Мирче влез в разговор, хотя его не просили:
— Найя? Да что ты, Тайрэ! Она чудесно смеется. Просто дивная девушка! И так похожа на мать!
О, да! Его сестра очень похожа на мать. Для Тайрэ это может быть важно. Ковард почувствовал беспричинную злость. И ответил, не глядя на спутников:
— Знаешь, Тайрэ, у Найи нет повода веселиться. Плешеродцы отъели ей ноги, и она не может ходить.
Тайрэ не удивился, не повернул головы — будто и не расслышал. Он смотрел на дорогу, прямо перед собой.
Глава одиннадцатая
Вдоль тракта навстречу войскам Ураульфа вереницей тянулись беженцы. Рассказывали ужасное. У границы горят селенья. Враги не считают пленных. Их угоняют в горы — будто бы для обрядов.
Потом они повстречали остатки рубежных отрядов. Эта встреча повергла людей Ураульфа в уныние. У многих выживших в битве лица сильно раздулись и заплыли глаза. Раненые утверждали: те, что спустились с гор, не имеют лица. И они многоглазы. А еще они скачут, как огромные жабы. Их ведет ужасный макабред по имени Мукаран.
Мирче остался с ранеными и нагнал Ураульфа лишь перед сменой светил.
Ураульф дал знак всадникам отдыхать, а сам призвал к себе Мирче, Коварда и Тайрэ.
Они совещались всю ночь.
Утром Тайрэ и Ковард отобрали из войска сотню самых отчаянных всадников.
Со сменой светил войска опять никуда не двинулись. Зато добровольцы по указанию Мирче свернули с дороги в Лес.
— Ребятки, надо искать мухогон-траву. И побольше.
Трава воняла. Но Мирче потирал ладони и улыбался губами:
— Поверьте Полярному Волку, осы ее не любят.
Он свалил все листья в котел и велел хорошо их размять. Люди морщились и переглядывались. Мирче посмеивался: надо привыкнуть к запаху.
Ковард с ужасом думал: это еще не все. Знали бы те, кто морщится, что этот Мирче придумал.
— Все. Давайте. С рассветом авангард выступает. Ну, сынок, покажи пример!
Ковард с опаской приблизился и заглянул в котел. Резкий запах с новой силой полоснул его ноздри. От скривился и отвернулся.
— Сынок? Ты хочешь стать таким же, как я? Незрячим?
Преодолев отвращение, Ковард сунул руку в котел и размазал по лицу травяную кашу. Рядом хихикнул Тайрэ:
— Какой же Ковард красавец: глаза у него зеленые, шляпа тоже зеленая. И нос у него зеленый, и щеки, и борода.
А то бы Тайрэ промолчал! Скоро тоже станешь «зеленым».
Мирче подгонял остальных:
— Не воротите нос. Эта волшебная травка лучше железной маски защищает от ос.
Ураульф подъехал, взглянул на своих людей и не сдержал улыбки:
— Пожалуй, Мукаран должен сдаться без боя. Выступаем. Макабред слишком хочет победы. Он попадется.
— Это самое сложное — убегать от противника. Но Зеленая Шляпа обманывал плешеродцев, и ему не впервой. — Тайрэ легонько ткнул Коварда в бок.
Ковард дернул плечом, насупился и затрубил в свой рог.
* * *
Их уже поджидали. Барабаны горынов загрохотали, пробуждая горное эхо. Темные пятна вражеских войск потекли навстречу отряду Тайрэ и Коварда, приобретая все более различимые очертания.
— Корчерожа! Мелкие Духи! — Ковард не мог сдержаться.
Такого ему еще не приходилось видеть. Впереди на поджарых жилистых лошадях скакали горыны, увешанные амулетами. Этим Ковард не удивился. Но за ними с тяжелым топотом двигались яки — здоровенные, с загнутыми рогами, обросшие спутанной шерстью. Каждый вез на себе странных всадников.
