— Напрасно. Ему полезно поплакать время от времени.
Мархалева удивилась:
— Да? Послушайте, вы не психоаналитик? Сейчас так модно, все
увлекаются.
— Нет, я другим занимаюсь.
— Это хорошо, — обрадовалась она. — Терпеть не могу
психоаналитиков. Это страшные люди. Копаться в чужой душе… Бррр! Это не для
меня! Впрочем, вру, иногда приходится, но, кажется, я за другим пришла.
Неправда ли, мы сильно отклонились. Давайте вернемся к нашему делу.
— Давайте, — согласился я, ломая голову как бы поскорей
отказаться от ее помощи.
— Можно? — спросила она и присела на диван.
Я наконец заметил, что мы все еще стоим, и начал извиняться.
Она отмахнулась:
— Давайте без церемоний. Лучше подробно мне расскажите как
прошла эта ночь. Расскажите все до мелочей.
— Ночь прошла отлично, — не задумываясь выпалил я,
усаживаясь в кресло.
Она пристально на меня посмотрела и напомнила:
— Вы обещали искренность.
Пришлось ее убеждать. Я начал что-то мямлить, внутренне
ругая себя за малодушие. Почему бы не сказать прямо, что мне ни к чему ее
услуги. Плакать над зайкой могу и один.
Наконец я взял себя в руки и решился ей все объяснить, но…
раздался звонок в дверь. Мархалева насторожилась:
— Кто это?
— Это Заславский, — предположил я.
Она вскочила:
— Тогда мне лучше спрятаться. Никто не должен знать, что мы
затеваем расследование. К тому же, мне полезно будет послушать ваш разговор.
Чем больше я узнаю, тем дальше продвинется дело. Проводите меня в ваш кабинет.
— Нет! — закричал я. — В кабинете вы ничего не услышите. От
гостиной он далеко.
Она вышла в коридор и, показывая на дверь спальни, спросила:
— А здесь что?
— Спальня, — поеживаясь, ответил я.
— Прекрасно, — почему-то обрадовалась она, — там и спрячусь.
Мне нечего было возразить. Мархалева скрылась за дверью
спальни, а я пошел впускать гостя. Это был действительно Заславский. Он влетел
и закричал, как сумасшедший:
— Роб, ну что, все шито-крыто?
Я зажал ему рот и прошипел:
— Заткнись.
Он покосился на дверь столовой и спросил:
— У тебя опять кто-то есть?
— Да, — утаскивая его в гостиную, прошептал я.
— Неужели снова баба?
— Целых две.
Зазвонил мобильный.
Заславский закатил глаза и простонал:
— Начинается!
Я замахал на него руками и схватил трубку. Это была
Мархалева.
— Так не пойдет! — возмутилась она.
Я опешил:
— Как не пойдет?
— Вы шепчетесь, я не могу подслушать. Говорите, пожалуйста,
громче.
— Постараемся, — пообещал я, но не успел выполнить обещание:
раздался звонок в дверь.
Я помчался к дверному глазку и сразу рысью в гостиную:
— Виктор, пришла твоя жена.
Он схватился за голову:
— Какие черти ее принесли? Роб! Спрячь меня! Мария думает,
что я на симпозиуме! Лучше посижу в кабинете, там компьютер, там Интернет,
заодно займусь работой. Давненько я не брался за нее. Все руки не доходят.
— Нет, — запротестовал я, — кабинет занят.
Заславский поморщился и прошептал:
— Изволь, пойду в спальню. Заодно и вздремну. Совсем не
выспался с твоей проституткой.
— В спальню тоже нельзя, — с легким смущением сообщил я.
Он оторопел:
— Если ты скажешь, что занята и столовая…
— Нет-нет, столовая свободна, — радостно заверил я.
— Вот туда и пойду, заодно и позавтракаю. Так спешил к тебе,
что ушел голодным.
Он смерил меня презрительным взглядом и добавил:
— У-у, старый развратник.
Оправдываться мне было некогда, я поплелся встречать его
жену.
Едва открыл дверь, Мария впилась в меня страстным поцелуем.
Не скажу, что было неприятно, но мешал Заславский. Видимо, я еще не достиг его
цинизма. К тому же, Мария не стояла на месте, а энергично продвигалась в
начатом деле: пальцы ее, бегая по моему телу, раздевали меня.
— Ты ждал, ждал, — сквозь поцелуй произнесла она, из чего я
понял, что мой новый костюм не остался незамеченным.
Прямо в прихожей Мария упала на пол и потянула меня за
собой.
— Здесь, прямо здесь, — страстно шептала она.
Я растерялся. Ее выпростанная грудь зверски волновала меня,
ее раскосые глаза…
Всегда питал слабость к Марии… Но с другой стороны…
Измученная Кристина наверняка крепко спит, но что делать с Заславским? Не могу
же я овладеть его женой едва ли не у него на глазах. И эта чертова Мархалева
подслушивает в спальне. Заславский-то наверняка не подслушивает, ему не до
того, жрет мой окорок, скотина…
Ха, он же еще и скотина! Я положил глаз на его жену…
К своему стыду, то, что друг от нас в десяти шагах, меня
зверски заводило. Влажные губы Марии, ее грудь… Сознание мое помутилось, я
подумал: “Будь что будет”, и рухнул на пол. Мария прижалась ко мне, почти на
меня легла и прошептала:
— Роберт, я всю ночь не спала. Как только выпроводила этого
кобеля из дома, сразу помчалась к тебе. Наконец-то мы одни…
“Если бы, — трезвея, подумал я. — Кобель с нами, и, между
прочим, неизвестно как ты себя поведешь. Светлана, к примеру, кричит. Очень
громко кричит в такие минуты. Если Заславский узнает крик своей жены, вряд ли
он будет спокойно пожирать мой окорок. Скорей всего он выйдет в прихожую, а
здесь мы, на полу…”
От этой мысли мне стало плохо. В самом прямом смысле: едва
не вырвало.
— Что с тобой, Роберт? — переполошилась Мария.
Она уже не шептала, а перешла на крик. Я испугался, даже
запаниковал, лихорадочно соображая чем объяснить свою просьбу говорить потише.
Ведь Марии-то я сказать не могу, что у меня в каждой комнате по шпиону. Я
схватился за голову и… (спасение!) раздался звонок в дверь.
— Кто это? — прошептала Мария.
Я вскочил, заглянул в глазок и, ликуя, сообщил:
