– О, Скив, мне срочно требуется твоя помощь!
– Это для чего же? – нахмурился я. – С тобой что-то случилось во время отпуска?
Банни явно растерялась.
– Это не отпуск. Я отпросилась у тебя на несколько дней, чтобы повидать дядюшку. Дон Брюс просил меня об одной услуге. Он сказал, что не может доверить такое важное дело никому, кроме меня.
Дядюшка Банни, Дон Брюс, Крестный Отец Синдиката много лет назад поручил корпорации М.И.Ф. следить за его инвестициями на Базаре-на-Деве. Это он прислал ко мне Банни в надежде, что я на ней женюсь, и таким образом узы между его делом и моим станут еще крепче. Но я предпочитаю сам выбирать себе подружек, и должен признаться, что поначалу, когда только-только ее увидел, здорово ошибся в Банни. С тех пор я научился по достоинству ценить ее ум. Банни у нас выполняла роль бухгалтера. И если Дон Брюс посылал ее по каким-то делам, значит, дела того требовали.
– Он отправил меня раздобыть для него устройство под названием «Буб Тьюб» из измерения под названием Трофи, – тем временем продолжала Банни. – Я старалась, как могла, честное слово, Скив, но у меня ничего не вышло. Как оказалось, это выше моих сил. – Она скорчила жалобную гримаску и разревелась. – Честное слово, у меня ничего не вышло.
Я порылся в поисках чистого носового платка и сунул ей в руки.
– Ни за что не поверю, чтобы Дон Брюс поручил тебе такое опасное задание без мало-мальски надежной защиты и поддержки.
– О, Скив! Хотела бы я, чтобы оно оказалось опасным.
– Что? – не поверил я своим ушам. – Это почему же? Что такого ты должна была сделать?
Банни подняла лицо, перепачканное черной и зеленой краской.
– Приодеться, накраситься – да так, что в такой боевой раскраске никто бы и дракона не узнал, спеть, станцевать, гордо продефилировать в одном купальнике перед десятком судей с вытаращенными глазами и на протяжении всего этого – улыбаться от уха до уха!
– Но это же унизительно!
Я даже содрогнулся от ужаса. На ее месте я скорее отправился бы исследовать действующий вулкан.
– Это я и хотела сказать! – Банни разревелась белугой и нервно принялась теребить мокрый от слез платок. Обычно она прекрасно владеет собой, и меня ее реакция встревожила не на шутку. – Это так противно!
– А нельзя ли мне просто поехать туда под личиной предпринимателя и открыто познакомиться с владельцами этого самого «Буб Тьюба»? Глядишь, я и сумел бы договориться с ними. Я столько лет проработал с Аазом, что поднаторел в подобного рода делах. А если тут замешан Дон Брюс, не думаю, что проблема в деньгах…
Банни отрицательно покачала головой.
– Я бы мог попробовать его украсть. Конечно, мои таланты в этой области слегка увяли, зато, поскольку последнее время я практикуюсь в магии…
– Скив, это уже пытались сделать. Поверь, испробовали все, что только можно. Но другого способа заполучить эту штуковину нет. В том измерении нет никаких деловых встреч. Только конкурсы красоты. Как унизительно!
– Ну, не думаю, что это такая большая проблема, – заявил я, откидываясь на спинку стула. – Ты ведь вон какая красавица!
– Но не королева же красоты! Все остальные конкурсантки жульничают без зазрения совести, прости уж мне такое выражение, и мне ни за что не выиграть этот конкурс. А дядюшка возлагает на меня такие надежды! Скив, ты мне поможешь? В принципе я могла бы попросить Танду или Машу, но мне стыдно говорить им, через что мне пришлось или еще предстоит пройти, потому что они тоже женщины. Уж лучше довериться тебе.
– Разумеется, – успокоил я ее. – Но если у меня не получатся переговоры с этими ребятами, то могу предложить тебе хотя бы моральную поддержку и самую чуточку магии.
Вид у Банни был совершенно несчастный.
