– Энди,– твердо приказал Гарнетт,– отправляйся–ка домой.
Палатазин выпрямился, провел по лбу дрожащей рукой.
– Домой? – тихо сказал он. – Домой? Я не могу… Я… нужно еще столько всего сделать. – Глаза у него были покрасневшие, дикие, он сознавал, что вид у него действительно странный. – Должен ли я… оставить у тебя мой жетон и пистолет? – спросил он.
– В этом нет необходимости. Ты уходишь в отпуск, а не на пенсию. Не расстраивайся, Энди. И ради бога, не волнуйся насчет Таракана.
Палатазин кивнул, направился к двери, двигаясь, словно слегка оглушенный.
– Да,– сказал он, остановившись. – Хорошо. – Он слышал себя как бы со стороны, откуда–то издалека. Он почувствовал холодный металл дверной ручки, нажал на нее.
– Пришли мне открытку из Вегаса,– сказал вслед Гарнетт. Палатазин шел, опустив плечи, подавшись вперед, словно только что получил жестокий удар в живот.
– Извини,– начал Гарнетт, но тут дверь затворилась.
“Бог мой,– подумал начальник отдела розыска. – Надеюсь, что две недели отдыха ему помогут. Если нет… Впрочем, не будем пока об этом. Но человек, который требует сжечь тела, найденные в доме на Дос–Террос, вне всякого сомнения нуждается в небольшом отдыхе… Бедняга…”
Потом Гарнетт заставил себя сосредоточиться на других вещах.
12.
Было начало третьего, когда Джо услышала, как открылась и закрылась входная дверь. Она поспешно спустилась на первый этаж и обнаружила на кухне Энди с бумажным пакетом в руках.
– Отчего ты так рано? – спросила она. – Ты меня перепугал.
Он бросил на нее быстрый взгляд, потом поспешно отвернулся.
– Я некоторое время не буду ходить на работу,– тихо сказал он.
– Что это означает? Что произошло, Энди? Объясни же мне!
Он начал вынимать из пакета предметы один за другим. Внутри бумажного мешка был другой, поменьше, с красивым шрифтом “Шаффер и Сын, Ювелирные изделия, Л.А.”
– Мне дали отпуск, две недели,– сказал Палатазин и невесело усмехнулся. Она смотрела, как он открывает две одинаковые коробочки белого цвета.
– Две недели,– прошептал он. – Лос–Анжелес, возможно, уже не будет существовать через эти две недели. – Он протянул ей коробочку. – Посмотри. Это нужно носить на шее. И я хочу, чтобы ты не снимала его никогда. Даже в кровати, даже в ванной.
Дрожащей рукой она раскрыла коробочку. Там лежал небольшой позолоченный крестик на длинной цепочке.
– Очень красиво,– сказала она.
– Надевай скорее,– сказал Палатазин.
Он открыл вторую коробочку, достал второй крестик и застегнул его вокруг своей шеи.
– Я хочу, чтобы ты привыкла носить его. Чтобы не забывала о нем. Не знаю, насколько сильно будет его влияние, потому что они не были освящены в церкви святой водой, но это лучше, чем ничего. Ну–ка, надевай скорей! – Он помог ей застегнуть цепочку.
Пораженная, она молча смотрела, когда он снова полез в бумажный мешок. “Боже мой,– подумала Джо, глядя на его лицо,– у него такое же выражение лица, как у его матери перед тем, как ее отправили в дом отдыха. В глазах тот же фанатический отблеск, челюсть излучает каменную решимость”.
– Энди,– прошептала она, когда он вытащил из мешка несколько связок чеснока и положил на стол.
– Нарежем чеснока, натрем им окна и подоконники,– сказал он. – Потом разбросаем кусочки на крыльце и на лужайке перед домом. Мама говорила, что это помогает отпугнуть вампиров – у них острое обоняние, и они не переносят запаха чеснока – он напоминает им о смерти.
Он повернулся к Джо, увидел, что лицо жены стало белым, как мел.
– А, понятно, думаешь, что я спятил, да? Как и все они?
– Я… Энди, ведь ты не в Венгрии! Это совсем другая страна, совсем другое время!
– Какая разница?! Никакой! – резко ответил он. – Какая вампирам разница, что это за страна или эпоха?! Пока есть еда в изобилии, они ни о чем другом не заботятся! А время для рода вампиров ничего не значит. Они не стареют, не умирают. И я говорю тебе – в этом городе появились вампиры! И кто–то должен найти Хозяина – короля вампиров. Иначе еще немного, и будет слишком поздно!
– Но ты ведь не… Энди, что на тебя нашло?
– Я понял истину,– тихо сказал Палатазин. – А ты, Джо, должна поскорее уехать отсюда. Бери машину, уезжай как можно дальше от Лос–Анжелеса. Направляйся через горы на восток. Ты ведь сделаешь это для меня?
Она шагнула к нему, сжала его руку.
– Мы поедем вдвоем,– сказала она. – Мы устроим настоящий отпуск, целые две недели! Завтра утром уложим вещи и уедем. Отправимся до Сан–Диего, а потом…
– Нет! Нужно куда–нибудь подальше, потому что когда они поползут во все стороны, как тараканы, то их ничем не остановишь. Горы – более надежная защита, поэтому между тобой и Лос–Анжелесом должны быть горы. И ты должна уехать сейчас.
– Но я не уеду одна,– сказала Джо, в глазах у нее блестели слезы отчаяния. – Черт побери, я не поеду без тебя! Что бы ты не говорил!
Он взял ее за плечи и несколько мгновений смотрел ей прямо в глаза.
– Джо… когда ОНИ ПРИДУТ – а они обязательно придут, это вопрос всего лишь времени – то я не смогу защитить тебя. Я даже не смогу защитить самого себя. Но я должен остаться здесь, я должен попытаться спасти город… сделать что–нибудь! Бегство это ничего не даст. Они будут наступать, и рано или поздно все человечество окажется разделенным на небольшие районы–западни, и туда тоже придут вампиры, и тогда… это будет конец всему, ты понимаешь? Вампиры, в конечном итоге, уничтожат сами себя, но перед этим они уничтожат и все человечество, выпьют всю кровь до капли. Кто–то должен хотя бы попытаться остановить их!
– Но почему ты? Именно ты, из всех людей в мире?
– Потому,– тихо сказал он, глядя прямо ей в глаза,– потому что я оказался здесь. И я знаю их повадки. Кто еще знает о том, что ОНИ придут?
– Пусть этим занимается полиция!
– Полиция? Ну, я знаю из первых рук, как эффективна бывает полицейская служба. Нет, кроме меня за это дело взяться некому. И я пойду один, если такова воля божья. Поднимайся теперь наверх и собирай чемодан. – Он снова повернулся к бумажному мешку, который все время лежал, забытый, на кухонном столе.
Джо осталась стоять.
– Я не поеду,– запротестовала она. – Ты не заставишь меня.
– Глупо,– сказал он.
– Но я тебя люблю.
Палатазин повернулся:
– Тогда вдвойне глупо. Неужели ты не поняла ни слова из всего того, что я пытался тебе втолковать?
– Я знаю только, что должна быть рядом с тобой. Я не уеду.
Он долго смотрел на нее, в тишине она почувствовала, как жжет ей лицо взгляд мужа.
