– Ты можешь оградить примерочную конусом тишины так, чтобы никто снаружи не услышал, что происходит внутри?
Цира нахмурился.
– Устройство обнаружения требует постоянного внимания, Ааз. Оно очень сложное. Если что-то испортится, мне придется восстанавливать его заново с самого начала. Что потребует грандиозного напряжения и сосредоточенности.
– А ты не способен сосредоточиться больше чем на одной вещи зараз? – спросил я.
Цира сложил свои ласты.
– Хорошо, Большая Пасть, займись им сам!
– Ладно, ладно, – пробурчал я. Страшно не люблю, когда намекают на мою беспомощность. Хлоридия никогда не отличалась подобной бестактностью. – Я зайду в примерочную и займу их болтовней. Замаскируй меня под одну из продавщиц. Хоть внешность-то менять ты можешь одновременно со слежением?
– Могу! – капризно буркнул он. – Дружище, невольно приходишь к выводу, что ты еще не забыл тот последний раз, когда мы были с тобой в Миниаме.
– Я прекрасно помню тот последний раз, когда мы были с тобой в Миниаме, – ответил я.
– Ну ладно, ладно, нет никаких причин раздражаться, – сказал Цира, но уже потише и совсем не так надменно. Затем он закрыл глаза и сосредоточился. – Ну вот. Теперь ты очаровательная джинна.
– Громадное спасибо, – пробурчал я.
– Кто из вас Маша? – прозвучал резкий и грубый голос, заглушив музыку и обычный шум покупателей, характерный для любого торгового помещения.
– Я Маша. Чем могу быть вам полезна?
Я слушал вполуха, одновременно разглядывая наши жертвы.
– Наша главная задача – отрезать им доступ к кредитным картам, – сказал я Цире. – Как думаешь, где они могут у них храниться?
– У двухголовой девушки в сумочке их нет. У той большезубой сумка побольше, но на ней нет никакой одежды.
– Ваша деятельность в Пассаже противозаконна, – прогремел грубый голос.
– Отнюдь! – ответила Маша все еще весьма дружелюбным тоном. – У нас имеется лицензия на осуществление торговой деятельности и арендный договор. Они перед вами на стене.
– Но этого недостаточно, что вам прекрасно известно! – рявкнул в ответ голос.
– Нет, ничего подобного мне неизвестно, – произнесла Маша, все еще сохраняя терпение, но теперь скорее твердо, нежели сердечно.
– У нас проблемы, – пробормотал Цира.
Я глянул из-за занавесок на говорившего. Атлетического сложения флибберит в неяркой сливового цвета форме напомнил мне Вуфла своим подчеркнуто деловым, официальным выражением на физиономии, а мускулистые ребята у него за спиной были очень похожи на громил. Мне пришло в голову, что, возможно, и здесь есть некое подобие ребят Дона Брюса. Наверное, мы не все лапы «подмаслили».
– Планы поменялись, – рявкнул я. – Снимай маскировку. Быстрее!
– Хорошенько подумай, – пробурчал Цира, но закрыл глаза.
Как только он снова открыл их, я с примирительной улыбкой на устах проследовал в торговый зал.
– Невольно подслушал вашу беседу, – сообщил я флиббериту. – Могу ли быть чем-нибудь полезен?
– Я беседовал с владельцем этого заведения, – пренебрежительным тоном заявил флибберит и отвернулся от меня.
Я схватил его за руку и повернул лицом к себе. Двое громил сделали шаг в мою сторону.
– Она владелец, но я менеджер. Меня зовут Ааз. Чем мы можем быть вам полезны?
Он стряхнул с себя мою руку и швырнул мне визитную карточку.
– Инспектор Нив Дота, Департамент налогов и сборов Флиббера. Вы заполнили налоговую декларацию? В наше управление до сих пор не поступало никаких документов от учреждения торговли, функционирующего под названием «Mашенькин секрет».
Налоги!..
– Э-э… – Я бросил взгляд на Корреша, который уже явно приготовился к сражению. – Но мне казалось… Мы же заполнили такое немыслимое количество документов по просьбе администрации Пассажа. – При этих словах я улыбнулся ему еще более дружелюбно, что заставило самого налоговика и его охрану отступить от меня на несколько шагов.
Однако к инспектору самообладание возвратилось быстрее, чем когда-то к Вуфлу. Не стоит забывать, что у налоговиков в жилах вместо крови течет ледяная вода.
– Пассаж не имеет полномочий на оформление налоговых деклараций. Вы обязаны лично явиться в Департамент налогов и сборов Флиббера.
– В самом деле? – воскликнул я, и в глазах у меня отразилось искреннее и совершенно невинное удивление. – Нас никто об этом не поставил в известность.
– Любой бизнес, в особенности же владельцем которого является демон, должен иметь прочную законодательную базу, – выпалил Дота. – И то, что я сказал, является обязательной частью любого договора аренды в нашем измерении, из чего следует, что вы были обо всем информированы. Поэтому мне остается только задаться вопросом, – продолжил он, зловеще прищурившись, – вы что же, при чтении и подписании договоров пропускаете все то, что напечатано мелким шрифтом? Или же вы просто решили, что вам… повезет? И что мы, возможно… не заметим?
– Нет, вы ошибаетесь, – ответил я, стараясь говорить как можно спокойнее, обошел прилавок и положил руку ему на плечо. Флибберит резко отшатнулся, я никак не прореагировал и продолжал держать руку у него на плече. – Инспектор, я уверен, что мы сумеем уладить этот вопрос так, что обе стороны останутся довольны. Естественно, мы являемся в высшей степени законопослушными гражданами…
– Эй! Выпустите нас! – послышался резкий женский голос.
– Дверь заклинило! – выкрикнули теперь уже два голоса: к ней присоединилась ее двухголовая спутница.
Инспектор нахмурился, я же продолжал смотреть на него совершенно невинным взором.
– Какие-то неполадки в примерочной. Сейчас мы все уладим.
– Вы немедленно закроете свое заведение, – процедил инспектор сквозь зубы.
– Конечно, конечно! – согласился я. – Но не немедленно, а к концу дня. Видите ли, мы ведь не…
– Немедленно!
К нам подбежала Эскина. В ее глазах застыло возмущение.
Я едва заметно покачал головой.
– Извините, мне нужно посоветоваться с сотрудниками.
– И что же мы будем делать, дорогуша? – шепотом спросила Маша.
Я наклонился к ней и Эскине.
– Пойдите к ним и заставьте их заткнуться. Пусть на кассу сядет Корреш. Обо всем остальном позабочусь я. – Я снова повернулся к Доте. – Относительно декларации… я ведь пытался объяснить вам, что мы не являемся торговцами в прямом смысле слова.
– Сейчас не время для шуток, – ответил инспектор с таким видом, как будто он уже тысячу раз слышал эту историю.
Я едва не захлебнулся от негодования, однако сдержался и продолжал:
