к помощи лифта и спокойно спуститься по лестнице пешком, восстанавливая душевное равновесие и обдумывая, что же делать дальше и как оно в жизни-то бывает. Но поскольку в жизни бывает и не такое, то на очередной лестничной площадке его окружили уже не тролли, но гоблины, начали доставать дурацкими вопросами, обещали надавать по шее и набить морду (что после кровожадных посулов лидеров «Народного покоя» напоминало детский лепет и жалкую пародию). Наконец, парням надоело разговаривать с «этим отморозком», и они пинками загнали его в ближайшее пустое помещение, усадили на очередной стул и крепко привязали к нему грубой бечевкой, видимо оставшейся здесь с того времени, когда в этом офисе мучили кого-то его последние арендаторы.
– Не, парни, это не тот, кто нам нужен! – разочарованно протянула Галина, скептически оглядев Джорджа. Человек с таким тусклым, лишенным всякого интереса к жизни взглядом шемобором не мог быть по определению.
– Да? А кто нам нужен, вы же не сказали! – раздался из толпы растерянный голос.
– Баба нам нужна! – строго сказала Галина. – Иностранка. Перекрашена в рыжий цвет. Крупная такая, рослая, цвет лица – здоровый, кулачищи – пудовые, по-русски говорит без акцента. По-французски тоже говорит, только вы не поймёте всё равно.
«Анна-Лиза! – понял Джордж. – За что, почему? Только из-за того, что она – иностранка? Как хорошо, что она уехала по делам».
– А за что вы этого парня-то связали? – спросил Лёва. – Сопротивлялся он, что ли?
– Да вот как раз не сопротивлялся. Подозрительно это! Другой, бывало, так сопротивляется, так сопротивляется, что даже отпустишь его, а то вся морда в крови уже, а он продолжает сопротивляться. А этот как будто задумал чего!
