– Альбина, замолчи. – Я вошла в примерочную, бросила тяжеленные вешалки на стоявший там кожаный табурет. – В нашей дружбе постоянно наступает кризис. И мы постоянно уводим друг у друга мужиков. А твоя бабка просто шарлатанка, и все тут.
Глава 5
В итоге самое лучшее платье в мире было найдено мною в крошечном авторском бутике на Кузнецком Мосту. Стоило оно столько, что для его приобретения мне пришлось опустошить заначку, в которую я складывала деньги на свой будущий автомобиль. Ну и наплевать, что машины у меня пока не будет. Женщине, которая носит такое платье – небесно-голубое, с лифом, который визуально увеличивает грудь размера на два с половиной, с пышной струящейся юбкой, которая из любых неприметных конечностей сделает ножки богини, – такой женщине машина и вовсе не нужна. Потому что такие женщины не ходят по пыльным мостовым, не спускаются в смрадную подземку, не покупают картошку и сосиски в круглосуточном супермаркете, не ищут, уныло матерясь, парковочное место. Такие женщины парят над грешной землей, и на их красивейших лицах сияют волшебные улыбки богинь.
И вот теперь я была одной из них.
Что там Боря Сыромятин, да сам Том Круз не устоял бы передо мной (при условии, что на мне было бы надето вышеописанное платье, конечно).
Я собиралась ужинать с мужчиной, от одного взгляда которого у меня слабели коленки.
Не знаю, что было важнее. То, что я целых полтора года эпизодически сохла по Борису Сыромятину, а он не обращал на меня внимания – всем известно, что холодность женщин возбуждает, – или то, что у меня почти два месяца не было секса (а о том, что случилось почти два месяца назад, лучше и не вспоминать, потому что это было всего лишь бездарное соитие с басистом андеграундной рок-группы, на концерт которой привела меня Альбина). Я была настолько пьяна, что, подпрыгивая, танцевала на столе и орала во весь голос: «Хочу мужчину!» А потом, перекинувшись парой фраз с вышеупомянутым басистом, уединилась с ним в гримерной. Несмотря на то что Аля чуть ли не силой оттаскивала меня от разомлевшего мужика и шипела мне в ухо: «Ты что, с ума сошла? Он же алкоголик!»
Два месяца без секса. А я ведь не обитательница монастыря, а здоровая молодая девка, к тому же проживающая в Москве, общепризнанном центре русского разврата.
Да и стоит ли вообще задумываться о первопричинах такого странного поведения, вместо того чтобы расхлебывать его последствия?
Подкрашивая перед зеркалом ресницы, нетерпеливо ерзая на заднем сиденье такси и лихорадочно расправляя подол платья перед входом в ресторан, я уговаривала себя, что это просто встреча двух друзей.
«Ага, у одного из которых текут слюнки при виде другого», – ядовито комментировал мой внутренний голос.
Просто дружеская встреча.
Ни к чему не обязывающий ужин со старым знакомым.
И не надо ждать от этого тривиального события чего-то сверхъестественного.
Однако стоило мне увидеть, как он, склонившись над меню, хмурит брови, и как он поглядывает то на входную дверь, то на часы, и как он радостно улыбается, встретившись взглядом со мной… Стоило мне это увидеть, как в голове моей с оглушительным треском взорвалась шаровая молния, а по телу разлилась приятная прибойная волна тепла.
Я отдала гардеробщику пальто и, с максимально возможным изяществом огибая другие столики, пробралась к Сыромятину.
Он встал, сделал встречный шаг, наклонился было для поцелуя, но я уже успела подать ему руку. А когда спохватилась и тоже подалась вперед, он уже ответил на рукопожатие. Неловко, короче, получилось.
– Может быть, закажем вина? – хором сказали мы, усаживаясь друг напротив друга.
И хором рассмеялись. Надо признаться, так глупо я не ощущала себя с тех пор, как пятнадцать лет назад девятиклассник Леша Семечкин пригласил меня в кафе-мороженое, где я сосредоточенно выпила четыре молочных коктейля подряд, но так и не придумала, о чем с ним разговаривать. А он, юный подлец, потом раззвонил всей школе, что я использовала его чувства, чтобы от души пожрать.
– Забавная ты, Настя из отдела светских новостей, – усмехнулся Сыромятин. – Так какое же вино ты любишь?
Это просто дружеский ужин.
– Сухое. – От волнения у меня немного сел голос, так что ответ получился басовитым.
– Тогда давай чилийское, «Замок дьявола».
Мы подозвали официанта. Срывающимся голосом я попросила салат с креветками. Хотя обычно в итальянских ресторанах я не теряюсь и заказываю пиццу размером с колесо грузового автомобиля. Но в тот вечер аппетит оставил меня, не попрощавшись.
– О чем же ты хотела со мной поговорить? – спросил Борис, когда официант нас оставил.
Моя гусарская лихость куда-то улетучилась.
– Да так, – проблеяла я, – просто хотелось узнать тебя получше.
– Выпьем за твою решительность, – предложил он, разливая темно-рубиновое вино по бокалам.
Вино было терпким и крепким, с приятной кислинкой. На Сыромятине был шерстяной бежевый свитер – такой мягкий на вид, что мне вдруг захотелось зарыться в него лицом. Интересно, он пользуется одеколоном или предпочитает естественный аромат? Лучше бы второе – мне почему-то кажется, что его мягкие густые волосы должны пахнуть как-то особенно, волшебно…
– Нравлюсь, что ли? – прищурился Борис. – Странно, как же я раньше мог тебя не разглядеть. Сколько лет ты уже у нас работаешь?
– Почти два, – немного обиженно ответила я, – но, в общем-то, меня это не удивляет. Я не блондинка, у меня средний рост, мои ноги берут начало не от резцов, как тебе нравится, а банально от попы. Мне лень каждый день красить глаза, и джинсы я люблю больше, чем юбки.
– А вот это зря, – перебил он, – ноги у тебя что надо… А насчет всего, что ты сейчас сказала… если ты намекаешь на Аллочку, то с ней у меня ничего нет.
«А с кем есть?» – захотелось спросить мне, но я промолчала, ибо была неглупой женщиной, которая еще не успела накачаться вином до состояния «море по колено».
– Она хорошая девчонка и, кажется, в меня влюблена. Но это же просто детский сад какой-то. Стоит мне выйти из комнаты, как она звонит своим подружкам и начинает докладывать, как я на нее смотрел и что сказал. Я услышал пару раз, так чуть не описался от смеха.
Мне было не смешно. Но я улыбнулась, чтобы его не разочаровывать.
Официант поставил перед нами тарелки с весьма аппетитным содержимым. Сыромятин тут же доказал свою причастность к узкому клану безукоризненных собеседников, ловко уйдя от потревожившей мое спокойствие темы.
Заговорили о еде и о том, кого как виртуозно обманывали в ресторанах. Сыромятин рассказал, как во время летнего отдыха в Таиланде официант долго уговаривал его заказать самое дорогое блюдо из меню, гарантируя, что это будет нечто особенное. А в итоге блюдо, которое с поклонами вынес к нему сам шеф-повар, оказалось обычной жареной картошкой. В Таиланде картошка считается изысканным деликатесом. Да, Сыромятин этого не знал, но официант-то – стервец официант был прекрасно осведомлен о том, что его клиенты – русские.