– Наверное, только это и поможет мне одержать победу.
Я собрал магические инструменты, которые, как мне казалось, могли нам с ней пригодиться. Глипу и Лютику оставил еды. Банни заверила меня, что я могу без проблем перемещаться между Трофи и Пентом, и мне не придется звать кого-то из друзей, чтобы те присмотрели за моими питомцами. Я, конечно же, мог взять эту сладкую парочку с собой, но от них был бы только лишний шум и неразбериха.
Вот уж чего-чего, а неразберихи хватало. И-Скакун доставил нас прямиком в гущу визжащей толпы. Я подскочил, полагая, что все вокруг так развопились, потому что им здесь что-то угрожает, однако оказалось, что это просто нормальные голоса нескольких сотен особей женского пола, и при каждой состоит от одного до целой дюжины парикмахеров и косметологов, помогающих им прихорашиваться.
Я огляделся по сторонам, рассматривая лица участниц конкурса. Было здесь несколько рогатых и краснокожих деволиц, одетых в красно-черные костюмы, не иначе, чтобы подчеркнуть цвет лица. Эти красотки бросали томные взгляды на каждого, кто имел неосторожность посмотреть в их сторону. Повсюду, ниже ростом и не такие стройные, сновали красно-розовые дамочки-джинны в давно уже вышедших из моды нарядах и с тоннами косметики на мордашках. В красотке с голубой кожей я узнал гремлиншу – она сидела, не шелохнувшись, пока над ней колдовали сразу четыре косметолога, накладывая на лицо разноцветную косметику. Видимо, по этой причине гремлинша казалась какой-то слегка размытой, словно портрет, выполненный акварельными красками. Пока я смотрел на нее, она то попадала в фокус, то вновь теряла резкость. Я также заметил несколько конкурсанток с Пента, включая и одного мужчину, загримированного, хотя и не слишком убедительно, под женщину. Были здесь представлены в изобилии и жительницы иных миров. И на лицах всех до единой участниц читалась решимость и, возможно также, легкая растерянность.
– Не иначе, как здесь задействована какая-то сильная магия, – прокомментировал я.
– Ты прав, – подтвердила Банни. – Посмотри, вон там, наверху.
И она указала куда-то в конец огромного зала. Почти под самым потолком, на высокой платформе высился прямоугольный кусок стекла, за которым мерцало магическое изображение. Я пригляделся и не смог оторвать глаз. Даже на таком расстоянии мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы не смотреть в ту сторону.
– На эту стекляшку можно таращиться часами, и ничего с собой не поделаешь, – сообщила мне Банни. – Мой дядя не хотел, чтобы эта штука попала не в те руки.
– Например, в чьи? – поинтересовался я.
– Любые, кроме его собственных.
То, что Банни чуть помедлила с ответом, навело меня на мысль, что ее дядюшке эта штуковина понадобилась с какой-то определенной целью. А Банни, даже если ей что-то и было известно, явно не собиралась посвящать меня в его секреты.
Я внимательнее осмотрелся по сторонам. Зал – огромное помещение с высоким потолком – с трех сторон имел ряды зеркальных дверей. Посередине же четвертой стены куда-то в темноту уходила гигантская лестница, которую с обеих сторон украшал массивный черный бархатный занавес. В центре зала стояли несколько десятков столиков для наведения красоты. За каждым сидело по красотке или по крайней мере по участнице, которая наверняка считалась таковой в своем измерении, однако на мой взгляд, такая могла перепугать кого угодно до потери пульса. Недалеко от меня сидела одна такая дамочка-изверг, ужасно похожая на Пуки, только почти на фут выше ростом и наполовину уже. А если учесть, что Пуки редкостная худышка, то эта, надо сказать, не иначе как специально морила себя голодом для конкурса. Если же прибавить к этому полный рот шестидюймовых клыков, то красотка скорее походила на оскалившегося дракона. Ого, она еще и намазала рот губной помадой. Я даже ахнул.
