– Не уверена, – задумчиво нахмурилась Танда. – Жаль, что ты не сказал чего-нибудь об этом до того, как я отправилась за покупками.
– А как насчет Аякса? – предложил я.
– Чего насчет него? – ответил коитрвопросом Ааз.
– Насколько близко ему нужно подойти к вышкам, чтобы расстроить сигнализацию своей стрельбой?
– Не знаю, – пожал плечами Ааз. – Почему б не спросить у него самого?
Горя желанием осуществить собственное предложение, я присел на корточки рядом с задремавшим лучником.
– Мгм… Аякс, – тихо окликнул я.
– Чего вам, вьюноша? – спросил, мигом проснувшись, старец.
– Ты видишь те сигнальные вышки? – спросил я, показывая на отдаленные сооружения.
Аякс поднялся на ноги и прищурился, глядя в указанном направлении.
– Разумеется, вижу, – кивнул он.
– Мгм… мгм… мне хотелось бы знать, – объяснил я,
– не сможешь ли ты применить свой лук для расстройства сигнализации.
В ответ Аякс вытащил из-под плаща стрелу, вставил ее в тетиву и, прежде чем я успел остановить его, пустил ее в полет.
Стрела исчезла, уйдя к ближайшей вышке. С замирающим сердцем я напряг зрение, пытаясь проследить ее полет.
На платформе вышки стоял сигнальщик, прислонив штандарт к перилам рядом с собой. Внезапно этот штандарт опрокинулся вниз, явно переломившись в пяди от крестовины. Сигнальщик нагнулся и подобрал нижнюю часть древка, уставясь с явным замешательством на сломанный конец.
– Есть еще какие-нибудь цели? – спросил Аякс. Он небрежно опирался на лук, стоя спиной к вышке. Старый луканец даже не потрудился проследить, попала ли его стрела в цель.
– Мгм… только не сейчас, Аякс, – заверил я его. – Спи дальше.
– Меня устраивает, сынок, – улыбнулся Аякс, снова укладываясь. – Завтра будет много целей.
– Как ты это определил? – спросил я.
– Согласно только что срубленному мною сигналу, – усмехнулся он, – армия готовится завтра выступать.
– Ты можешь прочесть сигналы? – моргнул я.
– Разумеется, – кивнул Аякс. – Армии применяют всего около дюжины кодов, и я знаю их все. Это часть моего ремесла.
– И они выступают в поход завтра? – не отставал я.
– Именно так я и сказал, – нахмурился лучник. – Что случилось, ты оглох?
– Нет, – поспешно успокоил я его. – Просто это меняет наши планы, вот и все. Спи себе дальше, Вернувшись на наше небольшое совещание, я застал Ааза и Танду углубившимися в разговоре Брокхерстом.
– Плохие новости, малыш, – уведомил меня Ааз. – Брокхерст говорит, что армия собирается завтра выступить в поход.
– Знаю, – сказал я. – Сам только что узнал у Аякса. Ты тоже умеешь читать сигнальные флажки, Брокхерст?
– Нет, – признался бес. – Но гремлин умеет.
– Какой гремлин? – оскалил зубы Ааз.
– Он был здесь минуту назад, – нахмурился, оглядываясь по сторонам, Брокхерст.
– Ну, красавчик, – вздохнула, поглядев на меня, Танда.
– По-моему, время планировать у нас просто иссякло. Лучше вызови своего дракона. Мне думается, нам понадобится завтра вся помощь, какую мы сможем заполучить.
Вскоре после нашего прибытия Глип отправился побродить, хотя мы все еще иной раз слышали его, когда он рыскал в подлеске.
– Приведи дракона сама, Танда, – приказал Ааз. – Хотя мне решительно невдомек, чем он может помочь. Нам с «боссом» надо обсудить завтрашний военный совет.
Всякая уверенность, какую я приобрел ранее, выслушивая грандиозный план Ааза, мигом покинула меня. Танда была права. Время у нас иссякло.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Дипломатия есть тонкое оружие цивилизованного воина.
Гунн А.Т.
Мы терпеливо ждали военного совета. Двое нас, Ааз и я. Против целой армии.
Идея принадлежала, конечно же, Аазу. Предоставленный самому себе, я б, хоть убей, не оказался в этом положении. Пытаясь игнорировать этот неудачный выбор слов, я прочистил горло и заговорил уголком рта с Аазом.
– Ааз?
– Да, малыш?
– Сколько нам еще здесь стоять?
–Пока они не заметят нас и чего-нибудь не предпримут?
Восхитительно. Либо мы сгнием на этом самом месте, либо кто-то утыкает нас стрелами.
Мы стояли ярдах в двадцати от одного из лагерей, и между нами не лежало ничего, кроме луга. Мы ясно видели суетливую деятельность в лагере, и, теоретически, ничто не мешало и им увидеть нас. Именно потому-то мы и стояли там, на лугу, чтобы привлечь к себе внимание. К несчастью, нас пока Никто не замечал.
Мы решили, что в этой первой стычке мы с Аазом будем работать одни, дабы скрыть истинную силу нашего воинства. Мне приходило в голову, что это также скроет и слабость нашего воинства, но я счел, что указывать на это будет не тактично.
Брокхерст сперва спорил, предлагая пойти со мной вместо Ааза и утверждая, что поскольку он бес, у него намного больше опыта в переговорах, чем у демона. Ааз довольно убедительно указал ему, что на переговорах речь пойдет не об обмене стеклянных бус или расшитых подушечек, а о войне… и если бес хотел доказать Аазу, что он лучше разбирается в драке…
Незачем говорить, тут уж Брокхерст отступил. Оно и хорошо, так как избавило меня от необходимости отвергать его предложение. Я хочу сказать, может, я и не быстрей всех усваиваю уроки, но я все еще отчетливо помнил, как Ааз превзошел Брокхерста, когда они в последний раз вступили в переговоры.
Кроме того, если эта встреча примет дурной оборот, мне хотелось бы, чтобы мой наставник находился рядом и разделил со мной последствия.
Поэтому мы и стояли здесь, откровенно выставив себя напоказ неприятелю, не имея для защиты даже меча. Это было результатом еще одного мозгового штурма Ааза. Он доказывал, что своей невооруженностью мы добьемся сразу трех вещей. Во-первых, это покажет, что мы пришли сюда переговариваться, а не драться. Во-вторых, это продемонстрирует нашу веру в мою магическую способность защитить нас. И в-третьих, это поощрит неприятеля явиться на встречу с нами таким же безоружным.
Он также указал, что Аякс спрячется позади нас на лесной опушке с натянутым луком и стрелой в тетиве и, вероятно, лучше защитит нас в случае чего, чем пара мечей.
Он был, конечно, прав, но это никак не успокаивало мне нервы, пока мы ждали.
– Выше голову, малыш, – произнес вполголоса Ааз.
– Нас почтили присутствием.
И верно, к нам торопливо шагал по лугу довольно до^ родный субъект.
– Малыш! – внезапно прошипел Ааз. – Твоя личина…
