Конец монолога Эрик даже не слушал, его занимали совершенно другие вопросы. Итак, отпускать его не собираются, стало быть, для чего-то он все-таки нужен. Вопрос: для чего же? Уж точно не для того, чтобы пускать пыль в глаза триаде каэ Оронов. Те давно бы и самостоятельно поняли, что полукровка — только кукла, не более. Да и чушь это, что им, дескать, требуется авторитет королевского брата. С каких это пор бастарды, да к тому же полукровки, стали значимыми персонами? Ерунда какая-то.
Но что он может сделать тут на самом деле?
— Ларэ! — окликнул меня ларо Лиэр. — Результаты обыска. Все зафиксировано. Следов не оставлено. Также установили записывающие кристаллы.
Честно говоря, я опешила от изумления. Такой оперативности в страже ждать попросту не приходилось. И как только успели просочиться?
— Э… Вы неплохо работаете, ларо. Я в изумлении.
Перевертыш расплылся в широкой довольной улыбке и поклонился.
— Когда можно будет получить записи переговоров? — осведомилась я.
— Где-то через три дня. Раньше наведываться опасно, могут заметить.
Это верно. Наверняка у королевских псов есть свои ловушки, призванные сообщать о незваных гостях.
— Ваши личные замечания?
— У полукровки минимум вещей. Его письменные принадлежности явно давно не использовались, документация пустая.
Что косвенно подтверждает слова ларо Эрика. Кукла. Ширма для Илиаса, который на самом деле и работает здесь. Впрочем, верить брату короля тоже до конца нельзя. Никому до конца нельзя верить.
— Илиас?
— Предположительно.
— Кто отписывается его величеству? — продолжила опрос я, мысленно делая пометки.
— Письма составляет третий мужчина, чистокровный человек, который подчиняется исключительно Илиасу. Он же отправляет, как говорят наши наблюдатели. Кто диктует, неясно.
— Ваше мнение по поводу ларо Эрика? — озвучила я мучающий меня вопрос.
— Я не понимаю, зачем он здесь, ларэ Тьен. Он же ничего не делает.
Я призадумаюсь. Просто так его бы сюда в любом случае не отправили, слишком большой риск. Кем бы ни был на самом деле рыжий полукровка в иерархии королевских чиновников, он все равно знал достаточно, чтобы доставить венценосному родственнику неприятности. Однако ларо Эрик приехал. И зачем-то это нужно.
Зачем?
— Необходимо продолжить наблюдение. Уделить полуэльфу максимум внимания.
— Будет сделано, ларэ Тьен, — ответил ларо Лиэр.
— Мы слишком полагаемся на слова этой рыжей дряни, — заметил Третий лорд, когда он и его кузен оказались в относительной безопасности кабинета. — И мне не нравится эта ситуация, Раэн. Я хочу знать все о полукровке — от рождения до нынешнего дня, вплоть до того, чем он болел в детстве и каких девок зажимал по темным углам.
За свое недавнее поведение с Тьен было стыдно. Не сдержался, как мальчишка какой-то. Это он-то! Правитель, не один десяток лет державший клан в кулаке. Приворот? Ну и что. Разве недостаточно на нем опробовали чар, подавляющих волю и разум? А даже если это и стало почти естественным для него чувством, сходным с любовью, то тем более его срыв унизителен. Так ли мало разумных существ испытывают любовь? Нет, не мало. Но сколько из этих многих совершают такие глупости лишь из-за того, что их разум смущен привязанностью?
— По моему приказу сведения об Эрике уже собираются, Линх, можешь не беспокоиться, — отрапортовал явно довольный своей персоной Раэн.
Его вельможный родич улыбнулся:
— Напомни мне в следующий раз, что я держу тебя за то, что ты знаешь ход моих мыслей не хуже меня самого.
— Обязательно, а заодно напомню, чтобы ты повысил мне жалованье.
— Даже не надейся на это, — махнул рукой лорд.
— Зараза ты, Линх.
Последнее замечание его светлость проигнорировал, с головой зарывшись в донесения.
— К Тьен кого-нибудь приставить? — решился задать мучивший его вопрос кузен правителя.
Если приворот начал действовать, то помимо всех прочих прелестей Линха должно преследовать патологическое желание как можно сильнее обезопасить человечку. Ну и заодно контролировать каждый ее шаг.
— Нет. За ней уже и так ходит толпа народу. Да и Аэн сумеет о ней как следует позаботиться.
— Ты настолько ему доверяешь? — ушам своим не поверил младший оборотень.
— В том, что касается благополучия Тьен, — да. Она его сестра, и он дорожит ею, — задумчиво произнес Линх. — К тому же она точно не интересует его как женщина.
Раэн с трудом не расхохотался. Да, приворот однозначно прижился и развернулся во всю ширь. Вот уже проявилось исконное свойство оборотней подозревать каждого первого в покушении на собственность.
— Ты же знаешь, никто из нас просто не может на нее польститься.
— Знаю, — кивнул лорд, а потом почти с ужасом добавил: — Но не верю. В этом и состоит основная загвоздка. В отношении Тьен власть надо мной теперь берут инстинкты, разум отказывает.
— Ну так вели ее убить, — тяжело и устало вздохнул Раэн.
Смерти ларэ Риннэлис он все еще не хотел, в этом смысле чувства его не изменились ни капли, но если речь зашла о ясности разума Линха, а стало быть о благополучии клана, он готов и на такие жертвы.
Вот только лорд воспринял идею об убиении приворожившей его девчонки без энтузиазма. На лице Линха читались такая бешеная ярость и отчаяние, что его кузен готов был бежать без оглядки куда угодно, лишь бы подальше.
— Лучше и не заговаривай со мной на эту тему. И даже не думай провернуть ее убийство у меня за спиной. Я все равно узнаю. И тогда тебе не понравится то, что я сделаю, уверяю, — хрипло выдохнул правитель, сжимая и разжимая кулаки.
«Да… После смерти мага распадаются лишь человеческие чары, а у нас тут колдовство кахэ… И если сейчас отправить ларэ Тьен на тот свет, Линх сорвется, да так, что небу станет жарко…»
— Я понял, можешь не волноваться. Буду беречь как зеницу ока и даже больше, — поспешно пробормотал оборотень, старательно отводя взгляд. Никакого вызова, главное, чтобы у старшего родича не возникло мысли, что кто-то смеет угрожать его власти и посягать на его собственность.
Третий лорд тяжело выдохнул и отвернулся.
— Я будто помешался, — простонал он, со всей силы ударив кулаком в стену. Зашипел от боли и грязно выругался. Кажется, костяшки сбил, ну да ничего, за пару минут зарастет. — Ладно, у нас есть проблемы поважнее моих душевных метаний, — уже более-менее спокойно сказал правитель, но все же к кузену лицом не повернулся, очевидно скрывая свое не слишком приглядное состояние.
— Что с Илиасом? Донесения Генриху шлет?
— Исправно. Вот только его величество так же исправно их не получает.
