Нет, ей определенно не хотелось задерживаться на Бриатопе дольше, чем необходимо. Она была окружена лесом, гуще которого она никогда не видела, и хотя было почти десять часов утра, но даже яркий солнечный свет не мог проникнуть сквозь густую листву. Было тихо, не считая редких криков птиц. Ветер, ночью такой яростный, что она то и дело просыпалась, стих до едва слышного шепота. С деревьев слетали желтые и красные листья, устилая дорогу пестрым ковром.
«Фольксваген» задергался по серии скрытых лужицами рытвин. Только бы эти чертова подвеска выдержала, подумала она. Она проехала мимо ветхого домика с дымящейся трубой и увидела большого рыжего пса, сидящего перед домом на солнце. Пес навострил уши на шум машины, поленился даже тявкнуть. Он проводил машину глазами, а его язык свисал вниз, как розовый галстук.
Дорога пошла вверх еще круче. Она перегружала мотор, но если переключить на вторую передачу, он не вытянет. Не рассчитан на такое, мрачно подумала она.
Затем на повороте она чуть не переехала старика в лохмотьях, который медленно переходил дорогу, опираясь на сучковатую палку.
На мгновение ей показалось, что она собьет его. Она уже слышала хруст его костей. Она ударила по тормозам, и машина остановилась так резко, что ее бросило на руль.
Старик продолжал свой путь. Его обувь, старые ярко-оранжевые рыбацкие ботинки, шаркала по опавшим листьям. Он был истощен, его голова согнулась словно бы под весом длинной седой бороды, а плечи поникли. Палкой он аккуратно нащупывал дорогу.
Она высунула голову в окно.
– Извините, – сказала она, но он не остановился. – Мистер! Простите!
Наконец старик остановился, хотя и не смотрел в ее сторону. Очевидно, он ждал, что она скажет.
– Я ищу дом Тарпов. – Она говорила с южным акцентом, все еще сохранившем налет шотландско-ирландского говора. – Это далеко?
Он поднял голову, прислушиваясь, а затем, не проронив ни слова, перешел дорогу и начал уходить в лес.
– Эй! – крикнула она, но лес уже сомкнулся за его спиной, как многоцветная дверь. «Какие здесь все гостеприимные», – пробормотала она и поехала вперед. До нее только что дошло, что ее машина остановилась за мгновение до того, как она нажала на тормоз. Или это ей только показалось?
Совсем плохая стала, подумала она и вздохнула с облегчением, увидев впереди домик с красными ставнями футах в тридцати от дороги. Перед ним стоял видавший виды старый пикап с зелеными крыльями, коричневой дверью, красной крышей и ржавыми бамперами. В деревьях на боку валялась выброшенная стиральная машина. Рядом с ней, ржавея, лежало что-то, напоминающее двигатель.
Она съехала с дороги и остановилась за пикапом. Как только она вышла из машины, застекленная дверь дома открылась, и из нее на крыльцо вышла худощавая женщина средних лет с длинными темными волосами, одетая в выцветшие джинсы и бледно-голубой свитер.
– Миссис Тарп? – спросила приехавшая женщина, приблизившись.
– Кто вы такая? – резко, почти подозрительно спросила хозяйка.
– Меня зовут Рейвен Дунстан. Я приехала из Фокстона поговорить с вами.
– О чем?
– Вчера днем я беседовала с шерифом Кемпом. Он сказал мне, что ваш младший сын прошлой ночью пропал. Могу я войти и несколько минут поговорить с вами?
Майра Тарп скрестила руки на груди. Много лет назад она была симпатичной женщиной, но годы не пощадили ее. Суровый климат Бриатопа прочертил глубокие борозды на ее бледном лице, а маленькие темные глаза были окружены мелкими морщинами. Сейчас глаза у нее припухли от слез. У нее был тонкий рот и острый подбородок. Она смерила гостью горьким, но твердым взглядом.
– Никто не звонил шерифу, – ответила она. – Никто ему не говорил о Натане.
– Клинт Перри вчера звонил. Он ваш депутат, как вы знаете.
– Никто не просил вмешиваться посторонних, – сказала Майра. – Это не их дело. – Она изучала свою собеседницу: городская женщина, темно-синий жакет поверх белой блузки. Городская во всех отношениях. Ей, наверное, около двадцати пяти, высокая, с волнистыми светлыми волосами, рассыпавшимися по плечам. У нее были ясные светло голубые глаза и хорошая нежная кожа, из чего следовало, что она, конечно, работала не под открытым небом. Практически без косметики, симпатичная, но у нее что-то не в порядке с левой ногой, из-за чего она прихрамывала. Когда Рейвен подошла поближе к крыльцу, Майра заметила белый шрам, проходящий через ее левую бровь и задирающей ту вверх. Городская женщина. Даже руки у нее белые и гладкие. Что она делает здесь, на Бриатопе?
– Мне бы хотелось побеседовать с вами несколько минут о Натане, – сказала Рейвен. – Можно мне войти?
– Нет. Я выслушаю все, что вы хотите сказать, прямо здесь.
– Я из «Фокстонского демократа». – Рейвен вытащила из сумочки бумажник и показала удостоверение, но Майра даже не взглянула.
– Это газета? Я никогда их не читаю.
– Мистер Перри сказал шерифу, что поисковая группа вышла прошлой ночью искать двоих ваших сыновей и что один из них – его зовут Ньюлан? – вернулся утром домой. Мистер Перри сказал, что поисковая группа вчера выходила снова, но они не нашли следов Натана. Они собираются продолжить поиски сегодня?
– Несколько мужчин сейчас в лесу, – ответила Майра. – Если моего мальчика можно отыскать, они его найдут.
Что-то в том, как она это сказала, насторожило Рейвен.
– Вы думаете, они его найдут, миссис Тарп?
– Найдут, если ему суждено найтись.
Она была готова к сопротивлению. Ее отец рассказал ей об обитателях горы. Но сейчас Рейвен чувствовала прямую враждебность.
– Можно мне тогда поговорить с Ньюланом?
– Нет. Нью сейчас спит. Он пострадал в лесу.
– Надеюсь, ничего серьезного?
– Синяки и порезы. Через несколько дней он будет в порядке.
– Кто эти мужчины, которые ищут Натана, миссис Тарп?
– Мужчины, – сказала она, сузив глаза. – Вы их не знаете, вы ведь чужая здесь.
– Почему вы не пошли к шерифу? Он мог бы организовать необходимые поиски…
– Это появится в вашей газете? Вы пишете статью о моих мальчиках?
– Нет. Я собираю информацию лично для себя.
– Я вижу, – сказала Майра, кивнув. – Хорошо, в таком случае я сказала все, что могла.
– Что могли… или что хотели? – спросила Рейвен.
– И что хотела, и что могла. – Она отвернулась и стала смотреть в дом.
– Миссис Тарп, – окликнула ее Рейвен. – Я бы хотела поговорить с вами о Страшиле.
Ее собеседница замерла. Рейвен видела, как напряглись ее плечи. Затем Майра опять обернулась. Ее лицо было искажено гневом, а щеки покрылись пятнами.
– Убирайся с моей земли, городская женщина, – сказала она.
