Книга Когда отдыхают ангелы, страница 40. Автор книги Марина Аромштам

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Когда отдыхают ангелы»

Cтраница 40

— Эта «Анатомия» про людей, а не про ангелов. Может, у ангелов другая анатомия. Может, у них вообще никакой анатомии нет.

— А ты чего взбесилась? Что ангел вспотел? Да на его месте любой бы вспотел. От расстройства. Ему, может, срочно лететь надо было. Самолет спасать или корабль. А тут — такое! «Верка! Я хочу тебя трахнуть!» — противным голосом процитировала Наташка.

В горле образовалась тяжесть. Словно кто-то сидел внутри и давил. Даже шея устала. Я с трудом сглотнула: еще немного — и заплачу. Разревусь.

Прямо на всю улицу. Некоторое время мы тащились молча. Наконец я решилась:

— Как ты думаешь, почему он ей написал, а? Он что — влюбился?

— А хоть бы и влюбился? Тебе-то что? Может, ты хотела, чтобы он тебе такое написал?

Я промолчала. Наташка остановилась, удивленно на меня взглянула и вдруг заорала:

— Ты что — совсем дура? Ты что, в этого дурацкого Егора втрескалась? В труса этого?

— Он не трус, не трус, — я чувствовала, что скажу сейчас глупость, страшную глупость. Но получилось как-то само собой: — Он же Дрэгона победил.

— Победил Дрэгона! Ха-ха-ха! — в свое «ха-ха» Наташка вложила весь возможный сарказм. — Нет, вы слышали? И что с того, что он тогда победил? А сейчас — струсил. Сделал гадость и свалил на другого. Специально все подстроил, чтобы Кравчика выгнали. Предатель!

— Он не специально. Не специально! — я тоже кричала. — Он хотел признаться.

— Да откуда ты знаешь?

— Он не мог не хотеть. Не мог. Он просто не успел. Сначала испугался, а потом не успел. Я его понимаю.

— Ты его понимаешь? Ты его понимаешь? — от возмущения Наташка даже поперхнулась. — Ну, считай, что твой ангел тоже застрял!

— При чем тут мой ангел?

— Потому что ты защищаешь этого Егора, — злобно сказала Наташка. — А из-за него ушла Марсём. И она, может быть, не вернется. Никогда! Хотя зачем она тебе? Ты можешь сидеть в классе и любоваться на своего Егора. Ну, и любуйся. Пока не треснешь. И пусть он тебе свои дурацкие записки пишет, свои рудименты и атавизмы: «Алиночка, я хочу тебя трахнуть!»

Она резко повернулась и бросилась от меня прочь, прямо через дорогу.

— Наташка! Машина!

Машина затормозила. Из окошка высунулся шофер и выругался. Но Наташка не слышала. Она уже бежала по другой стороне улице, в ярости размахивая портфелем. Взлетели с мостовой потревоженные голуби, но тут же вернулись — назад к своим крошкам. Как привязанные к земле ангелы.

До дома было еще далеко.

30

На следующий день Марсём в школу не пришла. Вера и Егор тоже не пришли. И еще не пришел Ромик. Он заболел гриппом. Настя сказала, ничего удивительного. Ромик часто болеет. Он слабенький. А вчера его еще и продуло на улице, пока он бабушку ждал. Долго ждать пришлось. А Наташка пришла. Она даже не опоздала. Она надеялась: вдруг Марсём все-таки появится? И пришла пораньше, чтобы лишний раз ее не расстраивать. Но расстраиваться было некому.

Уроки вела другая учительница. Мы сидели тихие и вялые. Разговаривать не хотелось. Даже на переменах. О чем говорить-то? Так что учительница была довольна: «Мне про вас такое наговорили. Пугали по-всякому. А вы — ничего. Нормальные. И примеры решать умеете. Даже с задачей справились». Она захлопнула журнал и собралась уходить. Наташка подняла руку.

— Да.

— А Маргарита Семеновна когда придет?

— Маргарита Семеновна? Не знаю. Она заболела.

— А чем она заболела? Она поправится?

— Ну, это не ко мне. Пусть ваши родители выясняют эти вопросы с администрацией. Я справок не даю. Мое дело — к контрольной вас подготовить.

И она недовольно двинулась к двери. Наташка продолжала стоять.

— А вообще, — учительница остановилась и повернулась к нам, — вы свою Маргариту Семеновну довели. Вот что я должна вам сказать.

И вышла.

31

Самолет разбился на следующий день.

«Сегодня над Боденским озером в швейцарском воздушном пространстве произошло столкновение российского Ту-154 „Башкирских авиалиний“ с грузовым „Боингом-757“ компании DHL. Погибли 70 человек, подавляющее большинство погибших — дети», — суровым тоном сообщал диктор.

— Папа, ты только послушай! — громко звала мама дедушку. — Ты только послушай, какой кошмар!

Дедушка уже пришел в кухню и, нахмурившись, смотрел на экран.

— Подавляющее большинство погибших — дети! И говорят, это были лучшие дети республики. Они летели отдыхать за границу. Получили путевки за победы в олимпиадах. Какой кошмар!

Я вдруг поняла, что не могу больше сдерживаться. Меня охватило чувство ужасного бессилия. Я еле добралась до дивана, забилась в угол, накрылась с головой пледом и разрыдалась.

— Алина! Алиночка! Что с тобой?

— Это ангелы, наши ангелы! Они больше не летают.

— Что ты такое говоришь? Ты бредишь?

— Ты не понимаешь. Марсём говорила, ангелы не могут лететь по делам, если человек поступает плохо. Они тогда привязаны. Как голуби к крошкам, — сглатывая слезы, я пыталась объяснить маме, что происходит. — Наши ангелы не могут взлететь! Они все застряли! В кактусах!

— Нет, вы только подумайте! Эта Марсём совершенно запудрила вам мозги! Своими вечными выдумками. Полным отсутствием чувства реальности! Ей это уже аукнулось. Но никто не извлек из этого урока!

Мама открыла мне лицо и обняла прямо поверх пледа.

— Послушай, девочка моя! Никаких ангелов нет. Это только образ! Поэтический образ. Ты же не веришь в Бабу-ягу? Будто она ест плохих детей? Не веришь, правда? Ангелы — это то же самое. То, что самолет разбился, конечно, ужасно. Но ангелы тут ни при чем. Это халатность авиадиспетчеров. Самолеты разбиваются, такое случается. Тонут корабли и подводные лодки. И машины сбивают пешеходов — даже на тротуарах. Но маленькие дети не могут за это отвечать. Понимаешь? Не могут! Они даже за себя отвечать не умеют. За свое поведение.

Когда отдыхают ангелы

Я выдернула из рук мамы кусок пледа, снова натянула на лицо и заплакала еще сильнее.

— Оленька! У тебя, кажется, пирог горит, — осторожно заметил дедушка.

— Ой, — спохватилась мама. — Тут не только пирог, тут все на свете, того и гляди, сгорит! — и кинулась в кухню.

Дедушка присел на диван и стал слушать, как я плачу. Я стала уставать. Рыдания стихли, но слезы еще текли.

— Знаешь, — заметил дедушка, когда я уже могла его услышать, — мне кажется, все еще можно исправить. С ангелами.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация