Какая самонадеянность! Он принял меры! Ему все по плечу! Ты
что, супермен?! Этот, как его? Бэтмен?
Горец? Майти-Маус? Иван Царевич? Илья Муромец?
Кто ты?
— Ты знаешь, кто я, — спокойно ответил Пупс. — И прекрати
истерику.
Я успокоилась, а что толку? Пупс есть Пупс.
— Витя, подумай сам, — обращаясь к нему уже как к
маленькому, спросила я, — какие ты мог принять меры? Ты что, знаешь, кто
дырявит шляпки, постреливает из арбалета и сбрасывает картины со стен?
— Знаю, — сквозь зубы процедил Пупс и стал багровым. — Знаю.
Я даже испугалась, однако вида не подала. Я схватила его за
руку и, стараясь выглядеть убедительно, закричала:
— Витя, ты не первый год со мною знаком, и тебе должно быть
известно: если я во что-то вцепилась, то не отпущу. Я до всего дознаюсь сама,
так что говори сразу, так будет лучше. Кто занимается всей этой ерундой?
— Я, — ответил Пупс.
— Ты?
— Я.
Изумлению моему не было предела. Пупс сам, без всякого
принуждения, признает свою вину.
— Соня, не надо меня осуждать, — продолжил он. — Я уже
слишком пострадал, но теперь будет все хорошо.
Все наладится. Вот увидишь, больше я не буду стрелять и
картины бросать тоже не буду. — Он потряс флаконом с таблетками.
Я была поражена, даже потеряла дар речи, который, слава
богу, мгновенно восстановился.
— А как ты это делал? — спросила я.
Пупс смутился.
— Ты же знаешь, в последние дни я был не в себе, — страдая,
ответил он. — Не все помню. Это от перегрузки, психическое нарушение, но мне
нашли хорошего доктора. Я пошел на поправку. Доктор выписал сильное лекарство,
оно очень помогло. Случаи провалов памяти сильно сократились.
Признаться, меня посетили сомнения. Возможно, они и остались
бы у меня, когда бы я не вспомнила нашу бедную Тосю. Я схватила мобильный и
набрала номер Тамары.
— Что ты делаешь? — спросил Пупс.
— Звоню Тамарке, — ответила я.
— Зачем?
— Хочу узнать, что с Тосей.
Пупс опять побагровел.
— Не надо, — прошептал он. — Мне только что звонила Роза. Я
все знаю.
— Знаешь? — изумилась я. — Знаешь и продолжаешь вешать мне
лапшу про свое чудесное исцеление?
— Это рецидив, — пролепетал Пупс. — Доктор сказал, что такое
возможно. Это будет еще некоторое время, редко, но будет.
— Редко, но метко! — вскипела я. — У тебя рецидив, а у Тоси
сотрясение мозга! Понимаешь, что ты социально опасен? Тебя надо срочно упечь!
Бедный Пупс, зачем я это сказала? Нет, иногда я бываю
чудовищно жестока. Пупс начал бледнеть и терять сознание прямо у меня на
глазах. Слава богу, у него на столе стояла бутылка минеральной воды.
Очень кстати он ее туда поставил. Не задумываясь, я вылила
воду на его голову, и Пупс пришел в себя.
— С ума сошла?! — закричал он, вытирая голову носовым
платком.
— Думаешь, это заразно? — испугалась я.
Мне вовсе не хотелось рысачить с арбалетом по городу, тем
более что за это срок могут дать. Уж где-где, а в тюрьме без меня как-нибудь
обойдутся.
— Ты чуть не облила важные документы! — продолжал
возмущаться Пупс.
— А ты чуть не умер, — ему в ответ возмутилась я. — Думаешь,
пригодились бы тебе эти документы, если бы я не привела тебя в чувство?
Пупс снова нервно поглядел на часы и сказал:
— Все, Соня, уходи. У меня с минуты на минуту будут гости.
Пришлось заупрямиться:
— Никуда я не уйду, пока ты не скажешь, как такое произошло.
— Какое — такое?
— Тосю ты как оглушил? Ты же был на работе!
Пупс закатил глаза и схватился за голову.
— О, боже! — закричал он. — Неужели тебе так хочется
потиранить меня? Лучше сдай меня ментам, это будет гуманней. Я не помню,
понимаешь? Не помню.
Я сам задумывался над этим. Все, уходи. У меня очень важная
встреча.
— Что ж, но попозже зайду, — пообещала я и вышла из его
кабинета.
Однако далеко я не пошла, а притормозила у столика секретарши.
Мне нужно было выяснить, покидал ли рабочее место Пупс.
Пятиминутная беседа с секретаршей убедила меня в том, что
Пупс рабочее место покидал. Целый час отсутствовал, этого вполне достаточно для
того, чтобы стукнуть по темечку Тосю.
"Что же это такое? — изумилась я. — Неужели Роза права?
Неужели Пупс устроил ей легкое сотрясение?
Ужас! Собственной жене!
Хотя, если хорошенько подумать, ему позавидовали бы миллионы
мужей, не осмелившихся на подобное.
А Пупс осмелился. Под прикрытием сумасшествия он сообразил
Розе легкое сотрясение мозга. Сначала ей, потом Тосе — подруге жены, которую
ненавидит. Конечно, любой мужчина позавидует такой смелости.
Однако так недолго и до меня дойти. Не рискую ли я получить
сотрясение прямо сейчас, раз он такой сумасшедший?"
Не успела я так подумать, как дверь кабинета распахнулась и
оттуда выскочил Пупс. Он промчался мимо как угорелый, даже не заметив меня.
«Неужели опять? — испугалась я. — Неужели побежал к Ларисе?
На очереди-то она. Что ж, чему быть, того не миновать, а кабинет между тем
пустой. Почему бы мне туда не войти?»
— Ax, — вскрикнула я, испуганно глядя на секретаршу, —
кошелек в кабинете забыла. Можно вернусь и возьму?
— Возьмите, — бросила та, не отрывая сосредоточенного
взгляда от монитора.
Я скользнула в кабинет Пупса и бросилась к столу.
Аккуратный Пупс документы, конечно же, спрятал.
Я открыла ящик стола и, стараясь не сильно там все
перерывать, поискала ту папку, которая лежала передо мной, когда я
разговаривала с Пупсом.
Папки не было.
«Наверное, он положил ее в сейф, — догадалась я. — А сейф
закрыл».
Я ринулась к сейфу, в твердом намерении проверить свою
догадку, но в этот самый момент за дверью кабинета раздались чьи-то голоса.
Я заметалась.
«Что делать? Пупс парень свой, но, боюсь, он меня не поймет.
И кто понял бы? Роясь в чужих документах, я действительно выгляжу не слишком
интеллигентно, мягко говоря. К тому же Пупс явно не один. С ним те, кого он так
напряженно поджидал. И возможно, они имеют отношение к тем документам, иначе
зачем бы Пупс их так сосредоточенно изучал перед этой таинственной встречей.
Эх, может, сама судьба дает мне шанс, и грех его не использовать».
