Тревор поставил иглу проигрывателя на пластинку, и зал заполнили романтичные и чувственные звуки «Wonderland by Night» Берта Кемпферта, такие тягучие и сладкие, что нам казалось, будто мы погружаемся в мед. Я взял Молли в объятия, и это явилось одним из важнейших моментов в моей жизни. Она коснулась щекой моей щеки, рукой притянула меня ближе. Я почувствовал ее свежее мятное дыхание.
— Я так люблю эту мелодию, — прошептала она.
Я подумал: как бы заставить ее шептать что-нибудь мне на ухо до скончания времен. Мы танцевали, а толпа замерла и смотрела на нас в благоговейном молчании. Я перехватил взгляд Айка — он подмигнул мне. Впервые в жизни я почувствовал себя даже сексуальным и подмигнул Айку в ответ, ощущая себя знаменитым соблазнителем или парижским повесой с левого берега Сены, но уж никак не рохлей, у которого первое в жизни свидание. От Молли пахло, как от жасмина, цветущего в летнем саду моей матери. От ее волос исходил запах солнца и благовоний. Ее грудь была нежной и податливой, но недоступной.
Тревор ударил в тамбурин, и к нашему танцу присоединились все остальные. До конца жизни «Wonderland by Night» останется моей любимой мелодией — из-за сияющих глаз Молли, ее красивых губ, милого лица, стройного тела. Из-за того, что мне показалось, будто моя душа за те девяносто секунд, пока длилась музыка, покинула одинокую страну боли и тоски. У меня голова кружилась от любви к Молли, когда я заметил, что в зал вошли Найлз и Фрейзер и направились к нам. Взяв Молли за руку, я повел ее через толпу танцующих, которые сходили с ума под «Битлз» — Тревор поставил «Sgt. Pepper’s Lonely Hearts Club Band». Молли и Фрейзер бросились друг другу на шею и тихонько заплакали. Меня это даже не очень удивило. Извинившись, они ушли в женскую раздевалку на другом конце спортивного зала, а мы с Найлзом остались вдвоем.
— Мы от Старлы, навестили ее в клинике, — сказал Найлз. — Она все еще не отошла от наркоза, но мы рассказали ей про матч. Она очень смеялась, когда узнала, что Чэд назначил свидание Беттине, а Молли, чтобы отомстить ему, пригласила на ганцы тебя.
— Почему это ее так рассмешило?
— У Старлы пунктик: ей нравится, когда все идет кувырком. Она получает удовольствие, если видит, что все перемешалось, кипит и вот-вот взорвется.
— А почему Чэда с Беттиной нет на танцах? — спросил я.
— У Фрейзер есть версия: Чэд повез Беттину в пляжный домик на острове Салливан, чтобы там попытаться уложить ее в постель, — ответил Найлз.
— Айк молодчина. Как он сегодня вывел всех из кризиса!
— Прирожденный лидер. Есть в кого.
— А почему Молли и Фрейзер, едва только увидели друг друга, принялись плакать, как ты думаешь?
— Они дружат давным-давно, — ответил Найлз. — Фрейзер заплакала сразу, когда увидела, как Молли танцует с тобой. Сколько она помнит себя, Молли всегда была с Чэдом.
— Мне кажется, я нравлюсь Молли. Правда нравлюсь.
Найлз внимательно посмотрел на меня. А я смотрел, как он пытается подобрать нужные слова, чтоб они были правдивыми и в то же время не задевали мою и без того израненную душу.
— Жаба, — наконец заговорил он, — мы с этими девушками из разных команд. Для них мы только забава. Мы не те парни, которых они берут в расчет, когда задумываются о жизни всерьез. Чэд внушил Фрейзер, что она урод, каких свет не видывал. Я ей нужен сейчас потому, что считаю ее самой лучшей девушкой из всех. Она ведь женщина, и ей необходимо чувствовать себя привлекательной. Я всегда выбирал девушек, которые считали себя страшней, чем смертный грех, и они с благодарностью принимали мое внимание. Все шло хорошо, пока Старле не попадала вожжа под хвост и она не заявляла мне, что пора сваливать из приюта.
