01.45 Ситуация в клинике Дандерюд выходит из-под контроля. На текущий момент в больнице находится 715 оживших. Среди персонала, находящегося в непосредственной близости с ожившими, вспыхивают постоянные конфликты, зафиксированы случаи драк с нанесением телесных повреждений.
01.50 Вооруженные силы по собственной инициативе созывают инженерные части с целью строительства временной зоны для содержания эксгумированных на территории кладбища Скугскиркогорден вплоть до момента транспортировки.
01.55 В результате проведения бесед с персоналом клиники Дандерюд выясняется, что причиной конфликтов является приобретенная персоналом способность читать чужие мысли.
02.30 Несколько человек из числа оживших, представляющих особый интерес с научной точки зрения, переводятся в отделение судебно-медицинской экспертизы при Каролинском институте в р-не Сольна. Среди них — Ева Зеттерберг, обладающая даром речи, и Рудольф Альбин, пребывавший в состоянии смерти дольше остальных оживших.
02.56 Томас Бергрен, профессор-невролог, проводит первое интервью с Евой Зеттерберг.
Собеседование № 1
Ниже приведена расшифровка записи моего первого разговора с пациенткой Евой Зеттерберг. Пациентка представляет особый интерес для науки, поскольку с момента нарушения жизненно важных функций организма до момента возвращения пациентки к жизни прошло крайне мало времени.
Наблюдается постоянное улучшение речевых способностей.
Интервью проводилось в отделении судебно-медицинской экспертизы в р-не Сольна, в четверг, 14 августа 2002 года в 02.58—03.07.
ТБ: Здравствуйте, я — Томас. Как вас зовут?
ЕЗ: Ева.
ТБ: Вы можете назвать свое полное имя?
ЕЗ: Нет.
ТБ: Вы можете сообщить мне свою фамилию?
ЕЗ: Нет.
<Пауза>
ТБ: Вы можете сообщить мне свое имя?
ЕЗ: Нет.
ТБ: Как вас зовут?
ЕЗ: Ева.
ТБ: Ваше имя — Ева.
ЕЗ: Мое имя — Ева.
ТБ: Вы можете сообщить мне свое имя?
ЕЗ: Ева.
<Пауза>
ТБ: Вы знаете, где вы находитесь?
ЕЗ: Нет.
ТБ: На что это похоже?
ЕЗ: Что «это»?
ТБ: То место, где находится Ева.
ЕЗ: Нет.
ТБ: Где сейчас Ева?
ЕЗ: Не здесь.
ТБ: Вы — Ева.
ЕЗ: Я — Ева.
ТБ: Где вы?
<Пауза>
ЕЗ: Больница. Человек. Его зовут Томас.
ТБ: Да. Где Ева?
ЕЗ: Евы здесь нет.
ТБ дотрагивается до руки Евы.
ТБ: Чья это рука?
ЕЗ: Рука. Рука Я.
ТБ: Я — это кто?
ЕЗ: Томас.
<Пауза>
ТБ: Кто вы?
ЕЗ: Я — Ева.
ТБ дотрагивается до руки Евы.
ТБ: Чья это рука?
ЕЗ: Это рука... Евы.
ТБ: Где сейчас Ева?
ЕЗ: Ева здесь.
<Пауза>
ТБ: Как выглядит то место, где сейчас находится Ева?
ЕЗ: Нет.
<Пауза>
ТБ: Могу я поговорить с Евой?
ЕЗ: Нет.
ТБ: Что вы видите?
ЕЗ: Стена. Комната. Человек. Его зовут Томас.
ТБ: Что видят глаза Евы?
ЕЗ: У Евы нет глаз.
ТБ: У Евы нет глаз?
ЕЗ: Ева не видит.
<Пауза>
ТБ: Что слышит Ева?
ЕЗ: Ева не слышит.
ТБ: Ева понимает меня?
<Пауза>
ЕЗ: Да.
ТБ: Можно поговорить с Евой?
ЕЗ: Нет.
ТБ: Почему я не могу поговорить с Евой?
ЕЗ: У Евы нет... рта. Ева боится.
<Пауза>
ТБ: Чего боится Ева?
<Пауза>
ТБ: Вы можете сказать, чего боится Ева?
ЕЗ: Ева остаться.
ТБ: Ева хочет остаться там, где она сейчас?
ЕЗ: Да.
ТБ: Чего боится Ева?
ЕЗ: Нет.
<ЕЗ непрерывно мотает головой>
ЕЗ отказалась отвечать на дальнейшие вопросы.
Р-Н ХЕДЕН, 03.48
Сидя в автобусе, Флора проверила мобильный — пять пропущенных звонков, и все от Эльви. Она тут же перезвонила.
— Бабуль, это я...
На том конце трубки раздался вздох облегчения.
— Детка, ну слава богу! Все в порядке?
— Вроде бы да, а что такое?
— Да нет, я просто никак не могла до тебя дозвониться.
— Я телефон отключала, пока ехала в «Скорой». У них же там всякая техника.
— Ах, ну да. — Флора ясно представила, как Эльви ударяет себя по лбу. — Конечно, как я сразу не догадалась.
Они помолчали. В окне автобуса мелькали погруженные в сон дома спального района.
— Бабушка? Ты его тоже слышала?
— Да.
— А священник твой так ничего и не заметил. И по деду ничего не было видно. Просто лежал себе и лежал.
Они опять помолчали. Флора вытащила из сумки плеер. Это была допотопная модель, и кассеты приходилось переворачивать вручную. На одной стороне был записан альбом Мэнсона «Holy Wood»
[17]
, на другой — «Antichrist Superstar»
[18]
в легкой обработке. В ожидании продолжения Флора перевернула кассету.
— Знаешь, мне там кое-что померещилось... — выговорила наконец Эльви.
