— Знаем твой шанс: зацепить мужика. Что, убогая? Да? На себя
не рассчитываешь?
— Нет, не убогая! Просто, как все, иду по пути наименьшего
сопротивления. Зачем мне лишние заморочки? Учиться, карьеру делать, корячиться
— это все длинно. А я раз-два и в дамках.
— В каких дамках? В ловушке. Бесплатный сыр бывает только в
мышеловке. Зойке не так повезло, как кажется. Да и где ты путевого мужика
найдешь?
Мужики вообще в нашей стране дефицитный товар, каждый день
растут в цене, зато бабы — наоборот. Их у нас полное перепроизводство. Ха,
приличного мужика она подцепить собралась!
— Да, хочу подцепить богатого мужика! По-твоему, я зачем в
отель устроилась? Из любви к уборке?
Мания, что ли, у меня намывать полы?
Заподозрить в этом сестру Денисия уж никак не могла и молча
потрясла головой.
— То-то и оно, — продолжила Федора. — Здесь мой единственный
шанс приличного мужика подцепить. В элитное общество нам, провинциалкам, путь
заказан, а замуж идти за такого же нищего, как и я, — сумасшествие, даже не
глупость. Вот и пристроилась я в отель, что, кстати, было совсем нелегко. А как
же?
Здесь только нам и путевка в жизнь. Бедные-то по таким
отелям не шаблают. Вот Зойка подцепила банкира и живет припеваючи, так чем я
хуже? Внешне мы одинаковые.
— Хорошо, — согласилась Денисия, — раз тебе нужно, ты
подцепила. Считай, повезло: нашла богатого жениха. Не сегодня, так завтра
свадьба, вот верность ему и храни. Зачем же блудить?
— Нет, ну ты смешная! Дурочкой-то не прикидывайся. Не на
луне живешь. Во-первых, я не то подцепила, что Зойка, а хуже. Гораздо хуже. А
во-вторых, как тут не блудить, когда обстоятельства требуют? Целый месяц приставал
администратор, за задницу все украдкой щипал: «Ах, попка! Какая попка!»
Попробуй ему не дать, мигом вылетишь!
Денисия посоветовала:
— А ты бы директору пожаловалась на него, глядишь, и не
вылетела бы.
Федора сначала будто окаменела, а потом выпалила:
— Слушай! А это идея! Как я сама не допетрила?
Всю изломала голову, с чем бы к директору подкатить, да как
тут подкатишь? Он же величина! Я ж для него пустое место. Мимо проходит и не
глядит. Говорю же тебе, сестренка, они нас в упор не видят, буржуи. Смотрят на
нас как на белых мышей. Администратора и того еле-еле на потрахунчик подбила.
Уж как только не соблазняла его, до чего не додумывалась. Гору бабок убила на
кружевные трусы. Месяц!
Говорю тебе, месяц полы в его кабинете мыла, не шваброй —
руками! Месяц перед ним крутилась рачком, жопой вертела, пока заметил меня,
тьфу, старый козел.
От такого признания Денисия едва не обезумела.
— Так ты сама соблазняла его?! — хватаясь за сердце,
спросила она.
— А то! — рассмеялась Федора. — Сам, что ли, на меня
запал-запрыгнул? Как же, держи карман шире.
За него тут вся гостиница парится. Тьма охотниц, таких же,
как я. Всем что-то нужно. Да только я всех обскачу! Куда им до меня? У меня
гора амбиций! Вот с директором классно ты мне подсказала. Теперь запишусь на
прием по личным вопросам, пожалуюсь на администратора, да и… Короче, не буду
загадывать, — суеверно остановилась Федора, — как сложится, так и сложится.
Администратору дала, бог даст, и директору дам, — оптимистично заключила она.
— Бога-то хоть не поминай в делах своих грешных, — попросила
Денисия, прислушиваясь к шуму в ушах.
Ей стало не по себе, дурно стало — сестрица средняя довела.
— Страшно мне, Федька, — заскулила она, — видела бы мамка
тебя. Нет-нет да и подумаешь: вовремя болезная умерла. Это ж надо, какие у нас
разговоры: этому дала, тому дала, даже до бога добралась.
— Да ладно тебе! — ничуть не смущаясь, воскликнула Федора. —
Если бы я администратору не дала, до сих пор коридорной пахала бы. Фиг он
перевел бы меня номерной. А у коридорной и работы больше, и платят меньше, и с
публикой отношения совсем другие. Трудно, скажу тебе, налаживать отношения на
ходу. Одно дело, когда богатей мимо тебя пробегает, а другое совсем, когда
утром сама к нему вломишься с пылесосом в номер, а он лежит, от сна
разомлевший, член под одеялом торчит трубой… Тут и бери его, пока тепленький!
— Кого? — сползая на пол, прошептала Денисия.
— Сначала член, а потом самого, — деловито пояснила Федора,
окончательно добивая сестру.
Денисия еле успела добежать до унитаза и оставила там все,
чем ее кормил в ресторане Сашка Гусаров. Страшно ее рвало, до слез, до спазмов
в желудке.
Осознав, что натворила, с чувством глубокой вины Федора
стояла рядом и, не зная, чем помочь сестренке, беспомощно приговаривала:
— Господи, вот ты глупая, господи, что же делать с тобой?
Как уму-разуму научить? Эх, пропадешь!
Окончательно расправившись с обедом, Денисия сплюнула в
последний раз в унитаз и сказала:
— Сама ты пропадешь со своими замашками. Не забывай, в мире
свирепствует СПИД!
— Типун тебе на язык! — испуганно замахала руками Федора.
— Это тебе типун на язык. Наболтал твой язык мне такого, что
хоть вешайся, хоть топись, — рассердилась Денисия и пригрозила:
— Если узнаю, что ты снова спала с Ароновым, зашибу!
— Бог с тобой, — испугалась Федора, — за кого ты меня
принимаешь? Между прочим, ты сама виновата. В тот день ты должна была за меня
дежурить.
Пообещала, да не пришла, вот бог и наказал тебя.
— Так что, будешь с Ароновым спать?!
— Нет, не буду. Как можно у сестры кобеля отбивать?
— Тьфу, пакость какая! — в сердцах сплюнула Денисия и ушла.
Куда пойдет жаловаться обиженная сестрой девушка?
Конечно же, к другой сестре. Запросто завалиться к Зойке
было нельзя, поэтому Денисия отправилась к Степаниде. Отправилась с болью в
душе, с жаждой упасть к сестренке на грудь да и выплакать вместе с ней их общее
горе: Федька-то оказалась шалаво-ой — ой-ей-ей!
Хотела Денисия пожаловаться сестре, но как бы не так — вышло
все по-другому. Простоватая Степанида обрадовалась:
— Денька, сама пришла, а то все по телефону!
Да с ходу и сообщила сестре:
— Знаешь, Денька, как мне повезло?
— Как?
— С самим Ароновым познакомилась.
— И что? — насторожилась Денисия.
— Сразу ему дала! — похвастала Степанида.
Денисия взвыла:
