— И все?
— Ну да, а чего еще тебе надо?
— Мне надо знать, почему ты решила, что у Пупса любовница.
— Именно потому и решила. Раньше он и в постели такой
активности не проявлял, всю жизнь он был ни то ни се. Видела бы ты, что он
вытворял! — взвизгнула Роза. — Платье чуть на мне не порвал, просто зверь
какой-то. До этого дня я и мечтать о таком не могла!
— Так радуйся, — посоветовала я. — Господи, а она плачет,
глупая.
— Кто его всему этому научил, если не баба? — всхлипывая,
спросила Роза.
Я растерялась:
— Понятия не имею, кому, как не тебе, знать, ты же у нас
гинеколог.
— Я гинеколог; а не проститутка, — обиженно промямлила Роза
и тут же взвизгнула опять:
— Боже, что он со мной вытворял! Что вытворял! Будто год не
видел живой бабы!
— А может, он «Виагры» нажрался? — смело предположила я.
— Да при чем здесь «Виагра»? Говорю же тебе как гинеколог, у
него любовница! И деньги он для нее просил, и пил у нее, и брился, и гладил
плащ.
Я задумалась. Черт его знает, все в этой жизни бывает.
Однако Пупс парень правильный, на глупости он неспособен. Если ненароком
увлекся, у него это быстро пройдет, следовательно, ничего страшного не грозит
моей Розе. Ее Пупс никуда от нее не денется.
— Успокойся, подруга, — сказала я, — тебе же, как я поняла,
понравилось?
— Ну, в общем, да, — смущаясь, призналась Роза.
— Тогда успокойся и моли бога, чтобы Пупс не забыл и не
разучился делать то, что делал с тобой сегодня. А в остальном, даже если
человек и гульнул где, так тебе от этого сплошная польза. Денег же он у тебя
больше не просил?
— Нет, денег не просил.
— Вот и хорошо, — обрадовалась я, — остальное легко можно
простить.
Тут только я заметила, что Роза не в традиционном домашнем
халате, а вырядилась так, словно собралась в театр.
— Ты куда вырядилась? — спросила я.
— Жду Юлю, обещала ей составить протекцию к Ряшкину.
Я возмутилась:
— Сколько можно к нему протекцию, составлять?
Юля знает его как облупленного.
— Поэтому он и избегает ее, — пояснила Роза.
Ряшкин — врач-косметолог — одна из граней любовного куба.
Ряшкин с детских лет запал на Розу, Роза запала на Пупса, Пупс как-то сам по
себе, а Юля упорно рвется к Ряшкину. Он же упорно рвется от нее, от чего
возникают неприятности у других мужчин. Будь Ряшкин храбрей и женись он на Юле,
и, возможно, она была бы верной женой.
— Юля опоздала, — пожаловалась Роза. — Я бы и не узнала, на
что способен Пупс, если бы Юля не опоздала. Юля запаздывает, я сижу дома, а тут
Пупс прибежал и давай… В общем, не буду повторяться.
— Так в чем проблема? — удивилась я.
Роза вздохнула:
— Теперь такая тяжесть на сердце… Сразу позвонила тебе,
чтобы с горя не разболтать Юле. Ты же знаешь Юлю, от моего рассказа она или
прибалдеет, или психанет — этого никогда не предскажешь, — а мне и то и другое
неприятно.
Наша подруга Юля — женщина с бесконечным шармом, а что ей
еще остается?
Отсутствие достоинств побуждает ее гордиться недостатками и
развивать их. Думаю, именно в этом секрет ее успеха у мужчин.
Юля тщательно следит за тем, что осталось от ее фигуры: не
ест на ночь, не курит, мало пьет и не признает сладкого и мучного. Может,
потому она так зла. Зла и раздражительна. Юля бросается не только на мужей,
соседей, собак и подруг, но даже на неодушевленные предметы. В минуты особого
раздражения она запросто может лягнуть фонарный столб, толкнуть урну и
запустить сумочкой в чиновника или налогового инспектора. Впрочем, как Юля ни
зла, но и она способна на исключения. Так, Юля очень добра к своему бюсту:
холит его и без устали лелеет.
Боюсь, получился не слишком точный портрет, но каким бы он
ни получился, должна сказать, что я Юлю люблю и восхищаюсь ею регулярно. В ней
есть то, чего не хватает многим: Юля умеет лакомиться. Юля лакомится буквально
всем: едой, вином, знакомствами, подругами, природой, мужчинами. Она всем
лакомится, она все смакует, испытывая невероятное наслаждение.
У Юли бывают всего два состояния — злость и наслаждение. То,
что не способно доставить ей наслаждение, вызывает злость. Она сразу начинает
беситься, лягаться и кричать. Все оставшееся время Юля балдеет.
Но не подумайте, что это какая-то приблажная кретинка. Нет,
Юля разумна, во всем знает меру и не позволяет себе увлекаться чем-то
основательно, она говорит: «Всего много, а я одна. Меня может не хватить».
По этой причине Юля очень бережет себя и не раздает налево и
направо.
Общаться с Юлей (если ее ненароком не разозлить) — громадное
удовольствие, думаю, и в этом секрет ее успеха у мужчин. Кому же не приятно,
когда от тебя балдеют? Мужчины к этому особенно чувствительны, поскольку не
слишком в этом смысле избалованы, ведь посторонние женщины обычно не имеют
привычки открыто выражать свои чувства, а жены чаще всего выражают только
плохие.
Юля оказалась легка на помине. Увидев меня, она сразу же
приготовилась балдеть, поскольку я — без лишней скромности скажу — приятная собеседница.
— Софи, — замурлыкала Юля.
Юля ни слова в простоте не молвит, она обожает изыски,
поэтому меня называет Софи, Розу — Рози, Марусю — Мэри, Тосю — Тони и так
далее. Пусть себе называет, раз ей это кажется изысканным. Сама я не терплю
манерности, но у Юли это выходит даже мило.
— Софи, — замурлыкала она, — ты уже видела мою новую грудь?
Да, забыла сказать: Юле легко получать удовольствие от
беседы, поскольку речь всегда идет только о ней.
Как правило, никто не рискует переводить разговор на себя, в
противном случае Юля начнет злиться, а что при этом бывает, я уже сообщила.
По этой причине я подвергла скрупулезному осмотру новую
грудь Юли и, не найдя в ней ничего нового, очень ее похвалила. Пока Юля
жмурилась от удовольствия, встряла Роза и задала вопрос:
— Ты где была? Больше часа тебя ждала!
Юля испуганно захлопала глазами, но по растянувшимся в
блаженной улыбке губам было ясно, что та страшная история, которую она
собирается нам рассказать, доставила ей истинное наслаждение.
Между прочим, мимика Юли вызывает у меня настоящую зависть.
Как ей удается передавать столь противоречивые чувства? Я пробовала это делать
перед зеркалом, получилось нечто ужасное — сама не поняла, что моя гримаса выражает,
у Юли же все выходит очень понятно и органично.
