— Это было кино о чудовищах, — решил ответить я.
— Ага, тогда понятно твое затруднение, — внимание отца вновь переключилось на бейсбольный матч по телевизору, когда бита щелкнула словно пистолетный выстрел. — Ва! Беги же за ним, Микки! Беги! Зазвонил телефон. Я поторопился к нему, пока мои предки не задали очередную порцию глупых и каверзных вопросов.
— Кори? Это миссис Сирс. Могу я поговорить с твоей мамой?
— Минуточку. Мама? — позвал я. — Тебя к телефону! Мама взяла трубку, а мне надо было идти в ванну. От первой атаки отбились, слава богу. Однако я не был уверен, что готов сидеть в ванной комнате наедине с воспоминаниями о напоминающей стеклянную чашу марсианской голове с щупальцами.
— Ребекка? — сказала миссис Сирс. — Как дела?
— Все в порядке, Элизабет. Ты получила лотерейные билеты?
— Конечно. Четыре, и я надеюсь, что на этот раз среди них уж точно окажется один счастливый.
— Хорошо бы.
— Да, вот что я тебе звоню… Бен недавно вернулся из кинотеатра… В общем, мне интересно, как чувствует себя Кори?
— Кори? Он… — она чуть-чуть помедлила, но в ее сознании наверняка проходил анализ моего странного поведения. — Он уверяет, что с ним все в порядке…
— Да, вот-вот, Бен говорит то же самое, однако ведет себя немного… Я точно не могу сказать, но, может, несколько.., беспокойно, что ли, если попытаться найти правильное определение этому. Обычно он просто охотится на меня с Сэмом со своими рассказами о фильмах, но сегодня мы не смогли добиться от него ничего конкретного. Он сейчас убежал на задний двор, сказал, что хотел бы “кое в чем убедиться”, но он не желает признаваться, в чем именно…
— Кори сейчас в ванной, — ответила моя мама, так, словно это обстоятельство тоже несколько озадачило ее. Она понизила голос на тот случай, если бы я мог слышать ее сквозь шум воды. — Он ведет себя несколько странно. Ты думаешь, что-то произошло с ними во время фильмов?
— Я так подумала. Может, они поссорились? ..
— Может быть. Они дружат уже давно, но и между старыми друзьями иногда случаются ссоры…
— Например, как случилось со мной и Эми Линн Мак-Гроу. Мы были близкими подругами в течение шести лет, а потом не разговаривали друг с другом целый год из-за потерянной пачки швейных иголок. Но я подумала, может быть, мальчикам надо держаться вместе? Если у них и был какой-то спор или ссора, то они должны как-то разобраться с этим.
— Пожалуй, это было бы вполне здраво.
— Я собиралась поговорить с Беном, что если он хочет, то может заночевать вместе с Кори. Это тебе не помешает?
— Я не возражаю, но сначала мне надо поговорить с Томом и Кори…
— Подожди минуточку, — неожиданно сказала миссис Сирс. — Идет Бен. — Моя мама услышала, как хлопнула дверь. — Бен? Я говорю сейчас по телефону с мамой Кори. Ты не хочешь, чтобы сегодня Кори провел ночь здесь? — моя мама прислушалась, но так и не смогла определить, что ответил на это Бен, поскольку звук его голоса заглушил шум воды в нашей ванне. — Он говорит, что ему нравится эта идея, — сказала в трубку миссис Сирс. Из ванной я вышел бодрый и жизнерадостный.
— Кори, ты не хотел бы переночевать дома у Бена? Я некоторое время подумал.
— Не знаю, — ответил я, но не смог бы ей назвать ни единой причины своего незнания ответа на этот вопрос. Последний раз, когда я ночевал у Бена, был как раз конец февраля, и мистер Сирс тогда так и не появился ночью дома, а миссис Сирс разгуливала но всем комнатам, гадая, куда же он мог запропаститься. Бен рассказал мне, что его отец часто задерживался допоздна в поездках, но просил никому ничего не говорить по этому поводу.
— Бен хочет, чтобы ты пришел к ним, — стала подговаривать меня мама, ошибочно поняв мое недовольство. Я пожал плечами:
— Ладно. Пожалуй, можно…
— Пойди спроси у отца, не против ли он. — И пока я направлялся к двери большой комнаты, чтобы спросить отца, моя мама сказала, обращаясь к миссис Сирс. — Я знаю, насколько важна дружба. Мы все обязательно уладим, если возникнут какие-нибудь проблемы…
— Отец говорит, что можно, — вернувшись, сказал я маме. Когда мой отец смотрел по телевизору бейсбольный матч, он запросто мог бы согласиться почистить зубы колючей проволокой.
— Элизабет? Он будет у вас. Около часов? Хорошо. — Она закрыла телефонную трубку рукой и тихо сказала, обращаясь ко мне. — У них на ужин будут жареные цыплята. Я кивнул и попытался вызвать у себя на лице улыбку, но все мои мысли по-прежнему находились в том темном туннеле, где марсиане замышляли уничтожить мир человечества, город за городом.
