— Девочки, — изнемогая от наслаждения, поведала Юля, — я
только что была у Дарены. У нее творится такое! — Юля закатила глаза. — Потому
и задержалась…
И Юля замолчала, давая нам возможность помаяться от
любопытства, что было ей очень приятно. Она молчала, красила губы и смаковала
наше нетерпение.
— Так что там? Что у Ларисы? — нервничая, закричали мы с
Розой.
Кричать пришлось довольно долго, потому что Юля к нашим
крикам была глуха. Когда же нетерпение наше достигло кульминации, она не спеша
спрятала губную помаду в сумочку, нежно разгладила мизинцем свои выщипанные
брови и, жмурясь от удовольствия, произнесла:
— Ларену хотели убить.
Я и Роза ахнули;
Глава 10
Роза ахала еще долго, а я тут же пожелала знать, при каких
обстоятельствах хотели убить Ларису.
— Только не говори мне, что прострелили ее шляпку, —
предупредила я.
Юля удивилась:
— Шляпку? Нет, про шляпку Ларена ничего не рассказывала. В
Ларену едва не вонзилась стрела.
— А картина? — завопила Роза. — Картина уже падала?
— Падала, — подтвердила Юля, — но при чем; здесь картина?
Нам некогда было отвечать. Мы с Розой растерянно
переглядывались, мы зашли в тупик, поскольку версия с Тосей отпадала.
Ход моих мыслей был таким: вряд ли Тося, выкрав стрелу,
бросилась бы разыгрывать Ларису, ведь она же ей первой сама про эти покушения и
рассказала…
Впрочем, именно по этой причине Тося могла разыграть Ларису,
раз та уже про стрелу и картину знает.
Какой смысл разыгрывать, скажем, Юлю, если та не станет
связывать стрелу с покушениями? Возьмет и подумает, что кто-то из детей шалит.
Какой же здесь розыгрыш?
Да нет же! Все не так! Лариса не знает про картину!
Когда картина упала, Лариса уже ушла…
Дальше я размышлять не могла, в меня полетела сумочка
разозлившейся Юли.
— При чем здесь картина? — рассердилась она, для надежности
запуливая в меня и расческу.
— А когда упала картина? — уворачиваясь от расчески,
спросила я.
— Да вот только что и упала, — от злости топая Ногой, сообщила
Юля. — Ларена рассказала про стрелу, а следом упала картина. Я полюбовалась
изувеченной картиной, пока Ларена собирала осколки рамы, и пошла к Розе.
— Так, — сказала я, — давайте считать. Раз картина упала
сегодня, значит, стрела прилетела вчера.
— Точно, — подтвердила Юля. — Именно так Ларена и сказала.
— Следовательно, двумя днями раньше была прострелена шляпка.
Роза, — закричала я, — что же это выходит? Шляпка была прострелена в пятницу?
— Да не была прострелена шляпка! — возмутилась Юля, лягая
ножку журнального столика и подскакивая ко мне с настораживающе непонятными
намерениями. — Не была шляпка прострелена! С чего ты взяла?
— Уйди, — рискнула я отодвинуть Юлю, поскольку в гневе и
сама была страшна. — Ты ничего не знаешь.
И Лариса, думаю, не знает. Да не думаю, а бьюсь об заклад,
что у Ларисы прострелена шляпка, только она об этом ничего не знает. В общем,
так, я еду к Ларисе, а вы давайте по своим делам.
— Потом позвони мне, — попросила Роза.
— Всенепременнейше, — пообещала я и помчалась к Ларисе,* * *
У Ларисы меня ждал сюрприз — в прихожей под вешалкой прямо
на полу сидел Пупс Розы. Вид его совсем не допускал событий, так живо описанных
Розой.
Пупсу было явно не до секса, его трясло, а в глазах стояла
полнейшая бессмысленность. Думаю, в таком состоянии ему трудно было бы отличить
козу от коровы, не то что…
Впрочем, я не об этом.
— О, — изумилась я, глядя на Пупса, но обращаясь к Ларисе, —
а трясогузка откуда у тебя?
— Какая трясогузка? — растерялась Лариса.
— Ты что, не знаешь, что такое трясогузка? — изумилась я.
— Понятия не имею, — призналась Лариса.
— Бог мой, что с вами происходит? Как вы отстали от жизни!
Маруся не знает, что такое Интернет, ты — что такое трясогузка. Радуйся, ты ее
переплюнула.
— Хорошо, я радуюсь, но что это такое?
— Трясогузка — похмельный алкоголик, — сказала я, брезгливо
склоняясь над Пупсом. — Но когда он успел так сильно протрезветь, что его уже
всего колотит? Он же совсем недавно общался с Розой и не был пьян. Во всяком случае,
Роза обязательно это отметила бы.
Пупс тупо смотрел на меня снизу вверх и делал робкие попытки
подняться, однако толку от них не было, Пупс неизменно возвращался под вешалку.
— Прямо на глазах идет ко дну человек, — констатировала я,
уже с жалостью глядя на Пупса. — Как он здесь оказался?
Лариса пригорюнилась.
— Ах, лучше не спрашивай, — ответила она, — в моей жизни
пошла черная полоса. Сначала эти странные события, а тут еще и Пупс. Двое
молодых людей позвонили в мою дверь, я открыла. Они предъявили мне Пупса и
спросили: «Вы его знаете?» Пришлось сказать, что знаю. Они вручили мне его и
сказали:
«Пускай отсидится, пока в ментовку не попал». Вот,
отсиживается. Затащить его в комнату я не смогла.
Звоню Розе, никто не отвечает.
— Розы нет дома, она повела Юлю к Ряшкину на консультацию, —
сообщила я и обратилась уже к Пупсу:
— Вить, ты где так набрался-то?
Пупс поднес палец к губам и прошипел:
— Тес. Я не наббиралссся.
Я покачала головой:
— Оно и видно, ну, да ладно, теперь сиди, пока не оживешь.
— Как думаешь, долго он так сидеть будет? — поинтересовалась
Лариса.
— В зависимости от того, сколько выпил, — предположила я.
— Ты же сказала, что у него похмелье.
— Да-а, здесь и то и другое наблюдается, если так бывает,
конечно. А вообще он странный, может, вызовем «Скорую»?
Лариса испуганно замахала руками:
— Ты что, его же с работы выгонят!
— И давно его привели? — поинтересовалась я.
— Минут за двадцать до твоего прихода.
— Ты знаешь этих молодых людей?
— Первый раз видела.
Я удивилась:
— Тогда почему они привели его именно к тебе?
