Книга Книжный клуб Джейн Остен, страница 53. Автор книги Карен Джой Фаулер

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Книжный клуб Джейн Остен»

Cтраница 53

— О да видит бог, — Бернадетта молитвенно сложила руки, словно книгу. — Как не верить. У меня их было не меньше сотни.

Позади нее была стеклянная дверь, за дверью темная комната. Сама Сильвия не верила в счастливый конец. В книгах — да, это приятно. Но в жизни конец у всех один, и вопрос лишь в том, кто раньше до него доберется. Она отпила персиковой «Маргариты», взглянула на Дэниела, который смотрел на нее, и не отвела глаз.

Что, если у тебя был счастливый конец, а ты не заметила? Сильвия запомнила: не пропусти счастливый конец.

Над головой у Дэниела на грецком орехе подрагивал один-единственный листок. Какой строгий, какой точный бриз! Пахло рекой, зеленый запах в буром месяце. Она глубоко вдохнула.

— Иногда белая кошка — это просто белая кошка, — сказала Бернадетта.

Ноябрь. Эпилог

Книжный клуб Джейн Остен все-таки встретился еще раз. В ноябре мы собрались в бистро «Крэйп», обедали и по очереди смотрели на ноутбуке Бернадетты фотографии из ее коста-риканской поездки. Жалко, она их не разобрала. Все, что ее впечатлило, было представлено двумя-тремя одинаковыми кадрами. На двух снимках люди получились без головы, а на одном мы разглядели только две красные точки — глаза ягуара, утверждала Бернадетта, и поспорить с ней мы не могли. Правда, они были очень далеко друг от друга.

Она рассказала нам, как экскурсионный автобус сломался рядом с плантацией под названием «Алый ара». Хозяин плантации, галантный сеньор Обандо, уговорил всех подождать следующий у него. За те четырнадцать часов они обошли его плантацию. Бернадетта видела зонтичную птицу с голой шеей, тиранновую мухоловку, рыжего момота, гарпию (особая удача), полосатогрудое что-то и красноногое нечто.

Сеньор Обандо оказался великим энтузиастом, энергичным не по возрасту. Он решил включить свою плантацию в маршрут экотура, не только ради себя, но и ради любителей птиц. Называл это своей мечтой. Ведь нигде, ни на одной плантации нет лучших птиц и тропинок. Они сами видели, какие отличные у него комнаты, какое разнообразие пернатых.

Они с Бернадеттой сидели на веранде, пили что-то мятное и болтали обо всем под солнцем. О его родственниках в Сан-Хосе — увы, вечно болеющих. Родственники постоянно писали, но виделись они редко. О книгах («Боюсь, в литературе наши вкусы не сходятся», — сказала Бернадетта) и музыке. О сравнительных достоинствах Лернера—Лоу и Роджерса—Хаммерстайна.

Сеньор Обандо знал песни из десятка бродвейских мюзиклов. Они пели «Как живется в Глоккаморе?», «Я любил тебя без слов» и «Чудака-оптимиста». Он просил Бернадетту говорить побольше, надеясь так совершенствовать свой английский. Через неделю она включила сеньора Обандо — самую важную птицу — в свой Список.

Бернадетта снова была замужем. Она показала нам кольцо с большим аквамарином.

— Я всерьез думаю, что наконец-то нашла Его, — сказала она. — Люблю целеустремленных мужчин.

Бернадетте надо было повидать детей, внуков, правнуков и забрать из квартиры вещи. Она набросила пальто, надела шляпу. Пересылайте ее почту «Алому Ара».

Мы, конечно, порадовались за Бернадетту и счастливчика сеньора Обандо, но и загрустили. До Коста-Рики далеко.

Григг сказал, что больше всех скучает по нашим встречам. Они с Джослин только вернулись со Всемирной конференции по фэнтези в Миннеаполисе. Серьезная была конференция, заметила Джослин. Для серьезных читателей. Все новые знакомые ей понравились, не к чему придраться. Григг сказал, она просто не присматривалась.

Если честно, среди чужих Джослин показалась ему неловкой и скованной. Мы за нее не беспокоились. Дайте ей время освоиться, найти упущения — и Джослин построит все сообщество. Один только подбор возможных комбинаций займет ее на много лет.

— Можем почитать кого-нибудь еще, — предложил Григг. — Патрик О'Брайан [62] ? В некоторых книгах он очень похож на Остен. Вы удивитесь.

— Я обожаю корабли, — сказала Григгу Пруди. — Спросите любого.

В лучшем случае тон ее был вежливым.

Григг так ничего и не понял. Если бы мы начали с Патрика О'Брайана, то затем смогли бы перейти к Остен. Но никак не в обратную сторону.

Мы впустили Остен в свою жизнь, и теперь все либо замужем, либо с кем-то встречаемся. Способен ли на такое О'Брайан? Как? Когда нам понадобится готовить на корабле, играть на музыкальном инструменте, пересечь Испанию в медвежьей шкуре — непременно обратимся к Патрику О'Брайану.

А пока подождем. Года через три-четыре снова придет время читать Остен.

Пока Джослин была на конференции по фэнтези, Сильвия и Дэниел жили у нее, присматривали за питомником. После этого Дэниел вернулся домой. По словам Сильвии, Сахара и матриархальные риджбеки дали ей несколько полезных советов о семейной жизни. Она говорит, что счастлива, но все-таки это Сильвия. Кто ее поймет?

Аллегру мы сейчас видим реже. Она снова переехала в Сан-Франциско, к Коринн. Никто не рассчитывает, что это надолго. Дэниел рассказал Сильвии, что сделала Коринн, а Сильвия поделилась с Джослин, и теперь мы все в курсе. Теперь любить Коринн трудно; трудно ждать прочных отношений. Надо надеяться на фундаментальные реформы. Надо верить в Аллегру. И помнить, что об Аллегру никто не может вытирать ноги.

Есть целая история про Саманту Йеп, но Аллегра говорит, что никому ее не расскажет, ни нам, ни Коринн. Это хорошая история, вот почему. У нее нет желания однажды обнаружить ее в «Нью-Йоркере».

Мы все заказали по стакану превосходного крепкого домашнего сидра и выпили за брак Бернадетты. Сильвия достала шар «Спроси Остен» — не для того, чтобы задать вопрос, а чтобы последнее слово досталось, кому положено.


С юга ли, с севера, туча остается тучей. Только Остен не понравился бы такой конец.


Одинокая женщина с хорошими средствами всегда в почете.

Теплее. Интересная мысль. Хоть и не такая правильная, как ее другие слова. Мы уверены, что каждый знает исключения.


Главное сама привычка учиться любить. Вот.


В честь Бернадетты, с пожеланиями здоровья и счастья в ее будущей жизни, Остен повторяется:


Главное — сама привычка учиться любить.

ДЖЕЙН ОСТЕН, 1775-1817

Руководство для чтения

Непостижимо, но Джейн Остен способна каждому подыскать занятие. Моралисты, эросо-агаписты, марксисты, фрейдисты, юнгианцы, семиотики, деконструкторы — все находят себе игровую площадку в шести довольно похожих романах о провинциальном среднем классе. И для каждого поколения критиков и читателей ее книги обновляются сами собой.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация