– Ха-ха-ха! Ну как, нравится? Эге-ге-гей, моя лошадка!
Вскоре мой скакун перешел на плавный бег, более щадящий мой зад, нежели карьер, но, с другой стороны, теперь мы двигались по лесу. Меня то и дело больно стегали по лицу нижние ветви деревьев, постоянно угрожая выбросить из седла. Я от злости стиснул зубы и, сжав поводья, пониже пригнулся к шее Огонька. Говорил же я Маше, что наездник из меня никакой. Вскоре я обнаружил, что носки моих сапог больно впиваются Огоньку в бок.
Правда, мой толстокожий конь, казалось, этого не замечал. Он был слишком увлечен тем, что мотал головой из стороны в сторону, отбрасывая прочь от глаз ветки. Я прильнул к его шее и попытался не упустить из виду Сюзикью. Случись мне отстать, я точно заплутаю в чащобе и тогда мне никогда не найти дороги назад. Эх, будь у меня с собой мои магические приспособления! Я бы тотчас вернулся назад в замок и заявил Маше, что с меня хватит.
Так мы и скакали по лесам и долам, продираясь сквозь подлесок. В принципе мы ехали по тропе, однако тропка эта уже почти вся заросла. Неудивительно, ведь ею пользовалась только Глори и ее семья. Где-то над нашими головами щебетали птицы. На меня откуда-то сверху то и дело сыпались листья и семена. Я еще крепче вцепился в загривок Огонька.
Какой-то сук больно полоснул меня по лицу, словно оголенный провод. Я взвыл от боли.
Сквозь ветви деревьев я различил, как врассыпную бросились какие-то силуэты – это зверье в испуге разбежалось, услышав мой трубный глас. Огонек взбежал на холм вслед за Сюзикью, и я различил еще один силуэт – на сей раз он двигался в мою сторону. Более того, существо стояло прямо на двух ногах, а не на четырех или шести, в отличие от остальной местной живности. Я прищурился, пытаясь разглядеть его подробнее. Тотчас по лицу больно хлестнули ветки. Я выплюнул листья, а когда снова посмотрел в ту сторону, загадочный силуэт исчез так же внезапно, как и возник. Кем бы или чем он ни был – тот, кто решил рассмотреть нас поближе, – он словно растворился в воздухе. Значит, перед нами разумная особь, вполне возможно, владеющая секретами магии.
Я догнал Глори, и мы в полном молчании поскакали назад в замок.
– Ты права, что пригласила меня, – сказал я ей и всем остальным, как только мы заперлись в ее личном кабинете, и Маша с помощью своего магического браслета оградила нас со всех сторон занавесом тишины. – Там в лесу действительно кто-то водит носом.
– Но у меня на службе добрая тысяча егерей, – возразила Глори. – Это вполне мог быть один из них.
Было видно, что она сама плохо верит в то, что говорит.
– И что же мы предпримем? – поинтересовалась Маша.
Я горестно вздохнул – казалось, вздох этот потряс всего меня вплоть до моей покрытой синяками пятой точки.
– Для начала нам нужен План «А», но для пущей уверенности не помешают План «В» и «С». Завтра мы отправляемся на охоту.
– Глип! – радостно возвестил дракон.
Он единственный из всей нашей компании был в восторге от этой затеи.
– Выпьете за удачу, добрый сэр? – спросил меня внушительного вида брейкспирец, что откуда ни возьмись вырос рядом с моим скакуном на следующее утро.
Он преподнес мне полный серебряный кубок в форме черепа.
– Наверное, неплохо шибает в голову? – спросил я.
– Простите?
– Ладно, это я так, к слову, – сказал я и, приняв у него из рук кубок, залпом осушил его и бросил назад уже пустой.
Брейкспирец с почтительным поклоном удалился. Я же огляделся по сторонам.
В туманном утреннем воздухе стоял запах серы и гниющего мяса. Главный псарь – как его здесь все еще величали – при помощи дюжины помощников выгнал на улицу один за другим пяток драконов, мал мала меньше (или больше). Глип, самый мелкий из них, шел впереди. За ним шествовала парочка вивернов и вурм-недоросток. Нунцио, взяв в руки мясную косточку, велел ему служить и лапой просить угощение. И хотя Глип и был настоящей занозой в одном мягком и нежном месте с тех самых пор, как Скив – как бы это выразиться – приобрел его, все равно он милашка. По крайней мере если держаться от него подальше.
Огонек вздрогнул, словно испугался чего-то, и затанцевал подо мной. Я крепче сжал коленями бока моего скакуна. Мои мышцы тотчас напомнили мне, как туго им пришлось накануне.
– Ну как дела, Ааз? – спросила Маша, подлетев ко мне со стороны королевской трибуны. Сегодня она была вся в коричневом и зеленом – королевских цветах Брейкспира, как и принцесса Глориннамарджоли.
– Да вот вспомнил, что ввязался в это дело отнюдь не забавы ради, – буркнул я.
– Внимание, всем внимание! – раздался голос, и все до единого обернулись к королевской трибуне.
Нам с высоты своего места улыбнулся король Генриар-турджон. Это был высокий, крепко сбитый брейкспирец с рыжими, как у лисы, волосами, уже тронутыми на висках сединой, и такой же зеленоглазый, как и его дочь. Его величество вытянул вперед руку, призывая к тишине. Одновременно в знак приветствия он растопырил все свои четыре больших пальца.
– Мы рады видеть, что Королевская охота моей дочери собрала такое количество желающих принять в ней участие.
Слова Его величества тотчас утонули в гаме ликующих возгласов, и король по-отечески посмотрел на Глори. Та в победном жесте прижала к голове руки. Ее наряд представлял собой классический камуфляж: туника с длинными рукавами зелено-коричневой расцветки, свободно ниспадавшая до колен – никаких застежек-молний, никаких липучек. На длинных ногах – мягкие, высокие сапоги. В таких можно не опасаться, что ненароком наступишь на сухую ветку или шуршащие листья. Через плечо к бедру переброшена замшевая сумка, от которой драконы пришли в еще большее неистовство, чем обычно.
Как я догадался, в сумке спрятана приманка, которая и поможет «гончим» взять след. За пояс заткнута пара перчаток.
– Моя дочь заставит вас побегать по лесу, друзья мои. Правил же всего три: охота начнется по моему сигналу. Она будет продолжаться до заката или же до тех пор, пока один из охотников не поймает принцессу – разумеется, живьем. Очки будут присуждаться за стиль, галантность, верховую езду, ловкость, умение управлять скакуном одной рукой и, конечно же, за успех. Тот из вас, кто сумеет поймать принцессу, получит гран-при – самое ценное сокровище в нашем королевстве.
С этими словами король щелкнул пальцами, и два пажа в костюмах, явно приобретенных в каком-нибудь магазине военной торговли среди груды списанных армейских запасов, вскарабкались на возвышение, неся золотой ларь.
– Это удивительнейший ларец, друзья мои и гости. Стоит любой вещи попасть в его бездонные недра, как ей уже ничего не грозит. Ее никому не похитить, даже если ее и вынут из ларца. А если кто-то и попробует ее украсть, то ее можно легко получить назад – достаточно запустить руку в ларец. Насколько мне известно, второго такого ларца нет ни в одном из измерений. Согласитесь, лучшего главного приза для нашей охоты не придумать. Что скажете?
