— Зачем мне об этом знать? — Коварду было не по себе, и он больше не хотел ни о чем говорить.
— Ты должен оставить охоту. Тебе нельзя охотиться на лосей.
— Это мое дело, Мирче. Я охочусь ради семьи. Охота приносит доход…
— Она принесла тебе славный доход — искалечила Найю.
— На Найю напали волки. Она заблудилась в сумерках. — Ковард остро чувствовал, что говорит неправду.
— Сынок, ты не сможешь себя обмануть. Найя не отходила далеко от усадьбы. Как она могла заблудиться? Но в тот вечер мертвая плешь — новая мертвая плешь — стянула к себе все тропы, сдвинула их. И Найя сбилась с дороги так же, как ты и Барлет. Как Крог и другие охотники. Крога, кстати, до сих пор не нашли… и почему ты решил, что на Найю напали волки?
«А кто еще мог на нее напасть?» — Коварда охватило смятение:
— Случается, волки выходят близко к селениям.
— Ковард, если на Найю напали волки, ей не нужна моя помощь…
«Он издевается. Специально мучил меня — только время тянул. Никто не желает слушать его безумные речи, и он использовал случай. Он не поможет Найе. Он никакой не колдун!»
Ковард резко поднялся, вышел и хлопнул дверью.
* * *
— Ковард! Ты наконец вернулся!
— Как дела, малышка?
— Ты видел Мирче? Что он тебе сказал?
— Он ничего не сказал.
— Ковард, он не мог ничего не сказать. Он же добрый!
Откуда ей знать? Она никогда не видела знахаря.
— Нет, нет, я его видела. Правда, всего один раз. Я думаю, он много знает.
— Малышка! Как ты могла его видеть? — Ковард вздохнул: Найя всегда любила придумывать. Но сейчас она стала взрослой, и ее выдумки лишь осложняют дело. — Ладно, не будем о всех этих лекарях-знахарях. Все и так хорошо. Ведь тебе уже легче?
— Но Мирче…
— Я рад, что тебе уже легче. И знаешь — я должен уехать. Я уеду совсем ненадолго. И очень быстро вернусь.
— Ковард! Послушай, Ковард! Мама… Она бы сказала: не нужно больше охотиться на лосей.
Они сговорились?
— Я поеду стрелять волков. Надо их проучить.
— Ковард! — Найя неловко дернулась, и лицо ее исказилось: боль настигала при каждом движении.
— Тихо, тихо, не надо так. Что ты хочешь сказать? — Ковард испуганно взял Найю за руку.
— Это были не волки.
«Все-таки Мирче точно колдун. Говорят, кейрэки умеют внушать свои мысли…»
— Кто же это, если не волки?
— Они были страшными. Как затвердевшие тени. С налитыми кровью глазами. Я узнала их — и потому испугалась. Я так испугалась, Ковард!
— Узнала?
— Я помню, мама рассказывала: мутной ночью из мертвой плеши появляются плешеродцы — охотники на людей. Они никого не щадят.
— И выедают им сердце. И отгрызают голову, — Ковард невольно продолжил. Он тоже с детства помнил эту страшную сказку. Но это — всего лишь сказка. Одна из многих сказок садовницы Веренеи.
— Да, да. Она так говорила.
— Вот видишь, значит, это не плешеродцы. Ты — слава Белому Духу — осталась жива.
Найя прикусила губу:
— Только не смейся, пожалуйста.
— Разве я когда-нибудь над тобою смеялся? — и сейчас уж точно ему совсем не до смеха.
— Это была случайность. У них были громкие мысли. Они ссорились между собой. Я сумела услышать…
«Твоя сестра помешалась. В этом нет ничего удивительного — после того, что случилось!» — так сказала бы Сьяна.
— Ты мне не веришь? Ковард, я не придумываю… Я как закрою глаза, так сразу их вижу. И мне становится страшно. Потому что — так говорила мама — плешеродцы выходят охотиться, когда Лосиному острову грозит большая опасность.
Ковард смотрел на Найю и гладил ее маленькую ладошку. Да, она очень, очень похожа на мать, садовницу Веренею. Растения Веренеи так красиво цвели. Мать говорила, когда-то цветущей была вся Долина. Но лосиная кровь, проливаясь, выжигала корни в лесу. Лосиная кровь напитала ядом травы в усадьбе Моховника.
— Ковард! Я хочу тебя попросить… Пусть знахарь Мирче приедет. Ты говорил, он жил у кейрэков. Он поверит мне, Ковард. Он придумает, что надо делать. Эти мысли — о плешеродцах… и о большой беде… Мне трудно дышать, когда я об этом думаю…
* * *
— Какой ужасный старик! Зачем ты его привез? — Сьяна и раньше была недовольна тем, что делает Ковард, как он обращается с Найей. Но после того, что случилось, она раздражалась по поводу и без повода.
— Это Мирче, охотничий знахарь. Он хочет помочь нашей Найе. Он разбирается в травах.
— Как он будет ее смотреть? Он же слеп! — Сьяна брезгливо поморщилась. — И вид у него облезлый, как у бродяги. Трудно поверить, будто он может кого-то лечить. Фу, какой противный!
— Сьяна! Немедленно перестань! — Ковард быстро взглянул на Мирче: слышал он или нет?
— А эта девушка, кажется, Сьяна? Воспитанница Моховника? Нынешняя хозяйка? Давненько мы не встречались. Ты была славной малюткой. Походила на мать. И чуть-чуть — на отца, — голос Мирча звучал и ласково, и насмешливо. — Злиться тебе не к лицу. Правда, Ковард? В этом мы с ней похожи. А грядки Веренеи, кажется, были вон там. — Знахарь махнул рукой.
Этот старик — не только облезлый бродяга, но, к тому же, и грубиян. Сьяна ответила резко:
— Нет там грядок. Одни сорняки — по пояс.
— Были, были грядки. И что-то от них осталось. Ну, а где же сестричка Коварда? Хочу на нее взглянуть.
— Взглянуть! Сказал бы — понюхать. Или пощупать, — Сьяна фыркнула.
— Сьяна, дай нам пройти, не стой на дороге. — Ковард тянул знахаря за рукав. — Найя! Смотри, кто приехал! Это Мирче, охотничий знахарь. Он хочет тебе помочь.
— Важ! Я так рада! Ковард рассказывал? — Найя разволновалась, и речь ее стала сбивчивой. — Про плешеродцев? Важ, я видела красноглазые тени.
— Деточка! Ты очень похожа на мать. — Ковард удивился, как тепло зазвучал голос Мирче. Конечно, Найя всегда нравилась людям. Но Мирче, казалось, давно покрылся древесной корой.
— А… — Найя боялась обидеть Мирче, но все же решилась задать вопрос. — А разве ты меня видишь?
— Конечно, деточка, вижу. — Мирче смотрел мимо Найи, но губы его растянулись в улыбке. Улыбка, правда, быстро исчезла. — И вижу, что тебе плохо.
— Сейчас уже ничего, — Найя подавила вздох. — Сейчас уже можно терпеть.
— А знаешь, я ведь приехал с подарочком. Ковард, а ну-ка, принеси мою сумку.
Когда Ковард спросил, что это Мирче тащит с собой, тот ответил: лекарство. То, в чем очень нуждается Найя.
