Книга Ноги, страница 14. Автор книги Сергей Самсонов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Ноги»

Cтраница 14

В редакции «Культа личности» ей объяснили, что речь пойдет не об узкоспортивных вопросах, а о «долгом и тернистом пути к вершинам славы», о подробностях частной жизни, на которые столь ненасытна досужая читательская публика. Ей было не впервой влезать в чужую жизнь, проникать на закрытые частные территории — в ее послужном списке числились и всемирно известный скрипач, и последний шахматный чемпион, и скандально ославившийся отставной министр атомной энергетики.

И вот теперь, вытирая липкие пальцы, она с каким-то странным раздражением вспоминала Шувалова. И к этому воспоминанию примешивалась досада на себя, на свою неуклюжесть, на то, что этот человек так и остался для нее непроницаемым. Хотелось еще продлить разговор и заставить его раскрыться, стать беззащитным… Не последнюю роль тут сыграл и Азархов, импозантный и обходительный мужчина, с которым она познакомилась неделю назад. «Вы обязательно должны его разговорить, Полина. Этот человек чрезвычайно мне интересен. С вашим обаянием, с вашим тактом, я уверен, очаровать его вам будет несложно. Я так и представляю, как лицо этого спорт-с-мэна, привыкшего к своим пэтэушницам, впервые в жизни становится трагически озадаченным, до такой степени он не будет знать, что ему делать с вами. Он выложит вам все как на духу, не сомневайтесь». — «А чем продиктован столь пристальный интерес к этому пролетарию?» — спросила она. «Да вы знаете, пролетарий-то он пролетарий, но очень дорого стоит. Он и сам не представляет, насколько дорого. Как десять, нет, двадцать вот этих Манежей со всеми картинами. Чуть дешевле «Моны Лизы». Я не шучу. Вы знаете, что сам Коплевич, который в последнее время проявляет интерес к футболу, готов заплатить за голову… нет, вернее, за ноги этого парня шестьдесят миллионов фунтов стерлингов? Но это только между нами. Вот я и хотел бы узнать, как отнесется наш пролетарий к подобному предложению. Да, и если он покажется вам немного невоспитанным и слишком эксцентричным, вы уж простите ему. Не всех же воспитывали в Царскосельском лицее, а уж в наши дни и подавно».

Итак, что она знала о нем? Что люди его профессии дорожат голеностопными связками точно так же, как оперные певцы — голосовыми. Что в повседневной жизни они, как правило, не то чтобы умственно отсталые, а скорее просто недалекие, жизнерадостные молодые люди спортивного типа. Что в свои неполные девятнадцать лет некоторые из них стоят шестьдесят миллионов фунтов стерлингов.

Ей пришлось подняться рано утром — это надо же, в половине девятого! Ей пришлось — вот не думала, не гадала — прийти на настоящую футбольную тренировку. Стоя у кромки поля, она видела, как гогочущие игроки вшестером перетаскивают тяжелые громоздкие ворота. Все они были похожи друг на друга как близнецы. Гадать о том, кто именно из них стоит шестьдесят миллионов, показалось трудом неблагодарным и напрасным. Она долго разговаривала с каким-то противным широкозадым мужиком, который представился пресс-атташе армейского клуба, и выспрашивала его о том, где и когда она сможет увидеть Шувалова. «Во время послеобеденного отдыха», — ответили ей.

Два часа пришлось подождать, прежде чем он предстал перед ней почти голым — вокруг бедер было обмотано полотенце.

В первую секунду она настолько опешила, что споткнулась на ровном месте и уперлась глазами в его торс, стесняясь посмотреть в лицо. Прошлепав босыми пятками по мрамору и не скользнув по ней и краем глаза, он сорвал с чресл вполне античную драпировку и спиной обрушился в бассейн. Широкоскулое лицо с косыми трещинами глаз показалась ей довольно неприятным и даже больше — впрямую говорящим о довольно скромных умственных способностях этого на диво соразмерно сложенного мужского экземпляра.

Скрестив руки на груди, приняв оскорбленную позу, она изобразила на своем лице шутовское смирение и безграничную готовность ждать, когда же он наплещется вволю.

— Эй! — Она пощелкала пальцами, вновь подзывая к себе широкозадого атташе.

— Айн момент, — отозвался тот и трусцой побежал по бортику за уплывающим Шуваловым. — Семка, Семка, постой! Семка, слушай, что говорю.

— Чего? — спросил тот с явным неудовольствием.

— Стой, тебе говорят. С тобой потолковать пришли.

— Это кто еще? — Шувалов рывком перевернулся на спину.

Раскинув руки в стороны, он неподвижно держался на воде. Его лицо приобрело озадаченное и напряженное выражение. Такое напряженно-хмурое выражение бывает у ребенка, к которому пристают незнакомые взрослые.

— Да журналистка!

Семен настороженно наблюдал за тем, как она приближается к бассейну.

— Чего вам? — бросил он лениво.

— Да ничего! — разозлилась она. — Просто вы могли быть повежливей.

Не говоря ни слова, он вновь перевернулся на живот. Вот скотина! Развязных грубиянов, возмутительных пошляков, вчерашних плебеев, познавших вкус больших денег и всенародной славы, в практике Полины было хоть отбавляй. Но вот этот почему-то был совершенно невозможен, исключительно невыносим! А больше всего ее бесило то, что она ощущала за ним какую-то правоту. Каким-то парадоксальным образом выходило, что он был вправе так с ней поступать.

Шувалов наконец вылез, нисколько не стесняясь журналистки, и принялся вытираться полотенцем.

— Ты чего, рехнулся? — накинулся на него атташе. — Хоть бы прикрылся, что ли.

— А что? Я у себя дома.

— Послушай, какая муха тебя укусила? Соберись, пожалуйста, — человек тебя ждет.

— А никто ее ждать не заставляет, — бросил Шувалов, отправляясь в раздевалку.

— Значит, так, сейчас ты пойдешь в бар и ответишь девушке на все ее вопросы, — настаивал атташе. — Вы извините нас! — сказал он, поворачиваясь к Полине. — Надеюсь, что этот эксцесс не повлечет за собой… ну, так сказать, нежелательных последствий ни для вашего издания, ни для нашего клуба. Мы хотели бы рассчитывать, что этот отвратительный инцидент… так сказать, не выйдет за пределы…

— Хорошо, я поняла, — отрезала Полина. — Послушайте, — обратилась она к Шувалову, уже надевшему спортивный костюм. — Спасибо, конечно, за стриптиз… извините, что помешала вам отдыхать, извините, что отвлекаю ваше внимание, но не могли бы вы уделить мне хоть пару минут своего драгоценного времени?

Шувалов пожал плечами, но на этот раз промолчал. Они спустились в просторный холл, где был оборудован бар. Атташе шел следом.

Плюхнувшись в кресло, Семен вооружился пультом и включил огромный телевизор. Тут же раздался рев — транслировали какой-то европейский футбольный матч. Шувалов, казалось, совершенно забыл о присутствии дамы.

Атташе распорядился насчет эспрессо и минеральной воды.

— Только помните, о чем я вам уже говорил! — предупредил он, прежде чем попрощаться. — Деньги — запретная тема, и разговоры о суммах контрактов непозволительны, потому как являются частью внутренней жизни клуба.

— Да, я все прекрасно помню. Спасибо. Послушай, Семен, тебя ведь Семеном зовут? — Полина сменила интонацию и попыталась говорить с Шуваловым как взрослая с неотесанным мальчишкой-грубияном.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация