Ему, естественно, последняя фраза не понравилась.
— Ты должна сейчас уехать со мной…
— Мне нужно предупредить твоего друга…
— Нет, просто исчезнем и все.
Мы выбежали на зимнюю улицу и поймали такси.
Я не особенно терзалась угрызениями совести. Ведь баритон четко определил уровень наших отношений, при которых оба чувствовали себя свободными.
Но Александр… Это было нечто. Это была стихия. Он увлекал, завораживал, влюблял! За ним хотелось бежать сломя голову.
Мы приехали на его съемную квартиру. Но вместо того чтобы наброситься на меня в страстном порыве, он… взял бокал вина и, встав в эффектную позу метрах в трех от меня, начал говорить:
— Ты потрясающе красива. Ты похожа на мою любимую актрису Элину Быстрицкую. Какая это женщина! Аксинья, «Тихий Дон» — юношеские грезы любви. Когда я увидел тебя, то сразу понял-эта женщина должна быть моей. Твой дерзкий взгляд черных глаз, улыбка, линия губ — они сводят меня с ума. В моей жизни было много женщин, поверь, но я впервые испытываю такие чувства… Да, возможно, ты не любишь меня, наверное, я слишком страшный для тебя. Сейчас я расскажу мою историю…
Все это время я молчала, потому что он не давал вставить мне ни одного слова. Он говорил только сам. и мои ответы вообще его не очень интересовали. Ну, может, лишь как связка перехода от одной темы к другой…
— Два месяца назад я ездил на рыбалку, ты знаешь, я очень люблю рыбалку! На обратном пути мы попали в аварию. Меня вытащили с того света. Щека болталась отдельно от лица. Я очень страшный, да? Тебя не пугает моя рожа?
Он обезоруживал на каждом шагу. Откровенностью, смешанной с позерством, дикой страстью с абсолютной холодностью, юмором и отсутствием такового, когда шутка была о нем. При всем явном актерском таланте он не мог скрыть, как безумно он себя любит.
А потом он запел, и я пропала…
Глава 8
Мутная война
Танин муж по фамилии Счастливый обстоятельно повесил портфель на крючок возле двери, достал из портфеля связку ключей и сунул один в замочную скважину.
Ключ не вошел.
Мужчина удивился и прислушался. В квартире раздавались голоса.
— Таня приехала! — обрадовался муж и дал три коротких звонка.
Жена открыла и тут же бросилась мужу на шею.
— Привет, дорогой! Раздевайся и проходи. Я тебе приготовила сюрприз!
Муж на ходу скинул обувь и пошел за Таней, как на поводке.
На кухне сидел мужчина. Посторонний. Во всяком случае, счастливый муж никогда доселе не видел этого человека.
— Знакомься, это мой друг из Баку. Его зовут Мухаммед, и он пока поживет у нас.
Мухаммед поднялся, почтительно склонил голову и протянул руку для приветствия.
— Очень приятно, — с трудом произнес обалдевший муж и знаком пригласил жену отойти с ним в гостиную.
— Что ты вытворяешь? — зашипел он. когда они оказались одни. — Ты своего любовника к нам жить привела?! А что скажут твои родители? Ты меня хочешь опозорить? Немедленно уведи его отсюда, иначе я позвоню папе.
Таня нисколько не испугалась. Она выслушала абсолютно равнодушно, еще и нарочито зевнула прямо в лицо разгневанному супругу.
— Это не ты, а я позвоню папе и скажу, что развожусь с тобой! Квартиру мы поделим пополам, а ты лишишься карьерного роста в статусе брошенного мужа. Так мне звонить папе?
Муж сжимал кулаки и молчал.
— За что ты меня так унижаешь? — наконец вымолвил он. — Я же ничего тебе не запрещаю — хочешь, работай на телевидении, хочешь, летай в командировки. В конце концов, ты можешь с кем-нибудь встречаться, если уж тебе так хочется, но делать это аккуратно, не возбуждая общественного мнения! Ведь кругом соседи, знакомые — поползут слухи, что ты привела в дом любовника, и мы живем втроем! Позор и скандал для меня и твоих родителей.
— А ты за моих родителей не волнуйся. Мы с тобой теперь живем отдельно, и это наши проблемы, кто у нас останавливается. В конце концов. Мухаммед здесь ненадолго, я только помогу ему устроиться на работу, и он переедет на съемную квартиру. Так что не ори. а лучше пойдем к столу и по-дружески посидим.
— И спать тоже мы будем по-дружески втроем? — задергался глаз мужа, но голос уже звучал спокойнее. Он не умел долго сердиться.
— Не надо говорить пошлости. Спать я. естественно, буду в нашей спальне с тобой. Ты же мой муж… пока во всяком случае.
«Пока еще муж» помотал головой, пытаясь привести в порядок мысли, помял лицо, зачесал пятерней редкие волосы и гордо произнес:
— Участвовать в вашем чаепитии я не буду. Это ниже моего достоинства. Я решил так — пусть ночует, раз он бездомный, но постарайся, чтобы он меньше попадал мне на глаза, когда я дома. Надеюсь, месяца вам хватит, чтобы решить жилищные проблемы?
Таня радостно чмокнула мужа в щеку и убежала на кухню.
Мухаммеду отвели отдельную комнату. Таня сама постелила ему кровать, помогла развесить немногочисленные вещи в шкафу, выдала новую зубную щетку и, пожелав спокойной ночи, удалилась в супружескую спальню.
На следующей день все было точно так же: утром Таня с Мухаммедом уехали на телевидение, муж уехал на работу, вечером муж пришел с работы, они поужинали и разошлись по своим комнатам — Мухаммед в свою, Таня с супругом в свою.
— Прости. Усомнился в тебе. Как в добропорядочной гражданке и своей супруге. Очень был не прав. Ты добрая и стремишься помогать людям. Еще раз прости, что подозревал.
Татьяна молча кивнула, выключила ночник и повернулась к мужу спиной.
Так прошла целая неделя.
Ежедневно Таня обивала пороги редакций, пытаясь устроить Мухаммеда хоть администратором, хоть помощником. Но самим администратором платили мало, что уж говорить о помощниках.
Она позвонила мне. и мы встретились в кафе ОТРК (ныне АСК-3, второй корпус телецентра, где находилось машбюро редакции выпуска).
Пропуск у меня был до конца года, и. несмотря на то, что я уже училась в музыкальном училище, все равно можно было спокойно навещать своих бывших коллег и ходить на съемки в концертную студию.
Таня роскошно выглядела, невзирая на дешевый парик. Дорогой не покупала — это был счастливый парик. Ее глаза блестели, как после американских горок, улыбка надувала щеки, она вся вибрировала от счастья.
— Поздравляю тебя с поступлением! Я всегда верила в твой талант, — чмокнула меня подруга. — У тебя здесь остались связи? Сможешь помочь?
— Спасибо, что веришь в меня. Помогу без вопросов. Но зачем Мухаммеду редакция выпуска? Народное творчество логичнее.
Таня не могла сидеть на месте, то вскакивала, жестикулируя, то громко смеялась, заражая энергией.