— Макабреды! Это макабреды!
— Макабреды на пауклаках.
— Ишь, что придумали, жабы! Так им удобней прыгать!
Издалека казалось, что всадники многоглазы, что их лицо постоянно меняет свои очертания. Ковард усилием воли заставил себя повторить: это всего лишь осы, черные осы в клетках. Макабреды надевают их вместо защитного шлема. И в какой-то момент эти клетки непременно откроют. Внутри у Коварда кто-то воскликнул голосом Мирче: «Не подведи, сынок!»
Ковард поднял свой арбалет и краем глаза увидел, что Тайрэ сделал то же самое.
Надо держаться парами. Так учил Ураульф. Не дать обойти себя с тыла, не дать пауклаку прыгнуть.
Тайрэ оглушительно свистнул, и боевая сотня, развернув свои стяги, поскакала навстречу горынам.
Всадники сшиблись. Потом и яки вторглись в самое сердце битвы.
— Пауклаки! Держись! Они нападают сзади.
Лошади островитов ржали, дыбились и шарахались, сбрасывая седоков и топча пауклаков. Пауклаки кусались, прыгали, ломали противникам шеи. Яки ревели и повергали на землю всех, кто встречался им на пути, — и падали, сраженные стрелами арбалетов. На земле горами высились мохнатые мертвые туши.
— Ур-р-раульф! Покажите! Покажите мне Ур-р-раульфа!
На огромном яке высился крупный всадник. Его пауклак исходил слюной, но макабред пока не давал ему прыгать.
— А это, видать, Мукаран! Надо ж, какой сердитый! — Кейрэк подлетел вплотную. — Может, Тайрэ сгодится? Пока Ураульф задержался?
— Уйди с дороги, кейрэк!
Пауклак Мукарана прыгнул. Но лошадь Тайрэ увернулась. Мукаран попытался обойти его сзади. Ковард крутился вокруг и мешал пауклаку прыгать. Эти двое, похоже, решили поиграть с Мукараном. Мукаран разозлился:
— Раздавлю, червяки! Выпущу вам кишки.
Тайрэ опять увернулся и огляделся вокруг. Горыны и пауклаки, казалось, заметно теснят островитов.
— Ковард! Пора! Труби!
Ковард вытащил рог и подал сигнал к отступлению. Островиты — из тех, кто сумел удержаться в седле, — развернулись и поскакали, по пути сбиваясь плотнее. Макабреды снова взгромоздились на уцелевших яков и бросились следом за ними. Барабаны горынов снова загрохотали, на этот раз — с торжеством. В спину воинам-островитам неслись оскорбления. Ковард сжал зубы. У него еще много сил. Он еще может сражаться. С каким удовольствием он раздавил бы пару этих слюнявых жаб.
— Нет, Зеленая Шляпа! Нельзя! Быстрее, быстрее скачи! Тебе не впервой убегать. А потом посмеемся, — уговаривал себя Ковард.
Тайрэ скакал совсем рядом. Вон туда, к той дороге, уводящей с широкого поля. Внезапно по знаку Тайрэ поредевшая сотня развернулась на всем скаку и снова сшиблась с врагами.
Тайрэ опять столкнулся с предводителем войска:
— Уйди с дороги, червяк! Я ищу Ураульфа!
— Кто лучше — червяк или жаба? У жабы — красивые глазки! Не глазки, а загляденье.
Всадник в ответ заревел, быстрым движением распахнул свою клетку и выпустил ос прямо в лицо Тайрэ. Ковард зажмурился. Осы ударились о невидимую преграду (Благодатная вонь! Мирче все-таки молодец!) и повернули назад, на человеческий запах. Лицо макабреда защищала сетка. Но осы, гонимые запахом чужеродной травы, облепили ее, не давая смотреть. Мукаран замотал головой. Тайрэ засмеялся и атаковал. Но як ревел, бодался и не давал кейрэку добраться до седока.
