— Черт тебя побери. Я послал за тобой, полагая, что могу доверять тебе…
— Сведения, — повторил Страт.
Снаружи на лестнице скрипнула доска. Но это был всего лишь часовой. Страт сел на единственный стул за единственным столом, которые, как и веревки на деревянных стенах, несли определенный смысл. Мрадхон Вис стоял между двумя охранниками, с карманами, вывернутыми наизнанку, — у него тщетно пытались найти нож или веревку, ведь он продавал себя по меньшей мере двум сторонам. Людям Джабала. Страту. Одним богам известно, кому еще. Отсюда стража. Отсюда такая встреча. Улицы стали тихими, очень тихими. На мосту не было никого, кроме одноглазого полоумного нищего. Никакого движения.
— Прикажи им уйти, — сказал Мрадхон.
— Вис, ты пришел поговорить о деле или просто поболтать?
Ты вызвал меня. У меня впереди вся ночь. У них тоже.
Вис обдумал эти слова. Итак, он попытался блефовать, но не вышло. Он был неглуп и знал, что эти слова несли в себе угрозу.
— Мне за это платят.
— Так или иначе.
— Прошел слух.., что-то грядет.
— Что?
— Не знаю.
Вис приблизился и оперся на стол руками. Демос двинулся было, чтобы удержать его, но Страт поднял руку, и тот остановился.
— Что-то.., не знаю, что именно. Отряды ниси зашевелились все разом. Слышал разговоры о том, что что-то готовится в порту.
И в пригородах, в одно и то же время.
— От кого ты это узнал?
— Этого я не скажу.
— Хм, — Страт покачался на стуле, держась ногой за стол. — Вот как?
— Ходят слухи, что им будет оказана помощь. Понял?
— Ведьма-ниси?
Последовало долгое молчание. Вис тупо смотрел на стол. На лбу у него выступил пот.
— Ты что, язык проглотил?
— Черт возьми, я сам ниси. Она же чует…
— Возможно, Роксана поможет тебе. А может, и нет. Не думаю, Вис, что тебе следует полагаться на это.
— Прошел слух, что она жаждет отмщения. Порт.., там наблюдается определенное движение. Вот что я слышал. Слышал, что кто-то нападает там на бейсибцев; думаю, и на складах то же. Отряды смерти. Кто они такие — не знаю. Но мне известно, кто им платит.
Страт выпрямился, и стул со стуком упал на пол.
— Не покидай города. Вис.
— Черт возьми, ты хочешь, чтобы меня убили, — ты же знаешь, что они сделают со мной, если узнают, что я был здесь?
— Продолжай информировать нас. Если что-то случится, а мы не будем знать.., ты понял? Понял, Вис?
Тот попятился.
— Отпустите его. Завтра, — приказал Страт. — И заплатите.
Хорошо заплатите. Пусть сам думает, как ему отмыться. Отпусти, когда мне все станет ясно. Когда слухи подтвердятся или будут опровергнуты.
— Тебе нужен помощник? — спросил Демос.
Покачав головой, Страт встал:
— У нас мало людей. Оставайтесь здесь. Вис, прошу тебя, помни, кто платит тебе больше всех. Хочешь еще больше — скажи… ты понял?
Мрадхон тупо посмотрел на него — в его взгляде не было жадности, нет. Лишь приглашение на последнюю встречу.
— Я позабочусь, — сказал Демосу Страт. — Не думаю, что здесь что-нибудь случится. Просто держите его подальше от улицы.
Он снял плащ с крючка у двери, неприметный, как и вся одежда, хранящаяся здесь. Только конь был гнедым, приметным — но ничего, послужит и такой.
— Ты отправляешься к Ней?
Страт понял. Обернувшись, встретился взглядом с Мрадхоном.
— Знаешь того, кто у нее сейчас? — спросил Вис. — Наконец-то она завела себе любовника, которого не может убить. Судя по всему, холодный, как рыба. Но она не очень-то разборчива.
У Страта было очень спокойное лицо. Он всегда старался сохранять его таким. Подумал, а не убить ли Виса? Или распорядиться об этом. Но в предателе-ниси было что-то от безумного. Страт уже видел такой взгляд у человека, который вскоре сжег сам себя.
— И проявите выдержку, — добавил он. — Не надо убивать его.
С этими словами Страт вышел, открыв дверь, ведущую на темную зловонную лестницу, и тихо затворив ее за собой.
Шаги зачастили по лестнице, а Мрадхон Вис все стоял в серой пустоте. Усталый. Замерзший. Хотя помещение было слишком тесным, чтобы в нем было холодно.
— Садись, — предложил один из охранников.
Вис направился было к стулу. Но его опередили. Второй пасынок облокотился на стол. Оставался лишь пол.
Он направился в угол, предпочитая стену за спиной воздуху, и, расправив плечи, сполз по ней на пол. Все стали ждать. Вис старался не смотреть на охранников, чтобы не провоцировать их.
Хватит. Он уже попытался сделать это в отношении их начальника — из-за смутного прилива сочувствия к собрату-глупцу.
Она. Ишад. Не приходилось гадать, к кому обратятся за помощью пасынки, когда в дело вступит Роксана. Вернее, к кому обратится за помощью этот пасынок: Вис следил за Стратом — за плату, которую получал от другой стороны. И тот знал это. Этому человеку вскружила голову смерть тем, что он изо дня в день боролся с ней. Вис помнил, что нечто подобное было и с ним — до тех пор, пока он не вскружил голову смерти; и тогда дело приняло совершенно иной оборот.
О глупец, сын шлюхи! Глупец.
Враги Санктуария обложили город со всех сторон, и с северной границей, трещавшей по швам, правление Рэнке здесь близилось к концу. Сам воздух был зловонным — осенние туманы, дым; лихорадочный ветер с реки гулял по улицам, проникая за окна, приторно-сладкий от гниения. И не было сна в такие ночи.
Часть нисибиси проскользнула через руки колдунов, а их золото и обученные ими отряды смерти продолжали терзать Империю, не забывая мстить и предателям, вроде Виса. Племена пустыни двигались из Каронны; а в порту Санктуария действовали илсиги. Одним богам известно, откуда появились бейсибцы и что их наслало.
Вис знал слишком много. Дело пасынков трещало по швам, а его собственное уже давно было мертво. Ветер с реки проникал повсюду, приторно-сладкий от гниения, тошнотворный от разврата, и обещал.., обещал…
По крайней мере Вис попытался. Это был его самый бескорыстный поступок за полгода. Но никто не сможет спасти глупца.
* * *
В предместье были особняки, украшенные более помпезно, чем у них. Таким был этот — с мраморными полами, устланными кароннскими коврами, и стенами с золоченой отделкой. Жирный лохматый пес рыжей с белым масти лаял на них до тех пор, пока лакей не унял его. Мор-ам испытывал ненависть к откормленной бесполезной твари, ненависть к лакею, ненависть к длинноносому жирному ранканскому патрицию, вразвалочку спустившемуся в прихожую, чтобы узнать, кто побеспокоил его в этот час.
