По мере того как она знакомилась с документами, лицо ее все больше вытягивалось.
— О боги… Такое ощущение, что каждый второй Рысь злоумышляет против Третьего лорда каэ Орона. Видимо, он многих успел достать.
— Судя по тому что я знаю о каэ Ороне — а знаю я о нем, как ты сама понимаешь, — немало, это его стиль жизни: запугивать и доставать всех. Мне это кого-то очень сильно напоминает.
Пожалуй, не стоило намекать сестре на ее «подвиги», но уж слишком хотелось ее уесть.
Девушка насмешливо сощурилась и фыркнула.
— Считаешь, я похожа на Третьего лорда? — неподдельно изумилась она.
— В некотором роде да, — подтвердил догадку бывшего дознавателя Риэнхарн. — Поэтому вас нельзя оставлять с глазу на глаз. Прибьете друг друга — и не заметите.
Сестра забавно поморщилась и поинтересовалась:
— Это следует рассматривать как комплимент или как изысканное оскорбление?
— Как сама пожелаешь, дорогая, — пожал плечами кахэ. — Думаю, нам лучше обсудить политическую ситуацию в клане оборотней, а не искать пять отличий между тобой и каэ Ороном.
Через десять минут вошедший Сэн каэ Верр мог наблюдать, как брат и сестра возбужденно спорят на тему политики оборотней и строят какую-то хитрую схему при помощи подручных вещей.
— Завтрак подадут через четверть часа, — растерянно пробормотал он, услышав очередной «восторженный» эпитет в адрес младшего правителя клана.
— Ларо каэ Верр, а вот как вы к его светлости относитесь? — неожиданно спросила Ринэ.
— Как должно относиться к лорду, — удивленно ответил он. — С почтением.
— А много тех, кто относится к лорду без почтения? — поинтересовался Риэнхарн.
Каэ Верр только развел руками.
Стало быть, злоумышлять против каэ Орона действительно могут очень и очень многие.
— Итак, у нас как минимум двадцать королевских агентов разной степени паршивости, плюс одному богу известно, скольких еще предстоит выявить, — подвела итог Риннэлис.
— Семеро имеют доступ к секретной информации, — продолжил Риэнхарн.
— Трое состоят в родстве с каэ Оронами, — закончила девушка. — А Эролу достался не самый плохой монарх. Его величество создал отличную сеть, прямо-таки паучью.
Да, Генрих Эролский отличался и умом, и хваткой, и целеустремленностью. Идеальный монарх, достаточно разумный и в меру жестокий. Тем приятнее будет обойти его.
— Э… Линх, как ты? — спросил у кузена Раэн.
«Как», «как»… Паршиво. Хотя с утра было на порядок хуже».
— Терпимо.
Линх уже в полной мере пришел в себя, насколько это вообще было возможно в его случае. Приворот с грехом пополам удалось загнать поглубже, чтобы тот не заставлял делать глупости, но не более того. Эта мерзость все еще была в нем, и избавления в ближайшую вечность не предвиделось.
«Боги, извращение какое… Человек. Это человек. Пусть и женского пола, но это же ничего не значит. Некрасивая стерва. Хотя… Пожалуй, глаза у нее… милые. Хм. Что?..»
Хотелось как следует напиться, но ночью его ожидало общение еще с одной очаровательной дамой, и желательно в этот момент пребывать в трезвом и ясном уме. Так что лорд только чинно тянул бокал красного вина.
— Что ты планируешь сделать с ларэ Тьен? — не отставал Раэн.
Ему что, неясно, что обсуждать человечку лорду неприятно?
— Пусть отправляется куда подальше со своим новоявленным братцем, чтоб демоны побрали и его, и весь его род. Я не знаю, как отреагирую на ее смерть, и уж тем более не знаю, что сделаю, если убью ее сам. Кахэ всегда отличались крепостью своих чар. Излишней крепостью, надо сказать.
Раз не убил ее, будучи полностью обращенным и не контролируя собственный разум, то теперь уже точно не сумеет отправить ее на тот свет. Колдовство южан защитило ее почище Аэна и будет защищать впредь. Линх каэ Орон не представляет для бывшего дознавателя ни малейшей опасности, а сам он обречен жить с душой, разорванной надвое.
И самое мерзкое, что ему сейчас хочется ее увидеть.
— Линх, ты о чем задумался? — настороженно спросил у родича Раэн.
Сказать? Или нет? Нет. Уж лучше умереть, чем такой позор.
— Иди ты… отсюда заниматься своими делами, — удержался от ругательства лорд. — Заодно посмотри, что творит любовь всей моей жизни.
— Что? — опешил оборотень.
— Что слышал! Грамотно, зараза, приворожила, — прошипел Линх и со всего маху запустил хрустальный бокал в стену. Тот разбился с мелодичным хрустальным звоном, и искрящиеся осколки рассыпались по полу.
«Надо бы не забыть собрать…»
— Будь проклят тот кахэ, который тогда согрешил с женщиной ее рода. Он, чтоб его, удовольствие получил, а я теперь мучайся с последствиями этого удовольствия!
— Линх, да не переживай ты так, может, все еще образуется.
Третий лорд всегда был реалистом, поэтому прекрасно понимал: уже ничего просто не может образоваться.
ГЛАВА 13
Ларо Раэн нарисовался в кабинете с самой постной физиономией, на какую только был способен. И смотрел на меня с немым укором. Ну сколько еще можно пенять мне за этот проклятый приворот? Я и сама выть готова из-за того, что натворила, так зачем мучить меня еще больше?
Следом за оборотнем проскользнул мой вконец потерявший совесть кот. Истошно мявкнул, намекая, что бедной кисе хорошо бы покушать, и, не увидев в нас должного сочувствия и намерений накормить, смылся обратно в коридор в поисках лучшей доли.
Наглый серый прохвост.
— Как каэ Орон? — осведомился Риэнхарн.
Я же не рискнула заговаривать о его светлости из-за самого банального чувства вины, от которого хотелось избавиться как можно быстрее. Раздумья на тему «не сделай я так, было бы еще хуже», за милую душу принятые всеми остальными, на меня почему-то не действовали.
— Костерит ларэ Тьен на все лады и пьет. Но в умеренных количествах. Это я об алкоголе.
— Превосходно. Именно то, что нам нужно. А теперь, ларо Раэн, не организуете ли вы нам арест всех этих ларо и еще пару десятков других арестов, чтобы не так ярко была видна рука нашего рыжего друга?
Я молча вручила оборотню список ларо Эрика. Тот пробежал глазами строчки и громко присвистнул:
— И это все точно шпионы?
Мы с братом синхронно кивнули.
— Линх будет в шоке.
— Можете передать каэ Орону, что он идиот, — хмыкнул кахэ с явным торжеством.
И все же я никак не могу понять суть их с Третьим лордом отношений. То ли враги, то ли друзья… То ли не пойми что. Кахэ все же прав — я человек: вроде бы и знаю все принципы, на которых строится их общение, но не чувствую его дух.
