– Эта личина нужна нам в городе для того, – ядовито ответил я, – чтобы те типы, которые информируют колдуна в черном, сказали ему, что мы являемся легкой добычей. А в сельской местности мы носим ее затем, чтобы упомянутый клоун, увидев нас, понял: мы именно та легкая добыча, которую заметили в городе.
– Тебя что-то беспокоит, Гвидо? – спросила Пуки. – В последнее время ты стал весь какой-то взвинченный и по пустякам выходишь из себя.
– Может, это потому, – серьезно ответил я, – что мы, несмотря на наши личины и эту треклятую тачку, которую я должен катить, слишком легкомысленно относимся к вышеупомянутому клоуну.
– Брось, Гвидо, – сказала Осса. – Неужто ты опасаешься какого-то шута в маске и в мантии с капюшоном? Что он такое против нас троих? По-моему, нам надо беспокоиться лишь о том, как побыстрее его найти.
– Полегче, сестренка, – охолонула ее Пуки. – Гвидо свое дело знает, и если его что-то тревожит, нам стоит прислушаться. Давай, Гвидо, выкладывай. Что в этом деле прошло мимо нашего внимания?
– Помимо фундаментальной посылки, состоящей в недооценке противника, меня тревожит несколько вполне конкретных вещей. Поясняю. Не могли бы вы описать мне внешность парня, за которым мы ведем охоту?
Женщины обменялись вопросительными взглядами, но ни одна не сказала ни слова.
– Вот так-то, – хмыкнул я. – Мы имеем (цитирую): «парня в черном одеянии, в маске и с капюшоном на голове». Конец цитаты. Помимо этого, нам ничего о нем не известно. Мы не знаем его роста, сложения и возраста, не говоря уж об уровне образования, о котором можно судить по манере выражаться. Он может сидеть рядом с нами за одним столом во время обеда, но мы об этом не будем знать.
– Понимаю, – задумчиво протянула Пуки.
– Это очень старый трюк, – пожав плечами, продолжил я. – Носи во время работы что-то сразу бросающееся в глаза, и сто против одного, что свидетели запомнят только твою одежду. Переодевшись, ты сразу растворяешься в толпе.
– Этим ты хочешь сказать, что парень хитрее и умнее, чем мы думаем? – спросила Пуки.
– Или так, или есть кто-то еще, кто знает, как работать, и дает ему советы, – ответил я. – И это подводит меня еще к одной частности. Меня по-настоящему беспокоит то, что у парня, который прикрывает нашего клоуна, есть арбалет.
– Почему?
– Ты, видимо, не обратила внимания на слова сержанта Лыбби: арбалет этого типа ничем не отличается от моего.
– И это имеет какое-нибудь значение?
– Пуки, – спросил я, – ты когда-нибудь видела мой арбалет?
– Особенно я не вглядывалась, – ответила она. – По-моему, арбалет как арбалет…
– Я совсем забыл, что большую часть времени ты проводишь на Ивре или Деве. А в этих измерениях, как известно, преобладают высокие технологии.
– И что же из этого следует?
– Позволь мне повысить уровень твоего образования в области вооружений, являющихся плодом низких технологий.
С этими словами я снял с пояса свой мини-арбалет, ослабил тетиву и легонько кинул ей оружие.
Она поймала его одной рукой и повернулась к свету, чтобы лучше рассмотреть. Вначале Пуки изучала арбалет на расстоянии вытянутой руки, затем поднесла его к глазам, а затем едва слышно присвистнула.
– Превосходная… просто превосходная работа, – произнесла она с восхищением.
– Ты еще и половины его качеств не знаешь, – сказал я. – Попытайся выстрелить. Только не целься, а стреляй навскидку.
Пуки взялась за рукоятку и, резко развернувшись, направила арбалет на воображаемую цель.
– Ну и балансировка! – воскликнула она. – Ни за что бы не поверила, если бы сама не испытала.
– А я могу его подержать? – спросила Осса.
Я утвердительно кивнул, и Пуки передала самострел подруге.
– Арбалет сделал по моему заказу Йоло. И это – лучшее из того, что я когда-либо видел в нашем измерении.
– Жаль, что он не соорудил арбалет с двойным луком, чтобы можно было делать пару выстрелов или стрелять дуплетом, – задумчиво сказала Пуки.
– Йоло мастерит и двойные, хотя и не любит. Отговорил меня, когда я попросил.
– Неужели?
Я пожал плечами:
– Не знаю всех технических подробностей, но конструкция с двойным луком страдает какими-то дефектами. В результате оба выстрела получаются не такими точными, как при стрельбе из модели с одним луком. Я давно решил для себя, что когда имеешь дело со специалистами, к их мнению следует прислушиваться.
– Любопытно, – протянула Пуки и, взяв у Оссы арбалет, снова принялась его изучать.
– Дело в том, что подобный самострел обходится примерно в средний годовой заработок, – сказал я. – Для того чтобы его купить, надо быть либо очень богатым, либо напрямую зависеть от качества оружия, которым пользуешься. Поскольку наши противники занимаются разбоем на большой дороге, можно допустить, что в число богачей они не входят, а это, в свою очередь, означает, что арбалет был заказан как средство производства.
– Так же, как и в твоем случае, – кивнула Пуки, возвращая мне оружие.
– Именно, – бросил я, перезаряжая арбалет. – Не исключено, что я даже знаком с его владельцем. Все, кто вооружен арбалетами от Йоло, либо работают на Синдикат, либо работали на него прежде. В принципе то, с чем мы имеем дело, – не их стиль. Кроме того, Дон Брюс – это парень, который возглавляет в здешних краях Синдикат – договорился с боссом оставить его королевство в покое.
– Как бы то ни было, но я понимаю, почему мы должны относиться к этим ребятам со всей серьезностью, – сказала Пуки.
– И это хорошо, – ответил я, – поскольку за толстым деревом впереди нас наблюдается какое-то шевеление. Не пялься на него… Это то дерево, большая ветка которого нависает над тропой. Думаю, что наконец перед нами открывается возможность перейти хоть к каким-то действиям.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Если быть честным, то нападение было очень хлипкое, особенно в свете того, что я минутой раньше старательно живописал грозящие нам ужасы. Тем не менее моя карьера не была бы столь долгой и столь успешной, если бы я недооценивал противника. Даже такого, который заслуживает быть недооцененным.
Мы находились довольно далеко от дерева – на расстоянии броска камня, пожалуй, – когда с нависающей над тропой ветви посыпалась листва, а следом за листвой на тропу свалился мальчишка. При приземлении он потерял равновесие и оказался на четвереньках, однако проявил характер и ухитрился встать на ноги, даже не выронив меча.
– Ну-ка повтори еще раз, что мы с тобой недооценили этого придурка, – прошипела мне на ухо Пуки.
Я в ответ лишь пожал плечами: сказать мне было нечего.
Должен честно признать, что и мне этот разбойник не показался внушительным. Передо мной был хлипкого вида недомерок, который даже в высокой шляпе недотянул бы мне и до середины груди, находись я в своей обычной личине. Грабитель обладал фигурой дистрофика-подростка и грацией трехногого мула. Последнее свойство он ярко продемонстрировал, безуспешно пытаясь извлечь меч, запутавшийся в складках плаща. Несмотря на черный наряд, я не сомневался, что Осса, даже не испортив прически, уложит его и еще четырех таких же.