— Ребекка? Так все же, насчет того происшествия… — сказала миссис Сирс. — Ты знаешь, что я хочу сказать…
— Оставь меня, Кори, — велела мне мама, и я исполнил ее приказ, хотя отлично знал, какие важные вещи сейчас будут обсуждаться. — Да, да, — сказала она снова, обращаясь уже к Элизабет Сирс. — Тому спится сейчас гораздо лучше, но он по-прежнему видит эти ночные кошмары. Я хочу помочь ему хоть как-то, но думаю, что он сам должен справиться с этим, вымести все это из своего сознания.
— Я знаю, что шериф забросил это дело…
— Прошло уже три недели, но до сих пор расследование не дало никаких результатов. Джей-Ти в пятницу сказал Тому, что оповестит все округа нашего штата, а также Джорджию и Миссисипи, но так и не разобрался с этим делом. Словно тот мужчина в утонувшем автомобиле прилетел к нам с другой планеты…
— Мне становится зябко от таких мыслей…
— Но вот еще что, — проговорила моя мама и тяжело вздохнула. — Том.., изменился. Это меня волнует больше, чем всякие там ночные кошмары, Элизабет, — она повернулась в сторону кухонной кладовой и отошла к ней, так далеко, как позволял провод, чтобы полностью исключить отцу возможность услышать их разговор. — Он стал тщательно следить за тем, чтобы запирались все замки и двери, тогда как раньше он вообще не заботился ни о каких запорах. Пока это не произошло, мы в большинстве случаев вообще не запирали двери, как и все в нашем городе. Теперь же Том встает два или три раза каждую ночь, чтобы проверить надежность запоров. А на прошлой неделе он вернулся с работы, и на его ботинках была красная грязь, хотя в тот день никакого дождя не было. Я подозреваю, что он снова ходил к озеру.
— Но зачем?
— Не знаю. Прогуляться и подумать, быть может. Я помню, что когда мне было всего девять лет, у меня был рыжий кот, которого раздавило грузовиком прямо перед нашим домом. Кровь Калико была заметна на мостовой в течение долгого времени. Это место притягивало меня. Я ненавидела то пятно, но регулярно подходила туда, что бы увидеть, где погиб Калико. Я всегда думала, что, может быть, найду там что-то, что поможет мне оживить моего кота. Или, возможно, до того случая мне казалось, что все на нашей земле живут вечно и не могут умереть или погибнуть. — Она помедлила, глядя на карандашные пометки на двери, которые отмечали прогресс в моем росте. — Я думаю, что теперь у Тома на душе много накопилось… Их разговор скатился именно на эту тему, потому что главным событием по-прежнему было происшествие на озере Саксон. Я смотрел вместе с отцом бейсбольный матч, но заметил, что он периодически сжимает и разжимает правую руку, словно пытается одновременно схватить кого-то и освободиться от чьей-то хватки. Потом подошло время уходить, и я собрал пижаму, зубную пасту и щетку, пару чистых носков и трусы, а потом сложил это все в просторный школьный ранец. Отец велел мне быть осторожнее, а мама пожелала хорошенько повеселиться, но вернуться утром домой перед уходом в школу. Я потрепал Рибеля по загривку и швырнул ему палку, чтобы он за ней погнался, потом вскарабкался на свой раздолбанный велик и отъехал от дома. Бен жил от меня не слишком далеко, всего в какой-то полмили от нашего дома в глухом конце Дирман-стрит. На Дирман-стрит я поехал неторопливо, потому что на пересечении Дирман и Шэнтак стоял дом из серого камня, где жили всем известные братья Брэнлины, одному из них было тринадцать, а другому — четырнадцать, они красили под блондинов волосы и находили наслаждение в процессе разрушения. Они частенько колесили по своему району на двух черных велосипедах, напоминая при этом стервятников, кружащихся в воздухе в поисках свежего мяса. Я слышал однажды от Дэви Рэя Колана, что Брэнлины на своих быстроходных черных велосипедах могли обгонять машины; кроме того, он сам явился свидетелем, как однажды Гоча Брэнлин на словах послал собственную мать в некое очень плохое место. Гоча, старший из братьев, и Гордо были похожи на “черную чуму”: можно было только надеяться, что они не нападут на вас, но если уж они нападали, то убежать было невозможно. До сих пор я был для них слишком незначительным, чтобы испытывать на мне свою подлость и коварство. Я надеялся и в дальнейшем держаться от них подальше. Дом Бена во многом напоминал мой собственный. У Бена был коричневый пес по кличке Тампер, который выскочил с передней веранды дома и лаем приветствовал мое прибытие. Бен вышел из дома, чтобы встретить меня, а миссис Сирс поздоровалась со мной и спросила, не хочу ли я выпить стаканчик пива. У нее были темные волосы и очень милое лицо, однако зад ее был похож на два огромных арбуза. Внутри дома мистер Сирс вышел из столярной мастерской, которая находилась в подвале, чтобы немного поговорить со мной. Он был крупным, почти круглым мужчиной, его лицо с тяжелым подбородком румянилось под коротко стрижеными ежиком волосами. Мистер Сирс был жизнерадостным человеком, с его лица не сходила усмешка, стружки цеплялись за его клетчатую рубашку. Он рассказал мне какую-то шутку насчет баптистского священника и туалета во дворе, суть которой я так и не понял, но сам он рассмеялся и попытался намеками объяснить соль анекдота, пока Бен не сказал:
