Юная. Беззащитная. Бездыханная. Длинные стройные ноги
разбросаны. Во лбу кровоточит дырочка.
Все восстало в Денисии и кинулось к ней, к Федоре: обнять!
Прижать! Зацеловать!
Горе затмило разум, но там, в машине, сидела живая сестра,
единственная уже, последняя…
Денисия вздрогнула, словно очнувшись, и со всех ног
помчалась обратно.
«Улыбайся! Улыбайся! Степка паникерша! Она не должна этого
знать!» — приказывала себе Денисия, прыгая за руль и на бешеной скорости срывая
с места «Феррари».
— Денька, что происходит? — с заднего сиденья плаксиво
пищала Степанида. — Куда ты ходила? Почему сбежала от Гарика?
— А ты хочешь парню всю жизнь поломать? — взяв себя в руки,
спокойно спросила Денисия. — Ты что, не слышала? Я в розыске. Карлуша устроил.
Только представь, что будет с Гариком, если нас у него
найдут.
Судя по всему, Степанида представила.
— А как же нам теперь быть? — растерянно спросила она. —
Куда мы денемся? Кто нам поможет?
— Сами справимся.
— Иди ты к черту! — вызверилась Степанида. — Заладила: сами
да сами. Я не умею сама! И не хочу!
— Я знаю, тебе, как всегда, мужика подавай, ходячая
беспомощность, — огрызнулась Денисия, останавливая «Феррари». — Если руки
развяжу, драться не будешь? — уже мягче спросила она.
— Не буду.
— Ну так знай, сейчас поедем к Пыжику. Гарик прав, на этой
машине больше нельзя. Опасно. Пыжик нам и машину найдет, и квартиру. Короче, ты
знаешь, он парень умный и изворотливый.
Заслышав о Пыжике, Степанида успокоилась.
— Тогда развязывай. Точно драться не буду, — сообщила она.
— А до этого, выходит, врала, — рассердилась Денисия, но
руки сестре развязала.
Глава 16
Пыжик — Лешка Пыжов — устроился в Москве совсем неплохо. И
деньжата водились всегда у него — приличные деньжата, — и связи были. И вообще
он был парень толковый.
До шестнадцати лет Лешка жил безотцовщиной в маленьком их
городке. С матерью жил, в одном доме с Гронскими. Он сильно тянулся к отцу
Денисии, по вечерам с ним в шашки играл, в нарды, в шахматы.
Сестры все, как одна, терпеть его не могли на первых порах,
ревновали. Когда же Пыжик подрос, он стал и девчонкам внимание уделять. Был
даже в Зойку влюблен, и она взаимностью отвечала. Неизвестно, чем дело
кончилось бы, может, и свадьбой, но утонула в реке его мать — молодая крепкая
женщина. В одну секунду Пыжов стал сиротой, и тут-то выяснилось, что есть отец
у него. И не просто отец, а большой человек, высокий пост в Москве занимает.
Уж как там все дальнейшее получилось, как проведал про сына
отец, никто в городке не знает, возможно, не знает и сам Пыжов. Предполагали,
что подруга матери сообщила, а может, бабка-соседка…
Неважно, главное то, что вскоре приехал за Лешкой красивый
черный «Пежо» — таких в захолустье и не бывало. Он навсегда парнишку увез. С
тех пор Леху там не видали, но зато если кто в Москву собирался, то к
бабульке-соседке обязательно «бег» за адресом Пыжика. Пыжик всех привечал,
никому не отказывал. С его же помощью и сестры в Москву перебрались. Особенно
он сочувствовал (теперь) Денисии. Частенько поручения ей давал: мелкие, а
платил за них хорошо. С ней он был вообще безотказный.
Зойка хоть и была невестой Сашки, но Пыжика ревновала к
сестре. И все твердила:
— Не видишь, что ли, Пыж на тебя серьезно запал. Давай,
Денька, вперед, не теряйся. У него бабки водятся, квартира, крутая машина,
бргатый отец.
— Отстань, — сердилась Денисия, — у нас с Лехой отношения
абсолютно деловые.
В общем-то, так и было. Ни разу вольности не дозволил Пыжов
себе, всегда относился к Денисии с большим уважением. А если и любил, то лишь
за тягу к знаниям, за усердие, за упрямство, за бескорыстие, за большую ее
доброту. Он, пожалуй, единственный, кроме сестер, всегда ее узнавал, не ошибся
ни разу.
Вот и сейчас не обманули его ни шубка, ни дорогие сапоги, ни
манеры а-ля Зойка. Увидев Денисию, он рассердился и закричал:
— Ну ты ходишь, подруга! Я когда тебя ждал?
Просил зайти ее днем, она ночью явилась. Ладно, фиг с тобой.
Все не так, как хотел, сложилось, но что теперь делать. Паспорт давай.
Денисия растерялась:
— Нет паспорта. Точнее, есть, но не мой.
Теперь уже опешил Пыжов.
— Не твой? — спросил он. — А чей?
— Зойкин, — призналась Денисия, понимая, что перед Лехой нет
смысла ломать комедию.
Тут он обратил наконец внимание на шубу, на сапоги, на
прическу и обозлился:
— Слушай, опять у вас маскарад? Не надоело глупостями
заниматься? Сейчас звякну Зойке и выскажу ей, какая она дура. Выскочила за
банкира, пусть радуется и оставит тебя в покое. Ты должна делу себя посвятить,
а не выполнять ее идиотские прихоти.
Денисия до сей поры еще как-то держалась, но, услышав имя
сестры, не устояла. Брызнули слезы из глаз, тяжко стало в груди, подогнулись
колени…
— Ты что, телевизор не смотри-ишь? — с горестным воем
спросила она.
Пыжик остолбенел:
— А что там?
Денисия рухнула на диван, зарылась лицом в подушку и такого
дала рева, что бедного Леху по спине жуткий мороз продрал. Он стоял,
ошарашенный, что предпринять не зная, и машинально бубнил:
— Что, блин, происходит? Что, блин, произошло?
Выплакавшись, Денисия взяла себя в руки, немного успокоилась
и все, как есть, рассказала Пыжову.
Лишь по его реакции поняла она, как дела ее плохи.
Не волею случая, а по собственному упорному желанию оказался
Лешка Пыжов в центре всех московских баталий и заморочек. Его знали все:
газетчики, бизнесмены, спецслужбы, менты, воры-законники, чиновники,
телевизионщики — все знали Пыжова. И он всех знал. Быть в курсе — его
профессия, его бизнес, приносящий доходы. Через Леху пускали и «дезу», и
«слив», и сам он и «дезу» и «слив» как никто мог пристроить. К нему же тайными
тропами шли за «компрой»…
Он все про всех знал, а на многих имел серьезные, годящиеся
для самого строгого суда улики.
Откуда он все это брал — тайна, покрытая мраком. Многое про
него поговаривали, многим он костью в горле стоял, но трогать Пыжова до сей
поры враги его не отваживались. Слишком спецслужбами от него несло: и своими, и
чужими.
Денисия, разумеется, об этой стороне жизни своего старого
друга не знала и не подозревала. Несмотря на то, что была у Пыжова большая
фирма с толпой служащих и приличной охраной, сам он в ее глазах был скромным
обычным парнем. Секретарши он не держал, сутками напролет не покидал своего
офиса, сидел у компьютера, принимал посетителей, раздавал задания, жонглировал
телефонными трубками, изредка исчезал на какие-то «стрелки».