— Почему ты всегда убегаешь вместе ней? — спросил я.
— Потому что без меня она пропадет.
— Почему ты не пытаешься отговорить ее от побега?
— Ты не проверял слух у моей сестры?
— Нет, не приходилось.
— Так вот, у нее просто нет слуха. Она никого не слышит, кроме себя.
— Почему ты не бросишь ее?
— Кроме нее, у меня никого нет. И возможно, никогда не будет.
— Глупости! Ты блестящий квотербек. Блестящие квотербеки всегда получают все, чего захотят.
— Да, в этом году жизнь пошла на лад, — улыбнулся Найлз. — И это меня чертовски пугает.
— Радуйся, да и все.
— Не могу. Это закон нашей с сестрой жизни: за все хорошее мы всегда расплачиваемся. Посмотри-ка, Жаба, к нам идут две хорошенькие девушки. Чего еще желать, правда?
— По-моему, это верх желаний.
Молли взяла меня за руку и повела на танцплощадку, где мы танцевали подряд все танцы: медленные, быстрые, средние, пока не закончился волшебный вечер. Именно этот вечер, когда я танцевал с Молли, стал для меня мерой, которой я измеряю все волшебные мгновения своей жизни, весьма редкие, надо признаться. Молли танцевала вдохновенно, обладала врожденной грацией, с оттенком скрытой сексуальности. В тот вечер, слушая, как Тревор предваряет каждую пластинку кратким, остроумным, а порой непристойным комментарием, я обнаружил, что люблю танцевать, и даже приумножил свое умение. Раскрепощенность составляет живую сущность танца, условие, необходимое для того, чтобы твой пульс начал биться в ритме музыки и в ритме сердца той девушки, которую ты сжимаешь в руках. Два сердца, два тела прислушиваются друг к другу, пока раскрепощенность не вступит в свои права, она захватит вас, закружит и перенесет в область свободы, неведомой раньше.
Возле входной двери произошла какая-то суматоха. Шеба По устроила свой по-кинематографически эффектный выход, который потом станет ее фирменным стилем. Тревор отметил появление сестры приличествующим этому событию образом. В берете и темных очках, он отбивал тамбурином такт, пока Шеба плыла в центр зала. Разумеется, Шеба не могла прийти на танцы всего лишь с президентом школьного научного общества или с капитаном баскетбольной команды. В качестве кавалера для открытия светского сезона она выбрала ни много ни мало как полкового командира Цитадели.
— В центре круга, дамы и господа, вы видите пока неоткрытую звезду театра и кино, страстную сирену знойных ночей, незабываемую обольстительницу, известную всем вам бесподобную Шебу По! Ее спутник — грозный командир из Цитадели, курсант-полковник Франклин Лимингтон из города Найнти-Сикс, штат Южная Каролина. Вы знаете, где находится Найнти-Сикс? Это в двух шагах от Найнти-Севен!
[109]
Публика откликнулась на слова Тревора шумным одобрением, покоренная и тем, как быстро он освоился в Южной Каролине, и тем, как обыграл одно из самых нелепых в штате географических названий. Затем Тревор поставил пластинку Билла Хэйли «Rock Around the Clock» и втянул Шебу к себе на сцену. На пару близнецы выдали один из самых сексуальных танцев, когда-либо мною виденных. Черные ребята не удержались и тоже пустились в пляс, и это неистовое вращение освободило их от напряжения, которое они испытывали в школе, где до сих пор учились одни белые. Бедняга из Найнти-Сикс стоял и смотрел, как его спутница, подобно пантере, извивается в танце, напоминающем и пляску зулусов, и приступ буйного помешательства.
