Ханнану пришлось импровизировать. Евангелие от Иоанна так описывает этот допрос:
Первосвященник допрашивал Иисуса о Его учениках и Его учении.
— Я говорил открыто перед всеми, — ответил Иисус. — Я всегда учил в синагоге и в Храме, куда приходят все люди, и ничему не учил тайно. Так зачем ты Меня спрашиваешь? Спроси слушателей, о чем Я им говорил. Они должны знать, что Я говорил.
При этих Его словах один из стоявших рядом стражников ударил Иисуса по лицу и сказал:
— Как Ты разговариваешь с первосвященником?
— Если Я сказал что-то не так, укажи, в чем Я неправ, — ответил Иисус. — А если Я говорю правду, почему ты Меня бьешь?
Иными словами, первосвященник попытался допросить Подсудимого и сформулировать обвинения на основании Его собственных слов. Однако показания против себя самого не имели в иудейском законодательстве никакой юридической силы.
Христос отказывается отвечать на вопросы Ханнана. Он предлагает, в соответствии с законом, представить свидетелей обвинения: «Они должны знать, что Я говорил».
Историкам не очень много известно о процедуре допроса у древних евреев. Но похоже, существовало прямое запрещение бить подсудимого: человек, против которого выдвинуты обвинения, имел право защищаться всеми доступными способами.
Тем не менее стоявший рядом с Христом стражник ударил Его по лицу. В ответ Христос еще раз указывает на то, что допрос ведется с нарушением закона. Обвинение против Него не сформулировано: судьи так и не смогли доказать, «в чем Он не прав». А значит, Он просто не может считаться обвиняемым.
Однако после этого предварительного допроса дело Иисуса из Назарета было передано в суд высшей инстанции. Из дома Ханнана Арестованного перевели во дворец первосвященника Кайафы, где должно было состояться выездное заседание Синедриона.
Синедрион
Иосиф по прозвищу Кайафа («Каменный») занял пост первосвященника в 18 году нашей эры. Обычно первосвященники удерживались на посту год, от силы два. Кайафа же стал абсолютным рекордсменом: свою должность он занимал целых восемнадцать лет!
Для евреев того времени первосвященник был духовным лидером. Но этим его роль не ограничивалась. Помимо этого первосвященник еще и возглавлял Синедрион — высший орган местного самоуправления.
Само по себе слово «синедрион» — греческое. Означает оно «совет». В состав Совета входил семьдесят один человек, весь цвет иерусалимской знати: первосвященник, члены его семьи, старшие священники, уважаемые горожане, авторитетные знатоки Священного писания.
Вряд ли в разбирательстве дела Иисуса участвовали все до единого члены Синедриона. Утром начинался великий праздник Пасхи, а на дворе стояла ночь. Скорее всего, судьи обошлись необходимым кворумом в двадцать три человека или чуть больше.
Вообще-то заседания Совета должны были проходить в специальном каменном здании, выстроенном рядом с Храмом, или даже на территории самого Храма. В этот раз заседание было проведено у Кайафы во дворце.
Презумпция невиновности
То, что известно историкам о процедуре еврейского суда, вызывает исключительно уважение. Русскому суду и не снилось такое уважение к правам подсудимого, какое существовало в древней Иудее.
Процедура суда была расписана в деталях и целиком направлена на то, чтобы, не дай бог, не осудить невиновного. Особенно тщательно все судебные процедуры соблюдались в тех случаях, когда речь шла о возможности смертного приговора.
Судебное разбирательство начиналось с выяснения вопроса: существуют ли обстоятельства, которые смягчают вину подозреваемого? Только если выяснялось, что таких обстоятельств нет, суд приступал к опросу свидетелей.
Свидетелями на суде могли выступать только люди с незапятнанной репутацией и незаинтересованные в исходе дела. Азартные игроки, торговцы, уличенные в обвесе, дрессировщики голубей и прочая сомнительная публика в суд просто не допускалась. Малейшая сбивчивость в показаниях свидетелей всегда трактовалась в пользу обвиняемого.
Если суд решал оправдать подозреваемого, то приговор оглашался сразу. И из-под стражи обвиняемый освобождался тоже сразу. А вот если суд решал, что подозреваемый виновен, то вынесение решения откладывалось на день: за это время могли всплыть какие-нибудь смягчающие обстоятельства. Интересно, что до начала следующего заседания судьям запрещалось пить вино.
У тех, кого осуждали на смерть, до последнего момента должна была оставаться надежда на помилование. Перед процессией обязательно шел глашатай, который объявлял, за что именно этот человек осужден на смерть. Если кто-то из зрителей желал высказаться в его защиту, то процессию останавливали, и все начиналось сначала.
Кроме того, осужденного сопровождал всадник на лошади, который должен был следить: вдруг приговор все-таки будет изменен? В этом случае всаднику подавали сигнал: махали белым платком, и рассмотрение дела опять-таки начиналось заново.
Более того! Если уже в процессе казни осужденный заявлял, что у него есть что сказать в свое оправдание, казнь должна была быть остановлена. Осужденного возвращали к месту суда и выслушивали. Причем это могло повторяться то ли четыре раза, то ли пять.
В результате такой тотальной презумпции невиновности смертные приговоры в еврейских судах были огромной редкостью. В Талмуде приводится изречение: «Синедрион, умерщвляющий одного человека в семь лет, есть бойня!»
Однако в ту Пасхальную ночь все обернулось совсем иначе.
Иисус перед Синедрионом
Старшие священники и весь Совет искали показаний против Иисуса, чтобы осудить Его на смерть, но не могли найти. Хотя и было много лжесвидетелей, но их показания не сходились. Но нашлись люди, которые дали против Него вот какие ложные показания:
— Мы сами слышали, как Он говорил: «Я разрушу этот рукотворный Храм и в три дня выстрою другой, нерукотворный».
Но даже эти показания у них не совпадали.
Для вынесения обвинительного приговора по серьезному обвинению нужны были показания не меньше чем двух свидетелей. Причем их показания должны были полностью совпадать.
Одиночные показания не могли быть приняты к рассмотрению суда. Более того: по еврейскому закону свидетель, чьи показания не подтверждены другими свидетелями, мог сам быть приговорен к телесному наказанию.
В том случае, если находилось двое (или больше) свидетелей, уверявших, что они своими глазами видели преступление, их показания должны были подвергнуться проверке. Свидетелей вызывали по одному и предлагали рассказать о подробностях происходящего. Показания должны были совпадать до мелочей — иначе все нужно было начинать сначала.
Как уверяют Евангелия, свидетели против Иисуса были найдены. Перед судом Синедриона предстало «много лжесвидетелей». Очевидно, это были люди, готовые поведать суду о каких-либо отдельных виденных ими эпизодах. Однако их показания «не сходились». То есть не было двух (или более) свидетелей, которые могли рассказать суду об одном и том же эпизоде.
