— Вы создали рабочую организацию? — фыркнул Джим. — В каком профсоюзе?
— В профсоюзе водителей передвижных прачечных, — ответил я.
— Ладно, допустим, я соглашусь иметь дело с вами, парни. Я не говорю, что уже согласен, но предположим…
— Конечно, ты согласишься, парень, — сказал Макс.
— А я в этом не уверен, — парировал Джимми.
— Ладно, Джим, продолжай. Что ты хотел сказать?
Я бросил взгляд на Макса.
— Откуда мне знать, что завтра не появится еще какая-нибудь банда и не отберет у вас то, что вы силой захватили у других? — сказал Джимми.
Макси и Патси расхохотались.
Я улыбнулся:
— Разумеется, теоретически это возможно, Джим, как возможно и многое другое — например, что завтра в Нью-Йорке произойдет землетрясение. Но это очень маловероятно. Мы — самая крупная и самая могущественная банда во всей стране.
Фитц наклонился ближе и взволнованно прошептал:
— Синдикат?
Я кивнул.
— Все равно мне надо подумать. Я должен посоветоваться с членами профсоюза, — тихо, но упрямо заявил Джим.
— Я поговорю с ним с глазу на глаз. Я научу его реальной жизни, — сказал Фитц.
— Послушай. Джим, — начал я нетерпеливо. — Давай я объясню тебе это по-другому…
Но я не успел ничего объяснить. Меня прервали. Открылась дверь.
Глава 32
Никогда в жизни мне не приходилось видеть такого странного явления, какое предстало перед нами в дверях «Райского сада». Черт меня побери, если я где-либо встречал что-нибудь столь же гротескное, как эта парочка, будь то птица, рыба, зверь или человек. Ничего похожего не являлось мне даже в опиумных грезах. Только самому дьяволу по силам было придумать такую жуткую и причудливую комбинацию двоих людей — простая случайность не могла бы создать этот омерзительный шедевр.
Я посмотрел на Макса. Макс посмотрел на меня. Мы не верили своим глазам.
Один из них был длинный, худой, скользкий ублюдок. Он двигался вкрадчиво и плавно, как змея. Казалось, у него в спине нет позвоночника. Резиновое тело выглядело бесконечно гибким. Лицо было болезненно-желтого цвета. Когда он смотрел на нас выпуклыми неподвижными глазами, его голова вытягивалась вперед и начинала дергаться из стороны в сторону резкими, короткими движениями. На нем был яркий облегающий костюм в желто-коричневую полоску и такие же рубашка и галстук. Про него говорили, что на его теле не осталось живого места от шрамов и пулевых отверстий. Мы сейчас лицезрели знаменитого Змею, человека, которого невозможно убить ни ножом, ни пистолетом, ни машиной, ни каким-либо другим оружием или механизмом и который всегда выживал, чтобы уничтожить своих врагов. Он считался слишком злобным и неуправляемым, чтобы стать членом Синдиката. Его трудно было не узнать.
Его компаньон — боже мой, до чего же уродливо выглядел этот сукин сын! Горбатый, на кривых ногах, с плоским носом и толстыми губами. Он шел, переваливаясь с ноги на ногу. По виду настоящий питекантроп и к тому же законченный ублюдок. Это был Вилли Обезьяна.
Увидев нас, они остановились посреди зала. Мы все четверо достали пушки. Мы встали из-за стола и окружили их. Сальви потянулся к своему карману.
Макси предупредил:
— Даже не думай, Сальви. Поговорим лучше по-дружески.
Они были сбиты с толку, но смотрели на нас с вызовом.
— Кто вы такие? Что вам нужно? — спросил Сальви. Его голова ходила из стороны в сторону.
— Если не возражаешь, Сальви, — сказал я, — у нас к тебе деловой разговор.
Я указал на стулья за ближайшим столиком. Они неохотно сели. Мы убрали оружие.
Я увидел Фэйри, который стоял в дверях кабинета и смотрел на нас. Двое депутатов, окаменев, сидели за столом и следили за тем, что происходит.
Макси сразу перешел к делу. Он сказал:
— Мы из Синдиката. Мы берем на себя забастовку и профсоюз. А вы, ребята, выходите из игры.
Сальви бросил на каждого из нас быстрый взгляд:
— Откуда мне знать, что вы из Синдиката? Кроме того, я и Вилли в него не входим. Почему мы должны выполнять приказы Синдиката?
— Мы не собираемся просить вас выполнять приказы, — сказал я. — Мы даем вам приказ — убраться с дороги.
— Это несправедливо, Синдикат хочет на все наложить свою лапу, — возразил Вилли Обезьяна. — Нам тоже надо чем-то кормиться.
— Зачем? — холодно спросил Патси.
— Зачем? — недоуменно повторил Вилли. — Чтобы жить, зачем же еще?
— А зачем вам жить? — Косой посмотрел Обезьяне в глаза.
— Спокойней, Вилли, — сказал Змея. Он обратился к нам: — Значит, такие у нас дела?
— Значит, такие, — холодно ответил Макси.
— Что я могу сказать? Ничего. — Сальви пожал плечами.
— Ничего и не говори. И ничего не делай. Тогда с тобой ничего не случится, — сказал Макс.
Вилли посмотрел на Сальви. Сальви посмотрел на нас. Оба промолчали.
К нам подошел Фэйри. Он обратился ко мне:
— Вы не могли бы выгнать отсюда этих головорезов? Я не выношу, когда они тут появляются.
Змея перекинулся через стол, в его руке блеснул нож для колки льда. Он прошипел:
— Чертов гомик. Я сказал тебе, что отберу у тебя это место.
Фэйри отскочил подальше от стола. Он крикнул:
— Грязная мерзкая змея!
— Я тебя убью, вонючий педик, и возьму себе все заведение, — прошипел Сальви.
— Врешь, врешь. Я тебя не боюсь. — Фэйри сердито танцевал вокруг стола, держась на безопасной дистанции. — Выкиньте отсюда этих головорезов! — крикнул он нам.
Сальви взглянул на нас.
Макси сказал:
— Мы не вмешиваемся в любовные ссоры.
Обезьяна расхохотался. Сальви метнул на нас яростный взгляд. Он направился к Фэйри. Тот отбежал на танцевальную площадку. Змея двинулся за ним с ножом. Делегаты смотрели на это зрелище разинув рты.
Я пошел вслед за Змеей, держа в кармане руку на кнопке ножа.
Я позвал его:
— Эй, Сальви, кончай это дерьмо.
Он развернулся ко мне лицом.
— Давай проваливай отсюда. Оставь Фэйри в покое.
Минуту он молча смотрел на меня. Потом повернулся и направился в уборную.
Фэйри подошел ко мне:
— Господи, разве это не ужасно? Мне стыдно за себя. Как я мог пасть столь низко, чтобы связаться с такой гнусной тварью.
Обезьяна сказал:
— Да ладно тебе, Фэйри. Разве ты сам не говорил когда-то, что влюблен в него? Впрочем, ты и мне не отказывал в знаках внимания, верно?
