Я растерянно уставился на Мархалеву:
— Софья Адамовна, что это значит? Я не собираюсь торговать
своей теорией. Тем более не собираюсь продавать ее в Америку. Где вы взяли это
письмо?
— Украла у Заславского, — невозмутимо сообщила она. — Он за
вашей спиной от вашего имени вел переговоры со Штерном.
— Зачем?
Она таинственно усмехнулась:
— Неужели не догадываетесь?
Я отрицательно покачал головой.
— Какой вы несообразительный, Роберт, — удивилась она. —
После всего, что я вам рассказала, разгадка сама выплыла на поверхность.
Я начал сердиться:
— Но в чем она? В чем?
— Заславский решил завладеть вашим открытием. Да, вы
теоретик. Да, вам лаборатория не нужна. Да, вы не хотите управлять людьми. Но
он-то практик. Ему нужна лаборатория, он жаждет власти, денег, славы. Все это
ему даст ваша теория. Точнее Штерн, которому теория почему-то позарез
понадобилась.
Мне стало смешно:
— Штерн даст Заславскому лабораторию под мою теорию? Каким
образом все это произойдет?
Мархалева вздохнула.
— Как жалко, что я не могу стоять, — пожаловалась она. — У
меня есть очень эффектная поза, но придется обойтись без нее. Слушайте, Роберт,
и удивляйтесь моему гениальному уму, моей сверхчеловеческой логике…
Я был шокирован и попросил:
— Софья Адамовна, нельзя ли быть скромней? Понимаете ли, уши
режет.
— Поскромней? Ха! Мне, умнице и красавице, скромность ни к
чему, — горделиво сообщила Мархалева. — Меня скромность может только испортить.
Сейчас поймете сами и согласитесь со мной. Узнав о вашем открытии, Заславский
сначала едва не умер от зависти, а потом решил воспользоваться вашими лаврами.
Переписку со Штерном вы видели. Штерн его, то есть вас, торопил. Заславский
спешил. Вы же тянули. Уверена, Заславский поругивал вас, подгонял, заставлял
без устали работать над теорией. Уже над его теорией. Он ее считал своей.
Вовсе нет. Точнее, да, Заславский действительно подгонял
меня, но это не значит, что он хотел завладеть теорией. Обычная забота старого
друга, которому небезразлична моя судьба. Однако я не стал убеждать Мархалеву.
Разве она поймет?
— Когда Заславский получил от Штерна гарантии, он начал
действовать, — продолжила Мархалева. — Ему мешала Светлана. О ваших отношениях
знали все. Светлана распространяла слухи, что дело движется к свадьбе. Следуя
этой логике, вы не оставили бы Светлану в России. Во всяком случае уж она-то не
упустила бы шанса перебраться в Америку. Я с ней беседовала, Роберт, она уже
живет в Америке — слепо чтит традиции американского обывателя: лопает
гамбургеры, спит в наушниках, говорит “окей”…
— Эти традиции чтит большая часть Москвы, так что из этого?
— Только то, что большая часть Москвы непрочь перебраться в
Америку, но не знает как это сделать.
— Я-то не собираюсь ехать в Америку! Я там ничего не забыл.
Мне здесь хорошо.
— При чем здесь вы? В Америку собрался ехать Заславский. Под
вашим именем и с вашей теорией. Почему бы и нет? Ведь вы так похожи. Вы
заметили как он подражает вам? Взять хотя бы вашу привычку хвататься за голову
в минуты крайнего потрясения.
— Он подражает мне? Глупости, это я подражаю ему.
Мархалева усмехнулась:
— Возможно. Теперь трудно установить кто кому подражает. Я
склонна считать, что он вам.
— Почему?
— Вы более независимы, мало придаете значение внешнему. Но
речь не о том. Заславский решил воспользоваться сходством с вами. Легкая пластическая
операция, и мать родная не помет где он, а где вы.
— Мать, возможно, и не помет. С ней общаюсь только по
телефону и стараюсь чтобы общение это не затягивалось, но есть подруга.
— Именно, — обрадовалась Мархалева. — Наконец-то вы начали
прозревать. Теперь представляете, как мешала Заславскому ваша Светлана. Она
вцепилась в вас, как кошка в жирный кусок мяса.
Я поморщился от такого сравнения. Но Мархалеву моя реакция
не волновала. Она продолжила с вдохновением:
— Разругать вас было сложно, поэтому Заславский и подыскал
Светлане выгодного жениха. Точнее инсценировал, не поскупился. Впрочем, штука
баксов не так уж много. Лично я ровно столько, если не больше, вытряхнула бы из
него в первую же ночь.
Ужаснувшись такому цинизму, я воскликнул:
— Софья Адамовна, вы понимаете, что вы говорите?
Она меня успокоила:
— Конечно, Роберт, это вы меня неправильно поняли: я
заставила бы этого бизнесмена пожертвовать деньги детскому дому.
Я вздохнул с облегчением, а она продолжила:
— Но не все у Заславского шло гладко. Не успел он решить
вопрос со Светланой, а тут, как назло, Аделина любовью к вам воспылала. Совсем
недавно она пережила развод. Куда бедной женщине податься? Конечно же к бывшему
мужу, благо он свободен и близок к славе и почету.
Я рассердился: и это все обо мне? В таких неприглядных
красках?
— Софья Адамовна, — спросил я, — за что вы меня ненавидите?
— Не вас, Роберт, — сказала она и, не давая пояснений,
продолжила: — Хитрая Аделина сама вышла на Заславского, предполагая подобраться
к вам через него. Представляете как испугался Заславский. Против Аделины
Светлана просто овца. Заславскому изрядно добавилось работы. Пришлось
обезвреживать и Аделину. Знаете сами, умную Аделину он никому доверить не мог,
ее он взял на себя.
Меня едва не стошнило от такого цинизма, о чем я не
переминул сообщить.
— Это не цинизм, — парировала она.
— А что же это? — изумился я.
— Это жизнь.
— В таком случае вы не любите женщин.
— А кто их любит? — рассмеялась Мархалева. — Они сами себя
раз в год любят, чем и пользуетесь вы, мужчины. Роберт, вы сбиваете меня своими
неразумными комментариями. Давайте к делу вернемся.
— Давайте, — согласился я, в надежде, что это скоро
закончится.
Мархалева продолжила:
— Про Кристину уже сто раз говорила, не буду повторяться.
— Нет уж, — запротестовал я, — тогда скажите, зачем
понадобилось Заславскому разводить с Максимом Кристину?
Мархалева с необъяснимой жалостью посмотрела на меня и
сказала:
— Роберт, это же просто. Ответьте на вопрос: если Кристина
разведется с мужем, сможет она полететь к братцу в Америку? Полететь сама и
оплатить дорогу своей мамочке?
