Как это ни глупо, я покраснел.
— Ну-ну, — успокоила меня Мархалева. — Я пошутила. И
простите меня, действительно, не самым лучшим образом себя вела. Но эти ваши
друзья… Они кого хотите из себя выведут. Взять хотя бы Марию…
Я поспешил развеять ее плохие впечатления:
— Вы неправильно поняли, Машенька порядочная женщина.
— Конечно, — согласилась Мархалева, — она порядочная, раз
предложила вам себя через двадцать лет дружбы. Распутная сделала бы это сразу.
Кстати, Заславский действительно на вас похож. Выглядите вы моложе, но в
остальном потрясающее сходство: и голоса, и жесты, даже прически. Просто
удивительно, что эта Мария вас ни разу не перепутала. Или я не права?
Она снова пристально на меня посмотрела, и я снова, как
дурак, покраснел.
— Ладно, не будем о грустном, — вздохнула Мархалева. —
Давайте лучше поговорим о трупе. Не советую ничего скрывать.
Она уверенно прошла в гостиную и уселась на диван. Я
поплелся за ней и устроился в кресле.
— Покойников очень боюсь, — призналась Мархалева, — поэтому
не тяните. Чем раньше узнаю все, тем быстрей приму правильное решение. Негоже
девушке под кроватью лежать. Надо бы придать земле ее грешное тело. Слушаю вас.
— Простите, один момент, — сказал я, поднимаясь из кресла и
выбегая в коридор.
Быстро набрав номер Заславского, я прошептал:
— Виктор, она требует правду. Рассказывать ей про яд?
— Ни в коем случае, — рассердился Заславский. — Если только
ты не сошел с ума. В противном случае, придерживайся озвученной версии.
— Но она потрясающе проницательна. Если почувствует ложь,
боюсь, нам несдобровать. Виктор, ты же знаешь, я не умею врать, думаю, надо
довериться. Она же подруга Тамары…
— Черт с ней, выкладывай все как было. В конце концов, ты
действительно никого не убивал, так зачем скрывать?
— Незачем, — согласился я и вернулся к Мархалевой.
Глава 18
Мой рассказ Мархалева слушала очень внимательно, не перебивая.
Когда я закончил, спросила:
— Почему вы решили, что Лидия умерла не по вашей вине?
Меня словно обухом по голове хватили:
— А вы разве не так считаете? Матушка деньги назад получила,
следовательно ее обманули: во флаконе был не яд.
— Не знаю, — пожала плечами она, — речь не о флаконе. Речь о
противоядии, наспех изобретенном вами. Судите сами: там могло быть бог знает
что. Вы же намешали, о последствиях не задумываясь.
Я обмер: она права. Как любой здоровый человек, я в
лекарствах не разбираюсь, а Светлана натащила в мой холодильник уйму лекарств.
Как выяснилось, содержимое не соответствует упаковкам. И я бессовестно напоил
всем этими Лидию. С чего же я взял, что эта бедная девушка умерла не по моей
вине? Господи! Да я убийца!
Не умею прятать свои мысли. Все они мгновенно отражаются на
моем лице — так уж устроен.
— Не казните себя, — сжалившись, успокоила меня Мархалева. —
Вы действительно здесь не при чем.
— Нет-нет, вы добрая женщина, а вот я убийца! Убийца! —
вскакивая, закричал я.
Она усмехнулась:
— Вы слишком впечатлительны. Даже с первого взгляда могу
сказать, что Лидию убили не вы. Ее труп под кроватью тому доказательство. Если
она ваша жертва, тогда почему кто-то настойчиво возвращает ее тело? Уже в
третий раз. Что из этого следует?
— Что? — с замиранием сердца спросил я.
— Только то, что кто-то хочет повесить на вас убийство этой
несчастной проститутки. Лидия всем раструбила про яд, вот злоумышленник ситуацией
и воспользовался. Судя по всему, она кому-то сильно мешала.
Мне бы радоваться, но я возмутился:
— Тогда зачем вы меня запугивали? Зачем говорили, что я ее
отравил?
— Затем, чтобы вы не считали меня дурой, как ваши друзья, —
демонстрируя превосходство, воскликнула Мархалева. — Знаю я этот научный мир.
Бездна апломба и мизер соображения. Вы потому носитесь со своей логикой, что не
знаете моей.
От наглости такой я потерял дар речи. Пользуясь этим, она
продолжила:
— Кстати, раз уж коснулись моей логики, возможен и другой
вариант. Менее для вас приятный. Кто-то желает лично вам подложить свинью. В
таком случае Лидия случайная жертва. Ее убили, узнав про яд. Кто-то жаждет
посадить вас за решетку. Уверена, это Заславский. И его Мария.
Терпение покинуло меня.
— Софья Адамовна, — завопил я, — нельзя же так незатейливо
сводить с людьми счеты. Заславские обидели вас, согласен, но если так грубо
вешать на них всех собак, мы никогда до истины не копаемся.
Слава богу, разум не окончательно покинул Мархалеву, она
согласилась:
— Вы правы.
— К тому же, я точно знаю, где был Заславский. И с кем. До
самого его прихода ко мне. Что касается Марии, она и мухи убить не способна.
Она не подозревала о существовании Лидии. Я сам не подозревал. Уважаю вашу
логику, но может у вас есть другие варианты?
Мархалева задумалась. Пользуясь случаем, я отдыхал.
— Знаете что, — наконец прервала она молчание, — расскажите
мне все в деталях. Подробно опишите весь вчерашний день, минута в минуту.
Я вынужден был приступить к рассказу и сам не заметил, как
Мархалева вытянула из меня всю правду. Она узнала даже про Кристину, не говоря
о Деле и Светлане.
— Вот где собака зарыта! — воскликнула она, едва я упомнил
сестру. — Сейчас же едем к Максу, этому подлому мужу. Чует мое сердце, все
мужья подлецы!
Я обомлел:
— А Лидия?
Мархалева меня успокоила:
— Девушку мы не бросим, ее надо срочно похоронить. Грузите
ее в машину…
— Как — грузите? — испугался я.
— Так же, как уже дважды грузили.
— День на дворе.
— Да?
“Заславский прав, — в отчаянии подумал я, — с кем я
связался? Она же дура!”
Мархалева, тем временем, вскочила с дивана и помчалась в
спальню.
— Пора бы ее вытащить, — сказала она, заглядывая под
кровать.
Я вытащил Лидию, и Мархалева ахнула:
— Ее действительно отравили. Видите, характерные пятна?
Пятна действительно были.
— Вот что, — скомандовала она, — заверните ее в какие-нибудь
тряпки и уносите скорей. Несите прямо в мою машину, она стоит у подъезда.
