Слева и справа одна за другой мелькали фермы, и вдруг на подъезде к мосту водители один за другим стали сбавлять ход. Меня охватил дикий страх. Останавливаться нельзя! Что бы там ни было, нужно ехать. У меня, конечно, джип, но реку на нем не переплывешь. Только через мост.
Причина затора выяснилась ближе к мосту: на обочине стоял допотопный синий «бьюик» с опущенными стеклами. Внутри были двое. Женщина со стеклянным взглядом конвульсивно дергалась всякий раз, когда спутник впивался зубами в ее плоть.
Я машинально дернулась, чтобы заслонить девочкам обзор, но потом вспомнила, что сижу в машине одна. Меня захлестнула паника пополам с отчаянием. Мои малышки! Где они сейчас, как? Я едва могла управлять машиной.
— Потерпите, родные. Мамочка уже едет, — прошептала я, сглатывая тугой комок.
Сперва по шоссе на север, потом еще столько же — на восток, и будет Андерсон. Нас разделяли два городка с населением в несколько тысяч человек. Ничтожная цифра для людей и огромная — для зомби.
Почти вся вереница машин повернула на запад, в менее людные края, куда при хорошем раскладе свернули бы и мы с девочками. Дальше начиналось одиннадцатое шоссе, ведущее прямиком на ранчо доктора Хейза.
Вместе еще с двумя машинами я повернула на восток. Путь до Андерсона лежал через Келливиль и Фэрвью.
Случайные попутчики пробудили во мне любопытство. Кто они? Куда направляются? Впереди ехала та самая «тойота» с детским креслом, сзади — зеленый допотопный пикап. Не поймешь, один там человек или целая семья: пикап чуть отставал.
На подъезде к Келливилю у меня затряслись руки. Интересно, другим водителям тоже страшно? К такому кошмару нельзя подготовиться заранее, хотя в кино мы видели подобное много раз и были в курсе, как выжить в подобной ситуации. Мол, запасайтесь едой, оружием, медикаментами. Но что толку, если тебя укусят… или сожрут заживо.
На въезде в город «тойота» прибавила скорость. Нервы у меня были на пределе, на лбу выступил пот. Кто знает, вдруг понадобится быстро развернуться или сдать назад.
Городок смотрелся заброшенным. Ни живых мертвецов, ни людей. Ни криков, ни выстрелов. Во мне затеплилась надежда, что эпидемия каким-то чудом миновала его.
Мы беспрепятственно ехали дальше, но ощущение тревоги нарастало. Слишком все просто, даже подозрительно. Я прибавила громкость в приемнике, но сводки по-прежнему были неутешительные. То и дело сообщали о смерти очередной знаменитости как следствия бушующей эпидемии, но в целом картина не изменилась.
Новость про всплеск заразы в Капитолии штата настигла нас уже возле Фэрвью. У местного здания средней школы меня затошнило: всю территорию футбольного поля усеивали трупы или то, что от них осталось. Не разберешь, то ли взрослые, то ли дети, а может — и те и другие. Я старалась не присматриваться. Вокруг бродили несколько мертвяков, вот, собственно, и все. Может, жителям Фэрвью повезло и они успели эвакуироваться?
«Тойота» впереди резко затормозила. От неожиданности я слегка растерялась. В зеркале заднего вида я разглядела, как в паре сотен метров замер пикап. Я огляделась по сторонам в поисках причины остановки.
Долго искать не пришлось.
Возле церкви на углу толпились живые мертвецы: мужчины, женщины… и дети. Одни — в порванной, окровавленной одежде, другие вполне нормальные с виду, но все — с молочно-белыми, точно подернутыми пленкой глазами. Я внутренне сжалась, мечтая только о том, чтобы поскорее убраться отсюда.
Зомби настойчиво ломились в наглухо закрытые окна и двери церкви, двигаясь при этом несколько неуклюже, но с поразительной целеустремленностью. Голод гнал их вперед. По западной стене вверх тянулась тонкая полоска крови. Наверное, кто-то из раненых успел вскарабкаться на крышу и привлек внимание изголодавшейся толпы.
Теперь понятно, почему затормозила «тойота» — в церкви находились люди. Спасаясь от неминуемой смерти, они загнали себя в ловушку и теперь не могли выбраться.
— Только не глупи, — прошептала я. — У тебя ребенок в машине!
«Тойота» посигналила: раз, другой, пока несколько зомби не повернулись в ее сторону. Еще пару раз надавив на клаксон, из салона выбрался водитель и стал размахивать руками.
— Эй, я тут! Сюда! — закричал он.
От толпы отделилась кучка мертвецов и неуклюже засеменила по направлению к «тойоте». За первой партией двинулись и все остальные.
— Вот дерьмо! — выругалась я и загудела в клаксон. — Давай уже, лезь в машину. Ну давай!
Мужчина снова замахал руками.
— Джон, давай в машину! Скорее! — завопила жена водителя, перегнувшись через сиденье, чтобы дотянуться до мужа.
Джон прыгнул на место и ударил по газам. Я рванула следом с бешено колотящимся сердцем, успешно миновав медленно приближавшихся зомби.
В зеркале заднего вида я заметила людей — на сей раз живых. Они бежали через дорогу. Зеленый пикап стоял в квартале от церкви и по-прежнему не двигался, словно ждал чего-то.
Весь оставшийся путь меня трясло как в лихорадке. До Андерсона и возможных препятствий оставалось совсем немного, как и до ответа на страшный, неотступно терзавший меня вопрос — живы ли мои девочки?
Со слезами на глазах я доехала до эстакады, за которой начинался мой родной город, и поначалу даже не поняла, что значит скопление военных грузовиков на въезде, — слишком много было машин внизу.
— О господи! — выдохнула я.
Этого я и боялась. У въезда на магистраль скопилась куча машин. Некоторые водители вышли из своих автомобилей и теперь умоляли солдат их пропустить.
«Тойота» затормозила у этого подобия КПП. Джон выбрался наружу, и обстановка моментально накалилась. Военные занервничали, их взгляд метался от машины к Джону. В Андерсоне находился губернатор Беллмон. Возможно, поэтому город так тщательно охраняли. Не исключено, что губернатор был единственным из сильных мира сего, кто остался в живых. Не зря же по радио сообщили о вспышке эпидемии в Капитолии.
Джон протянул одному из солдат руку, но тот угрожающе выставил вперед автомат. В висках у меня стучало сильнее с каждой секундой. Нервозность военных пугала. Джон кивнул куда-то за спину солдата, потом на свою семью в машине, взволнованно объясняя что-то.
Я посмотрела вниз на шоссе. На дороге лежал перевернутый пикап, весь изрешеченный пулями. Слева, в полсотне шагов — фургон, тоже весь в дырах.
— Давай, Джон, садись в машину, — прошептала я.
Видя, что мольбы его не действуют, Джон, прежде чем уйти, вдруг толкнул солдата в плечо. Агрессии в этом не было, только отчаяние. Наверняка в Андерсоне у него остались близкие, к которым он так спешил. Может, старший ребенок. Когда вокруг творится такое, каждый хочет, чтобы близкие были рядом.
Находясь, быть может, шагах в двадцати от места действия, я отчетливо видела, как солдат отдал приказ своим товарищам… Как взметнулись дула автоматов… Но я была слишком далеко, чтобы предупредить Джона.
