– Иван, возьми себя в руки. У нее – рак. Никто не может сказать с точностью до дня, сколько проживет такой больной. – Янис помолчал. – Впрочем, если считаешь нужным, забирай.
Иван ринулся в ЦКБ.
– Ванечка, – тихим голосом приветствовала его бабуля.
Ему вновь вспомнилось, как они играли в Красную Шапочку. Только в сегодняшней игре все было по-настоящему, и бабушку по-настоящему съедало кровожадное беспощадное чудище, против которого бессильны все самые чудесные кудесники на свете.
Иван взял мягкую маленькую руку в мелких морщинах в свою.
– Бабуль, ну как же ты так? Ты ведь сильная, поживи еще. Хоть немного, – прерывающимся голосом попросил Иван.
Анна Федоровна нашла в себе силы улыбнуться.
– Хорошо, Ванюша. Только забери меня домой. Мне здесь делать нечего. Хочу к Дашеньке… и по Ане скучаю. Да, я давно хотела тебе сказать. Ты знаешь, что Анины родители с тех пор ни разу не видели ее и не звонили?
– Бабуль, ну что ты все об этом, я знаю, что она хорошая, я по-своему даже люблю ее.
– Ну ладно, пойдем домой, – вздохнула бабушка.
– Я могу прямо на руках тебя донести. – Анна Федоровна и впрямь стала очень-очень маленькой, казалось, что она весит не больше ребенка.
Бабуля снова улыбнулась.
– Ну что ты, как-нибудь сама. Ты же меня знаешь.
– Да знаю, – горько сказал Иван.
Через полтора часа они были дома. Аня подготовила комнату Анны Федоровны, Дашка прыгала и вертелась вокруг, как собачонка, – она вела себя настолько естественно, что Иван понял: Дашка не осознает всей тяжести предстоящих испытаний.
Ночь была тяжкой, Иван провел ее почти без сна. Он раздумывал о прошлом, вспоминал, как бабуля берегла его от известия о смерти родителей – или не нашла в себе достаточно сил, чтобы сообщить об этом. А как он сможет сказать Дашке, что она больше никогда не увидит бабушку? Потом он переключился на будущее, представляя себе, как будет жить без нее… Нет, он погнал эти мысли прочь. Он надеялся на чудо. Иван и не заметил как задремал.
Не поняв, сколько он спал, Гурьев проснулся от запаха. Аромат блинов, которые бабуля пекла по утрам, невозможно было перепутать ни с каким другим. Иван осторожно высунул нос из комнаты. Так и есть. Кто-то печет блины. Он тихонько прокрался к кухне. Анна Федоровна, заправски работая половником и сковородкой, исполняла для сонной Дашки любимый трюк – переворот блинов в полете. Дашка хлопала в ладоши и просила:
– Бабуль, давай еще. А теперь маленький блинчик с ушками! Для меня!
Анна Федоровна, смеясь, выполняла заказ.
– Вот тебе и с ушками.
Иван не мог поверить своим глазам.
– Бабуль, это – ты?
– А кто же? Видишь, родные стены помогают. Мне кажется, что я здорова. Я так хорошо себя чувствую. Впервые за несколько месяцев!
Иван взял Анну Федоровну на руки и прижал к себе, боясь неловким движением причинить ей боль. Дашка визжала от восторга. Ее рот был перепачкан сгущенкой и какао. Они втроем закружились в дыму подгорающего блинчика с ушами. Аня, прижавшись к дверному косяку, со счастливой улыбкой наблюдала за происходящим.
Хотите продолжения истории? Ни свадьбы, ни квартиры, ни денег я не увидела. Как, впрочем, и самого «Исаака». Правда, имени его я не забуду никогда. Точно не «Исаак». Опираясь на личный опыт, прошу вас, друзья мои, будьте особенно бдительны, когда дело касается сбережений, сделанных на крови. В последнюю очередь рассматривайте возможность доверять их частным лицам, какими бы близкими они ни были. Есть пожелания, а есть законы. Так вот: пускай это будет для вас законом!
32. Такие дела
Иван отправился на работу с легким сердцем. Сегодня он решил не заходить в кафе и позвонил Марине, чтобы предупредить ее об этом.
– Я знаю, – сказала она.
– Откуда?
– Разговаривала с Янисом, он сказал про Анну Федоровну.
– А он не сказал, что как только она приехала домой, то почти выздоровела?
– Дай бог, – ответила Маринка. – Я скучаю. Позвони, когда будешь свободен.
– Целую тебя тысячу раз.
– И я тебя.
Иван был счастлив. Весь мир сегодня улыбался ему. Кроме Глеба.
– Ну что, боярин? Как вам отдыхалось, пока остальным работалось?
– Глеб, я исправлюсь. Хочешь, бери отпуск и отдыхай. Я подежурю… – виновато сказал Иван.
– Да уж, вот именно – подежурю. А работа меня подождет? Да ладно, не грузись, я пошутил. В конце концов, были законные выходные. Кстати, Янис тебе сказал, что мы теперь можем проверять всех наших клиентов через его знакомых гэбэшников?
– Сказал.
– Ну так вот, первый же, которого я проверил, оказался авторитетным и уважаемым человеком. Даже неудобно.
– Этот, которого Янис прислал?
– Ну да, с огромным участком земли под поселок.
– Отлично. Ты знаешь, мы с твоим Янисом очень подружились. Он – классный мужик.
– Супер, супер. Я рад. А как твоя первая взрослая любовь?
Иван подумал, до чего же у Глеба едкий язык.
– Все прекрасно. Только не взрослая, а просто – первая. Первая и единственная.
После предисловия Глеб коротко изложил состояние дел. Их было невпроворот. Друзья углубились в работу. Нужно было сдать проект через два дня. Уже ближе к полуночи Иван оторвал голову от документов и вспомнил, что не позвонил Марине. Он набрал номер.
– Слушаю, – к телефону подошел Янис.
– Ты уже прилетел?
– Да, прилетел. Кое-какие срочные дела. Расскажу при встрече.
– Янис, заезжай завтра с утра к нам. Порадуешься. Бабушка как будто выздоровела.
– Плюнь три раза через левое плечо. Ок, заеду. Ты с Маринкой хотел поговорить? Она в ванной. Я передам, что ты звонил.
– Спасибо.
Утром Янис появился с огромным букетом цветов и портфелем.
– Где моя любимая женщина? – громогласно заявил он прямо с порога.
Как ни странно, на зов появились все три. Дашка высунула любопытствующую мордочку, Аня выглянула из кухни, Анна Федоровна уверенно подошла к Янису и чмокнула его в обе щеки.
– Анют, возьми букет! – приказала она. – Проходи, дорогой, проходи. Позавтракаешь с нами?
– Да нет, я на минутку. Я просто счастлив, что вы в порядке. С вашего разрешения я уединюсь с Иваном на пару минут? А после попьем чайку.
– Конечно!
Началась суета по подготовке к торжественному утреннему чаепитию.
Иван пропустил Яниса в комнату и прикрыл за ними дверь.
