Мы стояли спиной к двери. Когда мы пили по второй, я услышал, как кто-то вошел в комнату.
Приятный низкий голос произнес:
— Привет, ребята. Как дела?
Мы обернулись. Он стоял, протянув нам обе руки, с дружеской улыбкой на смуглом, чисто выбритом, обаятельном лице. Он был одет в королевский пурпурный халат с поясом, затянутым вокруг узкой талии. Эта одежда подчеркивала ширину его плеч. Из кармашка халата высоко высовывался белый носовой платок с вышитой монограммой. Его черные волосы были гладко зачесаны со лба.
Помню, в художественной галерее я как-то видел портрет одного средневекового короля. Вот и сейчас я видел то же самое сочетание грубости и утонченности в лице, тот же выдающийся нос, те же проницательные, умные и ясные глаза.
Ясное дело, он был король. Король бандитского и воровского мира, державший под своим началом несколько тысяч «десперадос», которые служили ему в каждом городе и каждом штате страны. Во всем, что он делал, в каждом его слове или жесте сквозила непоколебимая уверенность в себе.
— Франциско! — воскликнул Большой Макси, увидев его.
Они дружески обнялись. Было заметно, что между ними есть настоящая симпатия. Фрэнк обменялся с нами теплым, крепким, уверенным рукопожатием и приветствовал каждого по имени. Его медленная улыбка дополняла острый и цепкий взгляд. Он присоединился к нам. Мы выпили за его здоровье. У него были изящные манеры. Он вел себя одновременно и обходительно, и настойчиво, и жестко. Небрежным тоном он задал Максу несколько серьезных вопросов. Макси подробно отчитался о нашей деятельности. Фрэнк одобрительно кивнул. В его речи слышалась старая закалка выпускника суповой школы. Букву «d» он часто заменял на «th». Все, что он говорил, было прямолинейно и откровенно.
— Я знаю, что всегда могу рассчитывать на ваше хладнокровие и вашу преданность. — Эти слова не прозвучали напыщенно или театрально, потому что были к месту. — В Синдикате вы стоите на самом верху, рядом со мной. Если вам что-то нужно, только скажите. Может быть, хотите больше территории? Или что-нибудь другое? Что я могу для вас сделать?
Он сказал это таким спокойным и уверенным тоном, словно в его власти было выполнить любую нашу просьбу. Я вспомнил случай, когда Макс великодушно отдал Джейку Проныре, Трубе и Гу-Гу нашу болтушку, которая приносила двенадцать сотен долларов в неделю. Но то был просто пустяк по сравнению с тем, что мог сделать этот человек. Одним широким жестом он мог даровать нам территорию размером со штат Нью-Джерси вместе с расположенным на ней доходным бизнесом стоимостью в несколько миллионов долларов. Ему было достаточно замолвить одно словечко, чтобы получить поддержку и согласие полицейского инспектора, главного судьи, мэра, губернатора. Кстати, именно благодаря такому словечку получил свое место Джимми Уокер.
Фрэнк повторил:
— Ну как, хотите больше территории, ребята?
Макси улыбнулся и ответил:
— Мы и так всем довольны, Фрэнк. Дела идут отлично. Все замечательно. Будет только лучше, если мы останемся работать у себя, в родных местах.
Фрэнк одобрительно похлопал Макса по спине:
— Вот и хорошо. Если вы довольны, то и я доволен. Одной из причин, по которым я вас сюда позвал, было просто желание вас увидеть, встретиться с вами лично. — Он широко улыбнулся. Перед его обаянием невозможно было устоять. — Я уезжаю на отдых в Хот-Спрингс. В офисе я оставил для вас небольшой подарок. Это дополнительные дивиденды. Небольшая сумма, которую я даю вам лично от меня. Дела идут совсем неплохо. — В его голосе прозвучало удовлетворение.
Мы поблагодарили. Он отмахнулся:
— Да ладно, это ерунда, не о чем говорить. — Потом он продолжал: — Я приготовил вам одно поручение. Я хочу, чтобы вы съездили в… — Фрэнк назвал модный морской курорт в Южном Джерси. — Там сидит один местный политикан. Он заправляет большим казино. Хорошо, пусть заправляет, я его не беспокою. Но есть одна проблема. Воспользовавшись моей добротой, он представил все дело так, будто бы его казино принадлежит мне. И это еще не все. Он использует шулерское оборудование, что совсем плохо для меня и Синдиката. Вам известно, что люди в игорном мире — большие люди с большими деньгами — с доверием относятся к моим заведениям. Такая репутация стоила нам много пота и труда, потому что мы никогда не прибегали к мошенничеству и обману. И если я связан с каким-то казино, значит, каждый должен быть уверен, что он может спокойно нести туда свои деньги. Я всегда веду честную игру. А теперь этот политик, уверяя всех, что казино принадлежит мне, начинает жульничать и обманывает клиентов. Я думаю, парни, вы сами отлично понимаете, что для нас это очень плохо. Обманутые им люди путешествуют по всей стране, у них много друзей, и слухи начинают ходить повсюду. — Он изобразил это круговым движением руки. — В результате из-за него страдает моя репутация, и весь игорный бизнес находится под угрозой. — Он немного помолчал, прихлебывая из бокала. Потом продолжил тем же неторопливым тоном: — Либо прикройте его бизнес, либо отберите у него казино. Я сообщил ему, что готов выкупить его дело за честную цену. Но больше никаких переговоров. Это серьезное задание я хочу поручить вам, ребята. — Фрэнк прибавил без обиняков: — Вы ведь умные парни. Не помню, чтобы вы провалили хоть одно дело. Если что-нибудь будет нужно для вашего задания — больше денег, людей, чего угодно, — сразу звоните в офис. Все дело целиком в ваших руках. — Он махнул нам рукой. — Разберитесь с этим политиканом.
Фрэнк улыбнулся и снова обменялся с каждым из нас длительным и крепким рукопожатием. Он проводил нас к двери, по дороге ведя светскую беседу.
Лифт нас уже ждал. Слуга в серой униформе держал дверь. Фрэнк махнул нам на прощанье:
— Удачи вам, ребята. Скоро увидимся.
Мы махнули ему в ответ:
— Пока, Фрэнк.
Когда мы ехали по городу в главный офис, Косой произнес:
— Черт возьми. Каждый раз, когда я вижу босса, у меня поднимается настроение. Вот это человек.
Я сказал:
— Да, у него есть то, что называют личным обаянием.
— Помню, мой старик рассказывал мне одну историю, — вмешался Патси, — как однажды он видел в одной старой стране настоящего короля, который ехал в экипаже, а мой старик, увидев его, поклонился и снял шляпу. И король, улыбнувшись, помахал ему в ответ. Мой старик говорил, что потом у него несколько дней было приподнятое настроение.
Я возразил:
— На самом деле эта особая аура вокруг больших людей — полное дерьмо. Дело тут не в личности, а в положении. Огромная власть этих людей — вот что производит на народ впечатление. Сами по себе они ничего не значат. Я, конечно, говорю не про Фрэнка. Он совсем другое дело. Не будь у него личных достоинств, он бы не забрался так высоко. Но что касается королей и прочих высоких особ — все они просто куча чистейшего дерьма.
— Не будь это правдой, ты бы такого не сказал, Лапша, — произнес Макси.
