Книга Голос ночной птицы, страница 66. Автор книги Роберт МакКаммон

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Голос ночной птицы»

Cтраница 66

— Чума, — повторил Вудворд.

Глаза у него остекленели, и не только от горького дыма лекарства.

— Айзек? — спросил Шилдс, заметив пустые глаза собеседника, и тронул его за рукав. — Что случилось?

— Ох, простите. — Вудворд заморгал, отогнав пару клубов дыма от лица, и заставил себя вернуться к действительности. — Я просто задумался.

Шилдс кивнул, и губы его искривились в понимающей улыбке:

— Задумались, кого бы спросить обо мне? Я угадал?

— Нет. Совершенно на другую тему.

— Но вы же собираетесь наводить обо мне справки? Это было бы только справедливо, раз уж вы как следует выкачали из меня сведения об учителе, мистере Уинстоне и мистере Пейне. А, да, наверное, вы это уже сделали! Разрешите? — Он взял у Вудворда из пальцев догоревший окурок и поместил его вместе с остатками своего в оловянный сосуд с крышкой на петлях. Закрыв крышку, он спросил: — Вам сейчас лучше?

— Да. И намного.

— Это хорошо. Как я уже говорил, может понадобиться повторить это лечение в зависимости от вашего состояния. Будущее покажет. — Шилдс встал. — Теперь позвольте мне проводить вас в таверну Ван-Ганди ради стакана исключительно крепкого сидра. Кроме того, у него подают арахис, а я что-то проголодался. Составите мне компанию?

— Сочту за честь.

Когда магистрат встал с кресла, ноги чуть не подломились под ним. Голова плыла, странный свет танцевал под веками. Но боль в горле прошла почти совсем, а дыхание очистилось чудесным образом. Да, лекарство у доктора оказалось поистине чудесным.

— Иногда этот дым обманывает чувство равновесия, — сказал Шилдс. — Давайте берите меня под руку, и в таверну лежит наш путь!

— В таверну, в таверну! Полцарства за таверну! — воскликнул Вудворд, и это показалось ему настолько смешно, что он захохотал, не в силах остановиться, да и не желая останавливаться. Но смех был чуть слишком громок и чуть слишком резок, и даже в своем приподнятом состоянии духа он помнил, что старается скрыть.

Глава 14

С наступлением темноты крысы осмелели.

Мэтью весь день слышал их писк и шорох, но тогда они еще не показывались. Он был рад, что грызуны не вылезли, чтобы напасть на его обед или ужин — жидкую говяжью похлебку и два ломтя черного хлеба: скромная, но вполне сытная трапеза, — однако сейчас, с той минуты, как Грин закрыл люк в потолке и оставил на крюке единственный горящий фонарь, эти твари стали вылезать из закутков и укрытий, объявляя помещение своим.

— Следите за пальцами, — сказала Рэйчел со своей скамьи. — Если попытаетесь их стукнуть, они кусаются. Если крыса на вас ночью заползет, лучше лежать совершенно неподвижно. Она понюхает и уйдет.

— А та, что укусила вас в плечо? — спросил Мэтью. Он остался стоять, прислонясь к стене. — Она тоже только нюхала?

— Нет, эту я пыталась отогнать от ведра с водой. Оказалось, что они прыгают, как кошки, и я еще выяснила, что они все равно будут рваться к воде, что бы вы ни делали.

Мэтью взял собственное ведро с водой, которое Грин недавно наполнил из большого бака, и отпил из него щедрую порцию. Достаточную, как он надеялся, чтобы утолить жажду на всю ночь. Потом поставил ведро на пол в противоположный угол, как можно дальше от своего соломенного ложа.

— Грин приносит воду только через день, — сказала Рэйчел, наблюдая за его действиями. — Когда вас одолеет жажда, вы не побрезгуете пить после крыс.

Мэтью вспомнил еще об одном затруднении, куда худшем, чем проблема крыс и ведра. Грин принес также пустое ведро для отходов организма. Мэтью сообразил, что ему придется стаскивать штаны и пользоваться ведром — рано или поздно — прямо на глазах у женщины. И она тоже должна будет пользоваться своим без всякой завесы или ширмы. Он подумал, что предпочел бы лишних два удара плети такому полному отсутствию малейшего уединения, но не ему было выбирать.

Вдруг из трещины в стене камеры метнулась темная тень и направилась прямо к ведру. На глазах у Мэтью крыса — черная, мохнатая, красноглазая, размером с его ладонь — ловко забралась по стенке ведра и перегнулась через край, лакая воду, вцепившись когтями в дерево. Через секунду за ней последовала другая, затем третья. Твари оторвались от питья, чтобы потрещать, как прачки у колодца, а потом, нарушив строй, разбежались и снова втиснулись в трещину.

Ночь обещалась очень долгая.

У Мэтью было с собой несколько книг благодаря заботливости магистрата, который принес их сегодня вечером из библиотеки Бидвелла, но свет такой тусклый, что читать невозможно. Вудворд сообщил ему, что имел интересный разговор с доктором Шилдсом, и расскажет подробнее, когда Мэтью выйдет на свободу. А сейчас Мэтью ощущал, как стены и решетки смыкаются над ним. Не имея достаточно света, чтобы читать или писать, когда в стенах пищали и скреблись крысы, он боялся не совладать с собой и опозориться на глазах Рэйчел Ховарт. Конечно, это не должно иметь значения, потому что она, в конце концов, обвиняется в убийстве — и гораздо худших вещах, — но все же он хотел предстать крепким дубом, а не жалкой осинкой, которой себя сейчас ощущал.

В тюрьме было тепло и влажно. Рэйчел опустила сложенные ладони в ведро и смочила лицо, смывая соленую испарину, скопившуюся на щеках и на лбу. Она также охладила себе горло, не обращая внимания на двух крыс, которые с писком дрались в углу камеры.

— Сколько времени вы уже здесь? — спросил Мэтью, сидя на скамье и подобрав колени к груди.

— Сейчас вторая неделя мая?

— Да.

— Меня сюда бросили на третий день марта.

При одной этой мысли Мэтью вздрогнул. Что бы ни сделала эта женщина, она была из более крепкого теста, чем он.

— Как же вы это выдерживаете день за днем?

Женщина закончила полоскать горло и ответила:

— Разве у меня была иная возможность, кроме как выдержать? Может быть, я могла бы превратиться лепечущую идиотку. Полагаю, я могла бы сломаться, упасть на колени и сознаться в ведьмовстве у ног нашего прекрасного мистера Бидвелла. Но следует ли мне идти навстречу смерти таким образом?

— Вы могли бы прочесть перед ним молитву Господню. Это заслужило бы вам некоторое милосердие.

— Нет, — ответила она, устремляя на него горящие янтарные глаза, — не заслужило бы. Как я вам уже говорила, я отказываюсь произносить то, что в этом городе лишено смысла. И даже если бы произнесла, это не изменило бы ничьего мнения о моей виновности. — Она снова сложила ладони ковшиком, и на этот раз вода потекла по спутанной гриве черных волос. — Вы же слышали, что сказал магистрат. Если бы я произнесла молитву Господню, это была бы хитрость Дьявола для спасения моей шкуры.

Мэтью кивнул:

— Надо отдать вам должное, вы правы. Бидвелл и все прочие составили себе о вас мнение, и ничто их не поколеблет.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация